Перед серым зданием уже выстроились хранители, за которыми поблескивали железные ограждения. Блюстители закона ничем не отличались от обычных горожан, если только небольшими красными петличками на воротниках. Необходимости в оружии не было. Во-первых, это запрещалось правилами, а во-вторых, в Новом времени преступления сошли на нет. Строгость, и неизбежность наказания привили уважению к закону и дисциплине. Куда сильнее влияло прошлое, уроки которого легли в основу нового устройства мира. Люди помнили и бережно хранили общую историю, в которой крепко сплелись глупость и недальновидность, зависть и корысть, сговоры и заговоры, приправленные мощнейшим оружием.

Для предотвращения нарушений хранители использовали устройства, исключавшие насилие. В случае неповиновения, что случалось редко, в нарушителя выстреливалась капсула с веществом, лишавшим движения. Человек замирал, тело теряло упругость и падало на землю. Мера воздействия являлась крайней. В большинстве случаев нарушитель подчинялся и следовал устным приказам хранителей.

Население Нейма росло быстро, отчего Серая площадь (так между собой называли место сбора) уже не вмещала всех собравшихся. Нестройными рядами люди набивались слой за слоем, пока площадь не заполнялась целиком.

– И чего мы здесь забыли? – прошептал еле слышно, скорее самому себе, Алекс, – Вглубь не пойдем, здесь с краю и видно хорошо и слышно. А вообще, я бы с удовольствием еще часок поспал!

Высокая с широкими плечами фигура Алекса выделялась из общей массы. Крепкий, с пронзительным взглядом карих глаз, юноша обращал на себя восхищенные взгляды представительниц противоположного пола, только сердце Алекса целиком и полностью принадлежало прекрасной Мари.

– Я бы тоже не отказаться от чашки горячего чая, – переступая с ноги на ногу, ответил Ник.

– Вот я и спрашиваю, чего мы здесь забыли? Твоя Элис дома, моя Мари тоже осталась в теплой кроватке. Даже День не пришел? – Алекс обратил внимание на отсутствие еще одного друга со звучным именем, – Не спешит мерзнуть!

– Если мы перестанем ходить на оглашения, то и все перестанут. Ты же помнишь, – Ник потер ладони, сделал небольшую паузу, свел брови, наигранно приподнял нос кверху и манерно процитировал, – Правило номер шесть «Истина Нейма в единстве и равенстве».

– Да, да, помню – с ухмылкой перебил Алекс, и, пародируя Ника, добавил, – Курочка на столе вельможи точно такая же, что и на столе работяги. Так-то оно так, дружище, только вельмож больше нет, а есть, – он указал на нашивку куртки Ника, – Джениос.

Нашивка на сером удлиненном, приталенном пальто, со стоячим невысоким воротничком говорила о принадлежности молодого человека к корпорации. Джениос была одной из десятка корпораций и занималась обслуживанием, согласно транслируемой повсюду информации, текущих нужд жителей Нейма. Огромные трехмерные проекции на зданиях и рекламных щитах манили на работу в корпорации незамысловатым слоганом: «Вместе мы создаем новый мир!» Судя по количеству одинаково одетых людей, Новый мир создавали две трети собравшихся на площади. Прямого указания на стандарты в одежде и обязательности ее ношения не существовало, но работа в корпорации ценилась высоко, а серая форма являлась украшением.

Пытаясь согреть ладони выдыхаемым теплом, Алекс прислонил их ко рту, – День последнее время какой-то странный, отрешенный, что ли. Переживаю за малыша.

Друзья родились в один год, но отношение к Деню всегда было особенным. Активный друг редко сидел на месте, умело находя приключения на пятую точку. Спасение этой самой пятой точки и стало доброй традицией, которая позже переросла в настоящую дружескую заботу.

Ник улыбнулся, – Малыш вырос, а грусть, скорее, часть образа. Это в детстве от него можно было ожидать чего угодно. Теперь он взрослый, самостоятельный и …

– Независимый мужчина! – продолжил Алекс.

Друзья улыбнулись и хотели продолжить разговор, как из башни, венчавшей серый дом, раздались громкие удары часов. Звук разрезал тишину и, призывая к вниманию, эхом пронесся по площади. Собравшиеся с надеждой подняли глаза вверх вдоль стены огромного здания, всматриваясь в единственное отверстие на величественном фасаде. Строение сорока этажей имело всего одно окно и небольшой балкон. Лишенный признаков жизни, величественный фасад не пугал, скорее вселял уверенность и наполнял силой. Серая чешуя здания блестела на морозном солнце, а точка балкона вновь приковала все внимание.

После восьмого удара гул площади затих, окно медленно распахнулось, и на балконе появился пожилой, седовласый мужчина. Старик двигался медленно, опираясь на трость. Он подошел к низкой перилле, наклонился вперед, взявшись рукой за ограждение. Старик, как и серый дом, служили символами Нового времени, олицетворением достижений. К достижениям относилась, в первую очередь, система принятия решений в которой участвовали все жители, достигшие четырнадцати лет. Более ста лет система работала без сбоев и не нуждалась в изменениях.

Решение нейма в виде букв и цифр оказывалось на экранах электронных устройств, но оглашение для всех на площади из уст старика имело куда большую ценность. Точку в принятии решения ставил не сухой набор нулей и единиц, а вышедший на балкон, живой человек.

– Единство целей – единство выбора! –прокричал старик, сделал значительную паузу, набрал в легкие воздух и медленно продолжил, – Вопрос, поставленный на разрешение…». Дальнейшие слова Ник уже не слышал. Его отвлек молодой человек, прошедший рядом и устремившийся в толпу. Обычно оглашение длилось несколько минут, а значит какое-либо движение, а тем более спешка не были необходимы. Внешне молодой человек походил на сотрудника одной из корпораций – серая приталенная куртка с соответствующей символикой и серые брюки с вертикальной черной полосой. Обескуражило другое.

– Алекс, Алекс, – быстро произнес Ник, дернув друга за рукав.

– Ай, – Алекс недовольно одернул руку, – Что ты делаешь!

– Ты это видел?

– Видел что? Старика, да мы его видим два ра….

Ник перебил Алекса, – Парня, он только прошел, вон туда, – быстрым движением руки Ник указал в толпу, и, наклонившись над другом, прошептал, – У него в руках оружие, а он спокойно прошел и никто не обратил внимание!

– Нииик, Ник, ты не здоров? Правило Нейма номер одиннадцать – оружие запрещено. Да и где его сейчас возьмешь….

В следующее мгновение лицо Ника стало серым от испуга, он замер. Справа в паре шагов стоял еще один молодой человек, похожий на первого. Высокий, крепкий, а в руках он держал не что иное, как автоматическое оружие. С раннего детства Ника увлекали события прошлого, и про оружие он знал достаточно. Осознав весь ужас происходящего, Ник затаил дыхание, ватные ноги ослабли, сердце вырывалось из груди. Опасаясь привлечь внимание, он прищурился и, не двигая головой, медленно одними зрачками осмотрелся по сторонам. Слева, шагах в пятидесяти, находились еще двое, и они были также вооружены. Допустить подобное, а тем более поверить своим глазам было невозможно. На лице Ника выступила испарина, слабость окутала все тело.

Внезапно, словно по приказу, все трое двинулись в толпу. Ник пристально наблюдал за молодым человеком, который находился справа. Он, как и остальные, ускорил шаг, а когда поравнялся с Ником, был остановлен. Ник схватил юношу за руку, посмотрел на оружие, в лицо юноши, и снова на оружие. Молодой человек, испугавшись, отпрыгнул, резко развернулся и быстро исчез в толпе. Спустя несколько секунд по площади пробежали громкие хлопки, а стена серого здания покрылась рябью. Вниз полетели камни и пыль, и могло показаться, что старик в опасности, но балкон был уже пуст.

От внезапного громкого звука Ник дернулся, недоверчиво посмотрел на Алекса и остальных, собравшихся на площади людей, и был поражен. Ни один человек не обернулся, не повел взглядом, люди молча стояли с поднятыми вверх глазами. Их даже не смущало отсутствие старика. Спустя минуту площадь спешно покидали силуэты дюжины человек. Это были те самые люди, но, по странному стечению обстоятельств, их никто не преследовал. Они даже не бежали, скорее, широко размахивая руками, шли быстрым шагом. Оружия при них уже не было.