— Ну, мать, ты загнула, — фыркает ведьма. — «Душу заберу, не будет покоя»… нет у меня такой магии, ну нет! Я, конечно, могу приворот сделать, но на дарханов они не действуют. Так что извини.

— Это психология, душечка, — отвечаю я, переводя дух. — Он меня… крепко тебя запомнил. И слова не забудет теперь. И не захочет, а о дерзкой ведьме подумает, вспомнит. И сам себе в голову вложит, что я его заколдовала.

— Ха! Я в тебе не ошиблась! — как-то подозрительно обрадовалась ведьма. — Ты точно справишься. Значит, ты берёшь на себя Сумрака.

— Э! Что это значит?

— Нужно его убить. Ты выбрала Сумрака. Ну, или он выбрал тебя.

— Убить?

— Все дарханы должны быть убиты, или умрут ведьмы. Выбирай.

— В смысле, «выбирай»? — возмутилась я и проснулась. — Мы так не договаривались!

Ну и сон… Говорила мне тетушка: сладкое на ночь приносит хорошие сны только детям. И приснится же такое!

Странный сон. Он все никак не шел из головы, заставляя к нему возвращаться… Тот мужик был чертовски хорош, а уж как он целовался…

Моя личная жизнь категорически не сложилась. Уже тридцать пять, есть свой дом и собственная ветеринарная клиника.

Клиника мне достались от тетки — единственного человека, который мне был по-настоящему дорог. Ещё когда мне было пятнадцать, у нее случился обширный инсульт, и энергичная умная женщина вдруг оказалась беспомощна.

Я как могла ей, помогала. Даже получила высшее ветеринарное образование. Какое-то время работала в ее клинике администратором, «племянницей на побегушках», потом на приемах врачом. Но очень скоро тётушка стала сдавать, «поймала» второй инсульт, после которого уже не встала, и мне пришлось брать на себя все административные и финансовые вопросы.

Я собрала коллектив, благо связей после учебы осталось достаточно, обновила ремонт и вдруг как-то втянулась. Люди любят зверей зачастую сильнее, чем родственников, и готовы платить. Если грамотно вести все дела, то можно заработать очень неплохо.

Развали я вдруг клинику, тётя бы мне не простила. Дело всей ее жизни. Слишком многим я была ей обязана. Меня она ведь когда-то не бросила, в отличие от остальных…

А что до моих личных дел… — где взять время на эту роскошь? Сначала уход за лежачей больной. Потом дела в позаброшенной клинике. Затем — похороны и вступление в наследство (тётя отписала все мне). Мигов возникшие вдруг алчные родственники, которые считали, что я их обокрала. Интересно, где они были, когда я ворочала лежачую не самую худенькую женщину, меняла ей памперсы и кормила с ложечки? Ах, да, у них же жены и дети…

И вот теперь, когда жизнь наладилась и о куске хлеба не стоило беспокоиться, когда есть все и даже немножечко больше — меня вдруг настиг кризис среднего возраста.

Я смертельно устала. До судорог, до слез. Я ощущала себя напрочь прикованной к собственному бизнесу. Как жёрнов на шее. Ни снять, ни убежать. Даже в загул ни уйти, ни уволиться, хлопнув дверью. Никаких отпусков, выходные не предусмотрены. Животные не берут выходных, хотят есть, гулять и болеют по собственному расписанию.

Черт, да у меня секса не было… По моим ощущениям — уже целую вечность! А глупая ведьма во сне не дала замутить мне интрижку с драконом. В нашем мире такие роскошные мужики уже точно не водятся. Разве что в заповедниках. И вход туда платный, только чтобы одним глазком взглянуть.

Мне бы в отпуск. На море, можно даже на Белое. Чтобы ни интернета, ни финансовых отчетов, ни блогов, ни комментариев. Только природа, я и… вон тот дракон с зелёными глазами. И руками, и губами и… всем остальным, что мы с ведьмой успели увидеть. Уверена, он бы мне заскучать не дал.

Но увы, сон был лишь сном. И больше не повторялся.

— Ань, у нас проблемы, — разбудил меня телефонный звонок. — Тут кошку привезли со сломанной лапой, открытый перелом, а Михалыч на даче, недоступен. Что делать?

Я с трудом сфокусировала взгляд на часах. Четыре ночи, ага. Что делать? До утра ждать.

— Не обезболивать, и в бокс изолятора. Утром вызовем Валеру, или Сергей Михайлович на связь выйдет.

— Тут девушка рыдает.

— Обеим успокоительного.

— Аня, она не уходит!

— Маня! То, что у нас круглосуточная клиника, не значит, что мы ночью легко соберем им бригаду, для проведения операции! Блин! Ну думайте же головой хоть иногда! Снимок сделай им, пусть рассматривает его до утра и успокаивается.

— Уже сделала. Не помогает. Девушка говорит, что она блоггер и всем расскажет, что мы мошенники.

Я нервно зачесала ухо. Только этого не хватало! Мне ли не знать, как можно влиять на людей через короткие безобидные ролики?

— Жду снимок на мыло. Я перезвоню через пять минут.

Услужливо пиликнуло входящее письмо. Я нахмурилась, разглядывая снимки. Лапы две. Целых осталось. И еще две поломанные. Перелом обеих передних лап со смещением, правый открытый, но без осколков. Похоже, кошка переоценила свои кошковые возможности. В животе похолодело. Одной из причин того, что я сама не работала в клинике, была моя глупая эмпатия, я жалею всех раненых животных. Плачу над их страданиями. Теперь мне остро захотелось немедленно провести операцию кошечке, но две лапы и без ассистента, и практику подрастеряла… Лучше б Валера или Михалыч.

— Маша, ну что там блогерша? Бушует?

— Плачет. И кошка плачет.

— Надо думать. Ее изолировали? Я кошку имею в виду. Ты снимок-то делала под седацией или просто ей шею свернула, и кошка рыдает теперь?

— Аня, мы… тут ещё собака блюет и попугаю стало хуже.

Ясно, ночка выдалась горячей. Придётся ехать. Мне явно ближе, чем Михалычу из-за города. А Валеру будить себе сильно дороже, он, если не выспится, полнейший неадекват, ампутирует кошке все лапы, включая здоровые, а мне потом объясняйся в сети. Специалист он прекрасный — но строго в рабочее время.

— Ну давай, быстрее собирайся, — раздался в моей голове до ужаса знакомый голос. — Все равно же проснулась.

— Ведьма? — едва не заорала я.

— Ну. А кого ты ждала, святую Августину? Так она не придёт, она померла двести лет тому как.

— Я опять сплю? — с надеждой спросила ее.

— Нет. Это я сплю. А ты мне помогаешь вникнуть в мою будущую жизнь. Вставай, поехали! Или чего, побежали? Седлай коня, там животное помирает!

— Я не очень поняла, каким боком тебя это касается.

— Так я ведьма! Это моя работа — животных лечить! И потом, звери — они хорошие. Я их больше людей люблю. Они меньше воняют.

Очень спорное утверждение… Это она за щенками вольеров не разгребала. Я закатила глаза и выбралась из-под одеяла. Интересно, мне уже пора к психиатру или стоит еще подождать?

— Не вздумай никому рассказывать про меня, — забеспокоилась ведьма. — Мне твое тело нужно здоровым и свободным.

— Да мне как бы тоже.

Ладно. Видимо, у меня не все в порядке с головой. Как там это зовется в психиатрии… биполярные расстройства? Мое еще доброе. Не предлагает спрыгнуть с крыши или кого-нибудь зарезать. В четверть пятого ночи я все равно не найду психиатра. Как, впрочем, и ветеринара. Разве что…

О нет. Я не буду звонить Жеке. Даже если в городе не останется ни одного живого кошкиного доктора.

— Кто такой Жэ-Ка? — немедленно спросил голос. — Давай мы ему позвоним?

— Заткнись, — быстро ответила я. — Иначе я никуда не поеду.

Одно хорошо: моя память ей недоступна. Поверхностный паразит.

Натянула джинсы, накинула пуховик с капюшоном, схватила ключи от машины. Хорошо, что хоть разгребать снег не нужно. Плохо, что ноги в тапочках сразу промокли. Некоторые люди неважно соображают, когда ложатся в два, а встают в четыре.

Я (мы) довольно быстро добрались до клиники. На парковке перед ней и в самом деле стояло аж три машины. Я бодро прошлепала к служебному входу. Скинула куртку, надела халат Валеры (розовый с утятами, наш самый молодой врач любит эпатаж) и, зевая, выползла в смотровую.