– Этого не может быть, – молодой человек, как и все остальные, смотрел вверх, а сделав пару шагов, был остановлен Ником. Руки незнакомца прятались в карманы, а оружия не было, – Но как такое …! Я же видел!

– Что видел? Только не говори оружие, оно запрещено. И поверь, провести десять лет в тюрьме времени не входит в мои планы. Хороший вопрос почему!

– Почему видел?

– В твоих глазах растерянность, да ты сам сейчас один большой вопрос. Вот что с тобой делать?! – внезапно выкрикнул незнакомец, не требуя ответа, – Видишь ли, я тоже в растерянности.

– О чем ты?

– О том, что ты видел, или, точнее, не видел! – прокричал незнакомец, разведя руки в стороны. Ник попятился назад, – И это проблема, теперь моя проблема, – незнакомец сморщился, провел ладонями по лицу, – Ладно, пойдем, – развернулся и побрел в узкий переулок между домов.

Сложно описать, что движет людьми в подобный момент. Рацио отступает, позволяя чему-то другому взять верх. Густое варево из любопытства, сомнений и страха разгоняет мотор до максимальных оборотов. Потом происходит щелчок и страх, который минуту назад потрясывал все тело, сменяется другим, искажающим реальность и расширяющим границы силы. Ник выдохнул и направился за незнакомцем.

Ник шел немного позади, а обострившиеся чувства усиливали звуки и сгущали краски. Незнакомец ускорялся, двигаясь широкими, четкими шагами. Пройдя молча пару кварталов, он вдруг остановился, резко повернулся к Нику и, как бы невзначай произнес: «Я не представился, меня зовут Ант. Чего ты так смотришь?»

– На площади ты казался выше, – взгляд Ника остановился на татуировке, выглядывавшей из-под плаща. Рисунок начинался, а возможно заканчивался, на шее в районе кадыка и напоминал щупальцу спрута.

– О, у страха глаза велики. Видел бы ты себя в тот момент, – ухмыльнулся Ант.

Проходя мимо очередного дома, Ант, не останавливаясь, поднял правую руку вверх, указывая на круглую зеленую вывеску, – Арго, прекрасное кафе. Здесь готовит Марк, в его рецептах столько тайн, жаль закрыто. Ребрышки просто объедение.

Ник посмотрел на витринное окно, сквозь которое в темноте пряталась деревянная мебель, и светились высокие вертикальные холодильники с шапками-рекламами напитков. Впереди раздался звук разблокировки аэро и загорелся яркий свет фар. Ант прыгнул внутрь на месте водителя, указав Нику на пассажирское сиденье. Технологии безопасного полета, к которым приложила руку, в том числе, корпорация Джениос, были доведены до совершенства, о чем красноречиво сообщала статистика. В следующее мгновение Аэро издало высокий монотонный звук и оторвалось от земли.

Набрав высоту, транспортное средство отправило пассажиров в сложный и непредсказуемый путь. Растерянный Ник даже не представлял, глубину омута, в который погружался, и тем более не представлял последствия. Косясь на Анта, который излучал спокойствие и уверенность, Ника распирало любопытство. Ант откинул кресло назад, и закрыл глаза.

Внизу проплывали светящиеся точки домов и нити улиц, темные пятна парков, и водоемов. Сверху город походил на коробку исписанных карандашей, торчащих на разной высоте. Высокие дома сменялись низкими, они светились разноцветными огнями проекционных панелей и бликами многочисленных аэро.

– Фантазия писателей и ученых прошлого рисовала мир будущего – наш мир, пугающе темными красками. Они наполняли картины горящей пустыней, бедностью городов, скудностью пищи, они одевали людей в странные лохмотья, и обрезки животной кожи. И посмотри, какая красота внизу. Ни тебе пустыни, ни странной оборванной одежды, – Ант говорил тихо, не открывая глаз.

– Высоченные, блестящие дома и летающие машины, – улыбнулся Ник.

– Они думали, миром будут править эти самые машины и остерегались глобальной сети. Совместно или по отдельности эти два явления должны были взбунтоваться и поработить человечество. Но, к их сожалению, машины так и не превзошли хозяев, а всемирная сеть из всеобщего блага и хранилища полезной информации превратилась в огромную помойку.

– Ошибок было много. Но то, что я вижу сейчас, мне нравится.

– Не верь глазам своим, – пробурчал Ант, – Представь, что есть вселенная, другая, – Ник свел брови, – Там своя жизнь, свои порядки, там даже есть свой Ник. Только он, мой вымышленный Ник, например, любитель старины с обильной растительностью на лице. Там есть и Ант, – подросток, двенадцати лет, умный не по годам.

– И что с этой вселенной не так?

– В том-то и дело, все так. Ник продолжает изучать историю, а Ант, как бы сказать, сохраняет равновесие их хрупкого мира. Естественно, в своих детских фантазиях. И это прекрасно, пока в наш, то есть их мир, не вмешивается что-то еще.

– И что же это? – спросил Ник с тревогой в голосе.

– Что-то очень мощное, всеобъемлющее, непостижимое. То, что поглотило природу, строения, людей, вообще все. Но не для того, чтобы уничтожить.

– А для чего?

– Чтобы спасти.

– Спасти? От кого?

– От самих себя, Ник! Знаю, звучит странно, но это так.

– Значит, мы опасны?

– Люди всегда опасны, были, есть и будут. Позже поговорим, мы на месте.

Замедляя бег, аэро загудело, и остановилось. Ник снова выглянул в окно. Пейзаж подсказывал, что они вылетели за пределы Нейма и находились на одной из многочисленных складских территорий. Заборы, бетонные ангары с большими воротами, звуки ржавого металла и проволоки, скрипящей на ветру. Огни высоких домов остались в стороне. Замерзшие лужи отражали ночное небо, мороз крепчал, а тело, наскоро укутанное в не по сезону тонкое пальто, просило тепла.

Выйдя из аэро, Ант протянул руку с открытой ладонью в сторону пустынного переулка. Ника поразила удивительная перемена. Перед ним стоял не опасный преступник, а высокий молодой человек примерно его возраста с вытянутым лицом и добрыми карими глазами.

Территория походила на сотни других, окружавших Нейм. Старые бетонные и металлические ангары соединяла сырая и липкая, покрытая выбоинами и ямами, дорога. Подобные строения использовались для хранения вещей и предметов, а сама территория, в обычное время кишела людьми. Днем, разбрызгивая грязь, туда-сюда сновали несложные подъемники и небольшие перевозчики. К вечеру жизнь замедлялась, постепенно сходя на нет. Ночная тишина в пустынном месте, изредка нарушаемая скрежетом и посвистыванием, пугала.

Ант и Ник прошли около полукилометра, свернули в темный переход, и вышли на площадь. Четыре одинаковых ангара, расположенных друг напротив друга, образовывали ровную прямоугольную площадку. Старые, широкие стометровые сооружения с дугообразными железными крышами издавали характерный металлический скрежет. Внутри площадки было пусто, лишь пара кустарников и деревьев в глиняно-песочном болоте. О человеке и его жизнедеятельности не говорило ничего. Подойдя к старым, ржавым воротам, Ант замедлил движение, нащупал блок замка, набрал нехитрую комбинацию, раздался щелчок.

Ант сделал шаг в сторону, повернулся к Нику и неуверенно произнес, – Не знаю, поступаю ли правильно. У того мира, твоего мира все идет своим чередом, стоит ли его ломать. Я не предложу ни красную, ни синюю пилюли, на площади ты видел все сам. Мой мир другой, в нем много вопросов, и, к сожалению, мало ответов, – он сделал паузу, – Но поверь, тебя это тронет!

Ант потянулся к массивной металлической ручке, и дернул ее на себя. Огромная дверь поддалась усилию, уныло скрипнула, и медленно поплыла, открывая яркое пространство. Глаза, привыкшие к темноте, прищурились, пытаясь разобрать происходящее внутри. Но то, что увидел Ник, вызвало взрыв эмоций. Пытливый ум бросился искать логическое объяснение, но споткнувшись о законы физики, сдался.

Переступив порог странного ангара, гостя поразило пространство, которое никак не соотносилось с внешними размерами. Внутри находился и жил полноценный город. Ант закрыл ворота и остановился, внимательно наблюдая за Ником, чье лицо светилось одновременно и вопросом, и испугом. Зеленые деревья, кусты, птицы и тепло, какое бывает только летом, обескуражили. Дорога, проложенная внутри уютного парка с экзотическими растениями, и освещаемая фонарями, выводила на проспект, который согласно указателю над головой назывался «Главным». Указатель как бы намекал, что в городе есть и второстепенные улицы, что еще больше распаляло интерес. Из-за парка выглядывали высокие жилые дома. Ник поднял голову вверх, рассматривая вывески, разноцветные окна, которые то гасли, то зажигались, а легкий теплый ветер тревожил разноцветные занавески открытых окон. Размахивая плотно-зелеными ветвями, деревья нехотя подчинялись непонятно как работавшей природе.