– Я ограбила двух грабителей, – спокойно ответила Владка, рассматривая хороший кусок мякоти, – Жалко если стухнет.

– А ты тушенку сделай, – посоветовал Иванко, – Берешь кусок мяса, режешь его на части, лук, морковь, все в горшок и в духовку, и пусть там томится несколько часов. Только горлышко не забудь тестом обмазать, как крышкой. Мясо такое стоит несколько дней и ничего ему не будет.

– Как интересно, – покачал головой Влад и принялся кромсать кусок мяса.

– Каким образом ты смогла грабителей ограбить? – поинтересовался мальчишка, догрызая морковку.

– Уметь надо, – хмыкнул попаданец, – Я тебе как-нибудь несколько приемчиков покажу, чтобы тебя всякие Николашки не мутузили. Ты ему хоть сдачу дал?

– Он же мужик здоровый. Ты чё? Как я ему сдачу дам?

– Ну, пнуть по ноге надо было. Вот сюда берешь и пинаешь в кость. Так больно, или под колено бьешь, и он падает. Николашка жирный?

– Жирный, – кивнул мальчишка, дожевав морковку и примериваясь к капустным листьям.

– Представляешь, как он упадет, – усмехнулся Влад.

– С грохотом, – рассмеялся Иванко, – Вот прямо под коленом.

– Ага.

Женщина отложила в сторону нож, подошла к мальчику, и ловким приемом уложила его на пол.

– Мамка, а ты мне сейчас больше нравишься, – сказал пацан, поднимаясь на ноги.

– Ты бы иногда дрался с мальчишками, в жизни пригодится, – ответила Владка, продолжив кромсать мясо.

– А ты раньше говорила, что драться нехорошо.

– Ну, мало ли чего я там раньше говорила. Учись драться, стрелять из рогатки, орудовать палкой.

Пацан уже жевал капустный лист.

– Ты только картошку не трескай сырую, – со смехом сказал Влад, – Там яблоки в корзинке лежат.

– Я чё совсем дурачок сырую картошку лопать? – обиженно сказал мальчишка.

Теперь он разглядывал палку, которую Влад отобрал у китайца.

– Такие у китайцев есть. Бьют больно, – пацан инстинктивно почесал плечо, видно, досталось ему когда-то от них.

– Я её у китайца и отобрал, – ответил Влад, – Решил меня избить, так сам получил, в корыте с щелоком искупался, и деньги мне все за работу отдал.

– Так тебя тоже с работы выгнали? – ахнул мальчишка, – Как же мы теперь жить будем?

– На данный момент хорошо. Сейчас вон супец свариться, навернем с тобой по тарелочке. Продуктов я накупила, на неделю, а может на месяц хватит. Ткани взяла, одежу нам пошить. А там видно будет.

Иванко стал проверять, чего там накупила его мать. Все продукты сложил в небольшой деревянный ларь, который в прошлую ночь Влад не заметил.

– А то крысы или мыши все попортят, – пояснил он.

– Слушай, как это тесто замешивать? – спросил Влад, рассматривая мешок с мукой.

Готовить он умел и любил, но вот только к тесту не знал, как поступиться.

– Ты не помнишь, как тесто замешивать? – спросил Иванко.

– Неа.

– В общем, там мука, вода и немного постного масла, ну и соль.

– Сколько воды, сколько муки, сколько соли? – испугано спросил Влад.

– Насыпь стакан муки, влей в нее полстакана воды, чуток соли, и замеси. Если жидко будет, еще муки подсыплешь, а густо, воды подольешь. Это же все так просто.

– А масло постное?

– Капни чуть-чуть, чтобы к рукам не липло.

– Какой ты умный, – восхитился Влад, – Может, ты в пекарню пойдешь подмастерьем.

– Батя сказал, что это не мужская профессия, что булки пекут одни слюнтяи.

– Ага, а баб и детей бьют настоящие мужики, – хмыкнул Влад, – И деньги у них отбирают и все пропивают. Я бы при таком отношении к семье вообще его слова слушать не стал. Есть у меня одна знакомая пекарша, вот к ней завтра и пойдешь. Если, конечно, мы живы, останемся, – добавил он тихо.

– А она меня возьмет?

– Я попрошу.

Пока они болтали, Влад замесил тесто, удивившись, что ему так легко удалось с ним справиться, видно тело помнило все старые навыки. Он сложил мясо с овощами в горшок, залепил горлышко тестом и поставил его в духовку.

– А ты где дров набрала? – поинтересовался Иванко, – Тоже купила?

– В ближайшем лесочке, там у овражка.

– Так там старая ведьма на всех порчу наводит, страшная жуть, – испугано посмотрел на нее мальчишка.

– Угу, я ей обещал отдать за хворост палец своего мужа, – Владка сделала страшные глаза и завыла.

– Правда, мамка? – пацан пришел в ужас.

– Конечно, и тебя отдам, если будешь плохо себя вести. Уууууу, – Владка стала размахивать поварешкой и смеяться.

– Не смешно, – надулся Иванко, – Смотри, вылезут у тебя бородавки, как у нее.

– Да не было там никого, вот я спокойно все и собрал, собрала, – поправил себя попаданец.

Он периодически забывал, что ему нужно себя контролировать, все же теперь он стал женщиной.

– А сестрица твоя, когда придет? – спросил он.

– Поздно, у них, когда гости или дитя болеет, то они ее вообще ночевать оставляют.

– В отдельной комнате?

– Мамка, ты чего? На полу, рядом с колыбелькой. Там у них детей куча, все спят в одной комнате. Мамка с папкой спят отдельно, у них своя спальня. А еще есть столовая, она же, правда, кухня, но большая. Больше, чем наш дом. Они могут себе позволить няньку нанять.

– А старшие дети у них, чем занимаются?

– Родителям помогают, у них все работают. Там у них одни парни, а девка учится. Они её замуж для богатого готовят.

– Платят, наверно, копейки, – вздохнула Владка.

– Ну, хоть такая работа есть, еще и кормят тем, что сами едят, – деловито ответил Иванко, – Может, кто из еврейчиков на нашей Любавке женится. Хоть в достатке жить будет.

– Так она совсем еще ребенок.

– Мамка, титьки у нее уже расти начали, да и кровь раз в месяц уже идет, значит взрослая уже. Можно и замуж.

– Да ёкараный бабай, – выругался Влад, – Твою же налево. Какой нафиг замуж. Сколько ей?

– Двенадцать.

– Очупеть. Хоть бы лет шестнадцать ей было.

– В шешнадцать ее никто не возьмет, старой уже будет, – помотал башкой Иванко, – Сейчас самое время. Главное, чтобы ее батя не снасильничал, а то порченная она никому не нужной будет.

– Жесть, – больше никаких слов не нашлось у Влада, – В какое время, в какое место я попал?

Суп сварился, и Влад начал искать, куда его налить. Тарелок он так и не нашел.

– Мамка, ты чего ищешь? – спросил пацаненок.

– Тарелки.

– А нет у нас тарелок, только одна миска батина. Ты туда еду наливаешь, все садятся и едят из нее. Вернее сначала жрет батя, а потом мы доедаем, что там, на дне останется.

– А если ничего не остается? – поразился Влад.

– Редко такое бывает, тогда в миску кипятка нальем, побултыхаем и хлебаем.

– Жесть, – это единственное слово, которым можно было описать всю окружающую действительность.

– Ты, кстати, ешь самая последняя, – заметил мальчишка.

– Значит, я работаю, готовлю, покупаю еду, рожаю детей, стираю, ублажаю мужа, убираюсь, и ем самая последняя?

– Ну, в общем да, – кивнул Иванко, – Если бы младшей была сестра, то она ела бы последней. Так как она старшая и почти невеста, то ее голодной оставлять нельзя. За нее могут и хороший выкуп дать. Я парень, будущей мужик, мне тоже нужно регулярно есть. А баб много, так батя говорит.

– Еще раз повторю – козел твой батя, – ответил Влад, – Это получается, он сидит, жрет, а все остальные смотрят?

– Ну, да, а что тут такого? Обычно он на дне жижку оставляет. Это еще у нас мало детей. В некоторых семьях младшие вообще ничего не получают, перебиваются корками.

– Так хлеб все же дается? – спросил Влад.

– Да, – кивнул мальчишка, – Но совсем немного, чтобы потом живот не болел.

– Нормальненько. Дети тут мрут, как мухи, видать.

– Мруть, так баба еще родит. Это ты, мать, только нас двоих выродила, потому что батя тебя лупит все время, а в других семьях постоянно баба беременной ходит. Батя говорит, что ты у нас убогая и больная.

– А ты, дурачок, все за ним повторяешь, – не выдержал Влад.