– Остальные?
– Бежим! – бросил Василь.
– Стой. Смотри!
– Некогда! Бежим!
Василь вытащил из-под кровати чемодан. Лязгнул замком. Всё, с него хватит! К чёрту! Вновь попытается пробраться к Главному компьютеру Ассоциации. Сообщению с него гарантированно поверят даже скептики. Одно дело анонимный Интернет и совсем другое…
– Можно? – в дверях стояла Хлоя. На правой руке наложена шина. – Ты куда?
Василь пожал плечами.
– Я не понимаю… – мотнула головой девушка. – Ты сказал, охры, но…
– Охры, – внезапно разозлился Василь. – Верить всему, что пишут в Интернете, как ты сегодня убедилась – не безопасно. Корпорации и не думала прекращать охрану Свалок. А сами Свалки тебе ничего не напоминают? Курганы, организованные в самых неподходящих местах. Говоришь, лес был на её месте?!
Хлоя привалилась к косяку. Василь продолжал кричать:
– А что случилось с Матвеем на Свалке?! Не сейчас, много лет назад?! Почему никто никогда не задаёт никаких вопросов?! Два и два сложить – никто не в состоянии!!
Личико девушки приобрело сосредоточенное выражение.
– Ты хочешь сказать, Свалки создают на местах возможного рождения деревьев? Но ведь это такое открытие!! Почему Корпорации не…
– Корпорации выгодно использовать кислородогенераторы. Истерии меньше – прибыли большие.
– В нашей деревне мог бы быть монумент не последней осине, а первой, да?… – отстранённо проговорила девушка.
– Да! Да! Мог быть! – окончательно вскипел парень. – Да кому это нужно?! – Василь с силой захлопнул чемодан.
Девушка подошла к столу, аккуратно из-за перевязанной руки вынула сверток.
Поверх железного чемодана лёг тонкий, вырванный с корнем, побег.
– Мне нужно. Разве этого мало?
Василь впервые посмотрел Хлое прямо в глаза. Улыбнулся:
– Только, это не осина. Берёза.
Не смотри на мои облака
Моя жизнь легка и прекрасна. Я люблю свою работу, люблю свой дом, люблю свою жену.
Я люблю свою жену.
Люблю.
Ради неё я готов терпеть в доме присутствие этой твари.
Мне безразлично её присутствие.
Я люблю свою жену.
Мне всё равно.
Или – нет?
Голова раскалывалась. Я достал аспирин, кинул две таблетки в стакан с водой. В дверь кабинета постучали.
– Открыто, – отозвался я, закрывая ноутбук. Не хватало ещё, чтобы тварь в мои дела совалась.
Она вошла. Красивая, благоухающая моими любимыми «Дольче Вита», в синем бархатном платье. В руке держала пузатый бокал:
– Коньяк, милый?
Я помотал головой и кивнул на растворяющееся лекарство. Разговаривать решительно не хотелось.
Она вздохнула:
– Милый, доктор ждёт тебя сегодня в восемь. Перенести визит?
– Ни в коем случае, – буркнул я.
– Сделать массаж? – она поставила бокал и двинулась ко мне.
Я отшатнулся, но тут же взял себя в руки и улыбнулся:
– Не стоит, дорогая. Правда! Аспирин поможет. Всё хорошо. Иди, занимайся своими делами.
– Я тебе пока не нужна? – ровный, спокойный голос.
– Дорогая, ты мне всегда нужна, – я поймал её холодные пальцы и поцеловал: положенная порция нежностей. – Но в данный момент я хочу побыть один.
Кодовая фраза. Тварь вышла, плотно закрыв за собой дверь.
Главный врач компании «Лёгкая жизнь», был улыбчив, толст и предупредителен.
– Рад вас видеть, господин Бринов, садитесь. Как дела? О, вижу на этой неделе вы четырнадцать раз использовали кодовую фразу, – он пощелкал клавишами компьютера. – Так-так. Это не хорошо, Александр Степанович.
– Почему? – хмуро поинтересовался я. Несмотря на ударную дозу аспирина, голова и не думала успокаиваться.
– Не хорошо, значит – не хорошо, – широко улыбнулся доктор. – Я же предупреждал, вашей жене нужны всё ваше внимание, забота и ласка.
Я поморщился, вспомнив тварь.
– Выздоровление Ксении полностью зависит от вас, – продолжил врач.
– Помню, – кивнул я. – Вы битый час убеждали меня подписать бумаги, – я на мгновение задумался и добавил: – Я помню только то, что это поможет Ксюше, но я не понимаю, почему должен терпеть эту… это… существо в своём доме?! В договоре какая-то ерунда! – я стукнул кулаком по столу.
Уродливое папье-маше в виде глазастой совы подпрыгнуло и завалилось на бок.
– Давайте, я повторю вам всё еще раз, – заговорщицки подмигнул главврач, приводя сову в вертикальное положение. – В прошлый раз вы были в некотором шоке от пережитого и, естественно, не восприняли всю полноту информации. Не нервничайте, договорились?
– Уж будьте добры, повторитесь.
– Вы, наверное, и не помните то время, когда больных впавших в кому лечили только, – врач запнулся, подбирая верное слово, – так сказать, внешне? Основная задача помощи такому больному сводилась к предотвращению дальнейшего повреждения центральной нервной системы. Устранялась артериальная гипотония, гипогликемия, – доктор улыбнулся и махнул рукой. – Не буду утомлять подробностями. Нет, не смотрите на меня с таким ужасом: все «внешние» мероприятия проводятся нашими специалистами со всей ответственностью и скрупулезностью. Но, понимаете, Александр Степанович, кома напоминает сон, из которого нельзя вывести. Реакции на внешние раздражители, в том числе защитные, у пациента отсутствуют.
Головная боль пульсировала в районе затылка:
– Ближе к сути, доктор.
– Конечно, – расцвел главврач. – Многие ученые, доктора, психологи, да что таить – парапсихологи работали над проектами компании «Лёгкая жизнь». Они научно доказали, что мозг человека, находящегося в вегетативном состоянии способен воспринимать, различать и переживать всё, что ему говорится. Более того, мозг такого больного реагирует на голос почти так же, как и мозг здорового человека.
Далее, с помощью ряда других экспериментов, выяснилось, что пациент реагирует на внешние раздражители. Больную пребывающую в коме попросили представить, что она играет в теннис. И обнаружили активность в тех участках мозга, которые "отвечают" за двигательные функции. Мозг здоровых добровольцев выдали точно такие же результаты!
Я потёр виски.
– Дальнейшие исследования доказали, что впавший в кому человек способен ощущать эмоции других людей. Понимаете, Александр Степанович? Кома – это состояние выбора, когда и жизнь и смерть стараются переманить человека на свою сторону. Ваши эмоции, чувства, ваши слова, которые Ксения слышала, нужны только для одной цели – чтобы в вашей жене вновь проснулась желание жить. Многое наши пациенты, выздоровев, вспоминают одно и то же: “Я чувствовал, что кому-то хочется, чтобы я жил. Я чувствовал это!”.
– Это всё замечательно, но…
– Да-да, – закивал доктор. – Понимаю, вас интересует, каким именно образом происходит это взаимодействие. Конечно, было бы просто замечательно, если бы вы проводили все дни с женой. Держали за руку, разговаривали с ней. Но мы так же понимаем, что это не возможно. У вас работа, вам нужно оплачивать счета, в конце концов. Для этих целей и был разработал ЭП. Эмоциопередатчик.
Внешне этот биосинтетический робот – копия вашей жены, внутренне – сложная система передачи. ЭП запоминает ваши слова, сказанные в свой адрес в течение дня, улавливает, записывает и хранит эмоции, испытываемые вами. Затем мы извлекаем их и передаём вашей жене. Так как информация поступает непрерывно – Ксения чувствует ваше присутствие каждую секунду. Эта технология уникальна и она действует! Сотни наших пациентов, живущих теперь полноценной жизнью, доказательство тому.
– Я читал рекламный буклет вашей компании, не стоит его пересказывать, – поморщился я.
– Факты в нём ничуть не преувеличены! К тому же не стоит забывать, что для человека посткоматозное состояние оказывается достаточно тяжелым. Выход из комы и реабилитация иногда затягивалась на месяцы, и даже годы. Бывало, – доктор понизил голос, – что человек так и не мог вернуться к нормальной жизни. Но это в прошлом!