– Нашел?

– Откуда вы знаете эту считалку?

– Тут все ее знают.

– Ее сочинил мой брат для меня… Так я думал. Он был одним из тех, кто придумал, как преодолеть стену.

– Хитро. Весь путь описал в таком незамысловатом детском стишке. Так куда же пропал твой мешок? Кстати, ты там случайно еду не забыл? – Мей быстро перескакивала с темы на тему.

– Забыл, – Оз виновато опустил голову.

– Ага, значит, этот приятель был твой. Я его выкинула, уж извини. Но когда он приземлился, от него так воняло, что меня чуть не стошнило. Пришлось все вещи оттуда вынуть и переложить в другое место.

Мей открыла шкаф и вынула оттуда небольшой сверток.

– Вот держи, я положила все в свой платок и завязала узлом. Небогат твой скарб, надо сказать. Одежду твою я перестирала и кое-что положила от себя. А теперь пойдем, я отведу тебя на чердак, где ты сегодня будешь спать. Завтра с рассветом вместе пойдем в лагерь.

– Спасибо, Мей, – сказал Оз, когда женщина проводила его на чердак, где стояло несколько двухъярусных кроватей, большой шкаф и пара тумбочек. Когда она уже хотела уйти, Оз спросил:

– Как вы думаете, я еще увижу своего брата?

– Я думаю, он сам найдет тебя. Если он и вправду придумал весь этот путь за стену, то он создал его для тебя и с мыслью о тебе. А значит, в конце этого пути вы обязательно встретитесь.

Мей пожелала Озу спокойной ночи и прикрыла за собой дверь. Оставшись один, мальчик еще долго не мог заснуть. Только теперь он в полной мере осознал, что находится здесь, за стеной. Путь к свободе еще не окончен, но Оз верил, что идет по этой дороге не один.

В тюремной камере зажегся свет, прозвучал знакомый голос ИОКС:

– Заключенный 5946. Время ночного сна закончилось. Приготовьтесь покинуть камеру.

Фаррух открыл глаза, с трудом заставил себя подняться с постели. «Кровать» представляла собой просто выступ в стене, на который сверху был брошен тонкий матрас. На гладких серых стенах отразилась высокая худая фигура мужчины с густой черной бородой, кудрявыми волосами и темным лицом. С трудом передвигая ноги, он сделал всего несколько шагов вперед и оказался рядом с массивными железными дверями. Над головой раздался уже привычный звук. Фаррух поднял глаза и убедился, что его вечный спутник – дрон в форме идеально гладкого шара кроваво-красного цвета – уже завис над ним. Мужчина гадал, что будет, если подпрыгнуть как можно выше и попробовать сбить рукой эту тварь. Дрон следил, чтобы заключенный не покидал «зону безопасности». «Интересно, чьей безопасности?» – думал Фаррух.

Двери камер медленно открылись. Сотни заключенных, каждый в сопровождении своего дрона-надзирателя, в одном ритме унылой процессией двинулись по белым коридорам, залитым ядовитым искусственным светом, в сторону тюремной столовой. Люди шли плотно один за другим, опустив глаза, каждый погруженный в свои мысли; разговаривать было нельзя, общаться с помощью жестов тоже. Впрочем, заключенные давно перестали воспринимать себе подобных как живых созданий из плоти и крови. Вокруг себя они чаще всего видели роботов, а общаться могли только с ИОКС. Охранники следили за обстановкой в тюрьме издалека, с помощью камер видеонаблюдения, так что контакты между людьми были сведены к минимуму.

В огромном помещении с высоким потолком и узкими витражными окнами стояли металлические столы и стулья. Каждому заключенному полагалось занять место в соответствии со своим номером. Фаррух сел на холодный твердый квадратный стул за таким же холодным твердым квадратным столом. Столы были расставлены таким образом, что мужчина мог видеть только спины своих товарищей по несчастью – и над каждым кружил блестящий красный шар. Фаррух стал ждать, пока робот принесет ему миску с супом или с еще какой-нибудь пресной бурдой, которой здесь кормят. Неожиданно за его спиной раздался жуткий грохот. Мужчина обернулся и увидел странную картину: его сосед сзади, смеясь от души, указывал на лежащего на полу робота.

– Вы только поглядите на него, как забавно дрыгает своими лапищами! Что, дружок, помочь встать?

И вокруг раздалось сдержанное хихиканье. Робот и впрямь долго безуспешно пытался встать. Все с изумлением и злорадством глядели на это диковинное зрелище, а сильнее всех радовался главный виновник. Видимо, ему каким*то образом удалось толкнуть бедолагу-робота, когда тот нарушил «зону безопасности».

«Ох и достанется же этому парню потом от нее», – подумал Фаррух. Однако он, как и многие в столовой, был рад некоторому оживлению обстановки. Наконец робот сумел совладать с гравитацией и поднялся на железные ноги. Он задержался еще на несколько секунд, прежде чем двинуться дальше и продолжить выполнять свои обязанности. Робот прошагал мимо столика, где сидел Фаррух.

– Эй, ты про меня забыл! – возмутился мужчина.

– Громко разговаривать запрещено, – прозвучал голос ИОКС.

– Но мне не положили еды! – продолжал протестовать Фаррух.

Он встал со своего места и крикнул роботу:

– Вернись и дай мне поесть!

– Сядьте на свое место, – строго сказала ИОКС.

Внутри шара-дрона над головой мужчины загорелся огонек.

– Я требую свою еду!

– 5946 – на место!

Робот уходил все дальше и совершенно не обращал внимания на возгласы возмущения. Десятки любопытных глаз молча наблюдали за новой сценой. Фаррух, забыв про страх, шагнул за линию подсветки, которая отделяла его «зону безопасности».

– Противоправное действие, – сказала ИОКС.

Тут же разряд тока пронзил все тело Фарруха. Он упал на пол, корчась от боли. Откуда-то из глубины помещения к нему бросились двое охранников, каждый ударил его несколько раз дубинкой, затем мужчину под руки вывели из столовой.

Фаррух лежал на холодном полу своей камеры. Нижняя губа была разбита, левая щека вздулась и покраснела, руки были в синяках.

– Заключенный 5946, – обратилась несколько раз ИОКС к мужчине, который продолжал находиться без движения. – Вы раскаиваетесь в совершенном преступлении? В противном случае за свои действия вы подвергнетесь наказанию.

Фаррух попытался возразить, но с трудом мог пошевелиться. Пол был невыносимо холодным, но сил подняться не было. Постепенно в камере становилось теплее. Мужчина почувствовал облегчение и подумал, что его страдания внезапно закончились. Но температура продолжала повышаться. Фаррух приоткрыл глаза и огляделся вокруг – стены, пол и потолок проецировали вид на безбрежную пустыню. Вскоре все помещение растворилось в этом мираже. Фаррух лежал лицом на горячем песке, в безоблачном небе светило беспощадное солнце, воздух накалился до предела. Негде было укрыться от этого смертельного жара. Фаррух почувствовал жажду, он приподнялся на локтях, песок больно царапал сухую кожу.

– Вы раскаиваетесь в совершенном преступлении? – прозвучал откуда-то издалека голос ИОКС.

«В каком преступлении?» – недоумевал Фаррух. Впереди он заметил силуэт дерева. Превозмогая боль в теле, он поднялся на ноги и пошел в ту сторону. Он шел босиком, раскаленный песок обжигал ступни.

– Отрекаюсь от тебя ИОКС. Отказываюсь служить тебе, порождение зла. Отказываюсь признавать тебя как высший разум, – бормотал себе под нос Фаррух.

В ту же секунду ногами он почувствовал прохладу – теперь он шел уже не по горячему песку, а был по щиколотку в воде. Пейзаж вокруг тоже изменился: до самого горизонта тянулся безбрежный океан. Вода едва колыхалась. В небе проплывали облака нежного оранжево-розового цвета. Легкий ветер дул Фарруху в лицо. «Что это? Неужели очередной мираж от ИОКС?» – изумился мужчина.

Фаррух подошел вплотную к дереву, которое росло прямо из воды. Издалека оно казалось безжизненным и засохшим, но вблизи мужчина заметил на нем белые цветы и молодые зеленые листочки. Среди ветвей возникло видение – красивое женское лицо, которое показалось лишь на миг и тут же растворилось в облаке из белых лепестков, как только Фаррух попытался протянуть к нему руку.