— Так что, если бы вы не появились, не знаю, что бы мы делали, доминус Диего, — заключил мужчина. — Доминус Маркус чуть ли не децимации обещал. Это он в запале, так-то, вы не подумайте. Доминус Маркус никогда не наказывает невиновных. Но таким злым и напуганным я его уже давно не видел.

Обстановка в поместье здорово напоминала пансионат для благородных девиц, на пороге которого стоит батальон вражеских бойцов. Все носятся туда-сюда, никто не знает, что делать и чего ждать, но всем страшно. И еще попахивает дерьмом от раскрытого посреди двора входа в канализацию, что хорошо — наш с Керой собственный «парфюм» будет не так заметен. Желтоватая шевелюра доминуса Флавия мелькает то тут то там — кажется, начальник охраны пытается быть одновременно во всех местах, и у него это даже получается. Перехватить его оказалось непросто, зато, когда он меня увидел, прервал свой бег так резко, будто в стекло врезался.

— Маркус! — Заорал он куда-то в сторону дома, не утруждая себя приветствием. — Срочно мне сюда Маркуса, гекатонхейры вас дери! И прекращайте операцию, быстро. Прямо сейчас все вылазят из этой клятой дерьморечки, и пусть мне доставят рабочих с завода! Я хочу, чтобы вход туда был заделан намертво, пока еще кого-нибудь не покалечило!

Я не успел спросить, кого и как покалечило, откуда-то раздался полный ярости вопль дяди:

— Что значит прекращайте операцию⁈ Флавий ты испытываешь мое терпение!

— Да вот он твой драгоценный племянник, целый и невредимый! — рявкнул в ответ начальник охраны. — И вовсе незачем было гнать людей непонятно куда и непонятно зачем!

Претензии к начальнику охраны были мгновенно забыты. Меня осмотрели на предмет повреждений, после чего дядя потребовал немедленно позвать доктора Кастула.

— Дядя, у меня ничего серьезного, правда! Я подозреваю, у вас тут и так полно раненых. Вот зачем ты послал охрану в канализацию?

— А что, мы должны были сидеть сложа руки и ждать неизвестно чего? Я думал, ты по недомыслию спустился в большую клоаку! Это же верная смерть!

— Он и сам хотел туда идти, — наябедничал доминус Флавий.

— Дядя Маркус, ты прости, но это глупо. Ну ты же знаешь, что я с доминой Улиссой. Что там со мной могло произойти? — вокруг слишком много народа, так что я не стал называть Керу ее именем.

— Стоп. — Дядя даже руку поднял, останавливая меня. — То есть ты все же спускался под землю?

— Ну да, пришлось уходить катакомбами. И выход оказался в очень неприятном месте, так что я сейчас десять лет жизни бы отдал, лишь бы помыться.

Аргумент был принят, но одного меня не отпустили. Размеры термы в поместье никакого сравнения не имели с общественными термами, но вполне позволяли поместиться четверым, так что помывка для меня совместилась с отчетом. Даже Кера их не смутила — богиня, конечно же условностями смертных не страдает, так что ждать, когда посторонние мужчины покинут помещение, не захотела. Домашние обычно в подобных случаях стремились сами соблюсти рамки приличий, но сегодня ни дяде, ни доминусу Флавию было не до того.

— Так что пришлось еще возвращаться в Рим, — свои приключения я пересказал полностью, без купюр. Опустил только участие в деле нелюдей, причем без всяких усилий. Магия Трезвого Сатира работает безотказно. — Дядя, я бы хотел выкупить эту ферму. Как думаешь, это возможно? Мне хотелось бы получше исследовать этот подземный город, да и вообще, мне кажется удобно иметь такое убежище на всякий случай. К тому же это неплохой источник дохода на будущее — у меня уже есть идеи, как организовать относительно безопасную охоту на подземных тварей. Говорят, некоторые их органы достаточно дороги.

— Кошмар, — подытожил дядя. — Тихий ужас. Мало того, что мой племянник один раз один раз влез туда, откуда одиночки уже тридцать лет не возвращаются, так теперь он собирается повторять такое на регулярной основе.

Доминус Маркус тряхнул головой, и продолжил:

— Диего, мальчик мой. Скажи, ты действительно считаешь, что это было так необходимо?

— Через канализацию были шансы уйти, — пожал я плечами. — И, как видишь, я эти шансы оценил верно. А прорываться по поверхности было бессмысленно. Не уверен, что нам бы удалось. Нет, в случае смертельной опасности Кера бы, уверен, применила свои божественные силы, но это билет в один конец. После этого нас бы просто загнали. Чистый бог не упустит возможности разобраться с конкурентом.

Дядя тяжело вздохнул и покачал головой.

— Я не об этом. Я о том, что ты вдвоем с великой отправился убивать главу враждебного семейства. Без плана, без подготовки. Вдвоем. Если бы я знал… — дядя аж передернулся. — Сегодня утром в газетах появляется некролог на семью Брутусов, в котором написано, что на поместье Брутусов совершено нападение, и убийцы сгинули в Большой Клоаке. Я все гадал, что там случилось. Кому, кроме нас могла понадобиться их смерть. И тут Флавий сообщает, этак невзначай, что в ночь после покушения ты появлялся, но узнав о покушении на меня, снова ушел. И что он думает, это ты побывал ночью у Брутусов. Я тебя уже похоронил, мальчик. Вся эта суета — это уже от отчаяния, на самом деле я не верил, что ты вернешься. Ты просто не знаешь, какие рассказы ходят о Большой Клоаке. Правдивые рассказы. Подземный Рим закрыт для всех, кроме чистых уже много лет. Считается, что там просто невозможно выжить. Я хочу понять, зачем ты полез в эту грязь.

— Это нужно было сделать, и я мог это сделать. Вы с доминусом Флавием, если я правильно понял, разрабатывали чуть ли не планы войны, а война — это потери. И деньги. А то, что грязь, — я невесело улыбнулся. — Я уже не боюсь запачкаться. Ты, наверное, подумаешь, что я чудовище, но Виктора Брутуса и его мать я планировал убить с самого начала. Это не случайность. И на очереди еще их брат. Мне не нужно, чтобы моей семье что-то угрожало.

— Как раз здесь я тебя полностью поддерживаю, — отмахнулся дядя. — Я не хотел, чтобы это пришлось делать тебе, но решил ты совершенно правильно. И насчет наследника… Каликс Брутус уже мертв. Вчера вечером скоропостижно скончался от сердечного приступа, не пережил ужасную новость. Напрасно ты думаешь, что мы тут совсем беззубые. Меня пугает именно твое наплевательское отношение к своей жизни. То, как ты все устроил. Не посоветовался с родными, не подготовился. Твоя удача поражает, но пойми, твой успех — это просто случайность.

— У меня был подробный план дома Брутусов и сведения о количестве охраны, — неохотно рассказал я. — Я не знал только о том, что там еще и чистые будут. Только не спрашивай меня, пожалуйста, откуда. Я не смогу рассказать.

Дядя с сомнением посмотрел на меня, видимо оценивал, нельзя ли все-таки выспросить подробности, но настаивать не стал. Зато решил продолжить воспитание:

— И все равно ты не должен был действовать только своими силами…

— Ой, хватит уже, — вмешался доминус Флавий. — Вот подумай, глава, что бы ты сказал, если бы парень подошел к тебе с предложением решить проблему? Можешь не отвечать, я и сам знаю. Признай уже, ты не воспринимал парня всерьез. По факту, уважаемый доминус Маркус, ты сам толкал парня на действия в одиночку.

— Почему вы все время говорите так, будто я в этом вообще не участвовала? — Кера, наконец, закончила отмывать свою шевелюру. До этого ее совершенно не интересовал разговор, и она в нем не участвовала, но, как выясняется, слушала внимательно, и теперь решила-таки высказать свое возмущение.

Вовремя. Почтенные мужи отвлеклись от серьезных тем и сосредоточились на том, чтобы убедить богиню: ее участие никто не игнорирует, вклад в победу не принижает, и вообще в полном восхищении от подвигов. Больше к серьезным разговорам не возвращались, только доминус Флавий, подмигнув мне, все же напомнил дяде:

— Ты бы все-таки подумал над предложением парня. Дельную ведь мысль высказал. За те же железы паучьи на черном рынке предлагают серебра по весу, да только не продает никто. Если будет возможность их добывать, можно неплохо заработать.