С камерой наперевес Грег поднялся по лестнице на второй этаж и прошел к себе в комнату. Открыв дверь, он замер на пороге.
Моргнул, не веря своим глазам.
Книги валялись на полу. Одеяло кто-то сорвал с кровати. Ящики стола выдвинули, а их содержимое расшвыряли по всей комнате. Настольная лампа лежала на боку на полу. Одежда – вся вытащена из шкафа и разбросана по углам.
Кто-то был в его комнате, и этот кто-то перевернул ее вверх дном.
20
Но кому такое могло в голову прийти?
Грег озирался в ужасе.
Кто здесь похозяйничал?
Внезапно он понял, что, возможно, знает ответ. Кто-то искал камеру. Кто-то хотел заполучить ее обратно. И это мог быть только Паучара – тот жуткий тип, что проживал в доме Коффмана. Неужели эта страшная вещь принадлежит ему?
Паучара следил за ним, укрываясь за трибунами на стадионе.
Паучара видел камеру у него в руках.
И, что страшнее всего – он, Паучара, знает, где Грег живет.
Грег отвернулся от царящего в комнате хаоса. Он прислонился к стене в коридоре и закрыл глаза. Он представил мужчину в черном, быстро вышагивающего на длинных и худых ногах. Он представил его в своем доме. В своей комнате.
Он был здесь, копался в моих вещах, рыскал и выискивал.
В голове Грега все смешалось. Ему одновременно хотелось и гневно кричать, и звать на помощь. Но он был один – его бы все равно никто не услышал, никто бы не смог ничем помочь.
Что делать, гадал он, стоя у двери и глядя на разоренную комнату. Как быть?
Немного подумав, он все-таки нашел ответ на этот вопрос.
21
– Привет, Птаха, это я.
Грег, держа трубку в одной руке, другой отирал пот со лба. Казалось, за всю жизнь ему не приходилось убираться в комнате с такой скоростью и усердием.
– Они нашли Шери? – нетерпеливо спросил Птаха.
– Не знаю. Не думаю, – Грег оглядел комнату еще раз. Почти все вернулось на круги своя. Он все разложил по местам, убрал осколки и мусор, почистил грязные следы. Родители, скорее всего, ни о чем не догадаются. – Послушай, Птаха, я вот по какому поводу звоню. Высвистай Майкла, хорошо? Собираемся на стадионе, у бейсбольного кольца.
– Когда? Сейчас? – недоуменно переспросил Птаха.
– Да, – сказал Грег. – Мы должны встретиться. Дело крайне важное.
– Да ведь уже почти ужин! – посетовал Птаха. – Не знаю, мои предки…
– Повторяю, это очень важно, – остановил его Грег. – Мне нужно с вами со всеми увидеться, и как можно скорее.
– Ну… может, мне удастся улизнуть на несколько минут, – сказал Птаха, понизив голос.
Грег услышал, как он кричит матери: – Это никто, ма! Я ни с кем не говорю!
Голь на выдумку не хитра, саркастично подумал Грег. Врет еще хуже, чем я.
– Да, да, знаю, я говорю по телефону. Но это реально никто! Это всего лишь Грег!
Вот уж спасибочки!
– Мне пора, – бросил в трубку Птаха.
– Позвонишь Майклу, хорошо? – настоял Грег.
– Хорошо. До встречи. – Птаха дал отбой.
Грег положил трубку и прислушался, не идет ли мать. Внизу царила тишина. Миссис Бэнкс еще не вернулась домой. Она явно не слышала об исчезновении Шери. Грег знал, что их с отцом переполошит эта весть.
Думая о пропавшей подруге, он подошел к окну своей спальни и посмотрел на соседний двор. Тот теперь опустел – все полицейские ушли. Потрясенные родители Шери, должно быть, зашли в дом.
Белка сидела в тени большого дерева и яростно грызла желудь. Еще один валялся у ее лапок. Из окна Грегу был виден праздничный торт, сиротливо стоящий на маленьком столике. Рядом были разложены всякие другие праздничные атрибуты.
День рождения для призраков.
Грег вздрогнул.
– Шери жива, – сказал он громко. – Ее обязательно найдут. Она жива.
Он знал, что должен сделать.
Заставив себя отойти от окна, он поспешил навстречу двум своим друзьям.
22
– Ни в коем случае, – горячо протестовал Птаха, откинувшись на скамейку. – Ты что, с бананового дерева рухнул? Это же, блин, опасно.
Взмахнув фотоаппаратом на тонкой лямке, Грег с надеждой повернулся к Майклу. Но Майкл избегал его взгляда.
– Птаха прав, – сказал он, уставившись на камеру.
Так как стояло время ужина, стадион был почти пуст. У качелей в дальнем его конце вертелось несколько детей помладше, и еще припозднившаяся влюбленная парочка катала на велосипедах по футбольному полю.
– Я подумал, может, вы пойдете со мной, – разочарованно произнес Грег. Он пнул ногой траву. – Я должен вернуть эту вещь, – продолжал он, поднимая камеру. – Я знаю, что должен это сделать. Должен положить ее туда, где нашел.
– Ни за что, – повторил Птаха, качая головой. – Я не собираюсь возвращаться в дом Коффмана. Одного раза было достаточно.
– Струсил, да? – сердито спросил Грег.
– Да, – не моргнув и глазом, сознался Птаха.
– Ты не обязан ее возвращать, – возразил Майкл. Подтянувшись к краю трибуны, он запрыгнул на третий ряд, но садиться на сиденье не стал – пристроился прямо на цемент.
– Что ты имеешь в виду? – Грег еще разок наподдал ногой траве.
– Брось ее куда-нибудь, – Майкл сделал движение, будто швыряет что-то подальше от себя. – Выкинь в мусорный бак.
– Да, или оставь прямо здесь, – предложил Птаха. Он потянулся к фотоаппарату. – Отдай-ка мне. Я засуну под скамейки.
– Ну уж нет, – Грег убрал камеру подальше от Птахи. – Так проблему не решить.
– Почему же? – Птаха еще раз потянулся за фотоаппаратом.
– Паучара снова явится ко мне. Станет преследовать меня, чтоб получить свое.
– А вдруг нас поймают, когда мы будем эту штуку возвращать? – спросил Майкл.
– Да, что, если Паучара сцапает нас прямо в доме Коффмана? – поддакнул Птаха.
– Ты не понимаешь! – вскричал Грег. – Он знает, где я живу! Он был в моей комнате! Он хочет вернуть свой фотоаппарат, и…
– Вот именно. Поэтому отдай его мне, – сказал Птаха. – Не надо туда возвращаться. Паучара найдет свою игрушку. Прямо здесь.
Он снова потянулся за камерой, но Грег вцепился в ее лямку.
Тогда Птаха схватился за камеру сбоку.
– Нет! – вскричал Грег, когда полыхнула вспышка и камера злорадно зажужжала.
Квадратик фотобумаги скользнул наружу.
– Нет! – повторил Грег, с ужасом глядя на камеру. – Ты сфотографировал меня ею!
Дрожащей рукой он ухватился за белый язык снимка и вытянул из камеры.
Что же там на нем?
23
– Прости! – Птаха отпрянул. – Я не хотел…
Прежде чем он успел договорить, из-за трибун раздался голос:
– Эй, что там у вас?
Грег удивленно поднял глаза от проявляющегося снимка. Двое ребят постарше вдруг вышли из тени – с печатью суровой крутизны на лицах, глядя во все глаза на камеру.
Он сразу же узнал их – то были Джоуи Фэррис и Микки Уорд. Учились в девятом классе, всегда и везде ошивались вместе, являя собой два раздутых мешка хвастовства, цеплялись к тем, кто младше или меньше, и вели себя традиционно не по-людски.
Их любимой фишкой был угон велосипедов. Накатавшись вдоволь, они бросали их где-нибудь на окраине. В школе ходили слухи, что однажды Микки так сильно избил ребенка, что тот остался калекой на всю жизнь. Но Грег верил, что Микки выдумал этот слух и сам же распространил его.
Для своих лет эти двое были приметными бугаями. В школе они перебивались чьей-то милостью, потому как учеба явно не относилась к их любимым занятиям. И хотя они постоянно воровали велосипеды и скейтборды, терроризировали маленьких детей и ввязывались в драки, ни один из них, казалось, никогда не попадал в серьезные неприятности.
Короткие светлые волосы Джоуи торчали ежиком, а в ухе поблескивала сережка. У Микки было круглое, усыпанное прыщами лицо и сальные темные волосы до плеч. Он ковырял зубочисткой во рту. Оба парня носили черные футболки с эмблемами рок-групп и джинсы.