— А что помешало связаться напрямую с Юргеном?

— Он всё равно согласовывает все действия с Джоном, отсюда и результат.

— Никаким «результатом» здесь и не пахнет, Гийе! Это провал! Тебе поручили довольно щекотливое дело, а ты его провалил.

— Я готов понести заслуженное наказание, босс, — не стал юлить или как-то изворачиваться Девото.

— Понесёшь, в этом можешь даже не сомневаться. Но я предоставлю тебе шанс всё исправить. Так, говоришь, их смерть произошла в туннеле при весьма странных обстоятельствах?

— Да, босс, так и есть.

— И у тебя вроде есть фотографии трупов той группы, что пыталась захватить эфиопа?

— Да, босс, вот они.

Гийе полез во внутренний карман, извлёк на свет божий конверт и аккуратно положил его на край стола.

Босс подошёл и, нахмурив тонкие брови, вытряхнул из пакета на стол целую пачку довольно чётких фотографий. Взяв первую, он стал внимательно её разглядывать. Затем взял ещё одну, и ещё, пока не просмотрел все. Всё это время он молчал, сосредоточенно разглядывая фото и что-то думая про себя. Наконец, отложил фотографии в сторону и на несколько секунд погрузился в какие-то свои мысли, глядя куда-то в никуда.

— Они отравлены? — больше утвердительно, чем вопросительно произнёс босс, когда его подчинённый невольно переступил с ноги на ногу, устав стоять в одной позе.

— Да, босс. Судмедэкспертиза при вскрытии показала наличие сильнодействующего яда, скорее всего растительного происхождения. Однако окончательной уверенности в этом нет.

— Похоже на «поцелуй дьявола». Как это произошло?

— Есть предположение, что они смогли застать врасплох жертву. Однако дальше что-то пошло не так… Она вырвалась и смогла применить яд. Яд этот кожного действия, его основные следы обнаружились на их лицах.

— Значит, не «поцелуй дьявола», а «Божья роса» или нечто подобное, — задумчиво пробормотал босс. — Ясно. Скорее всего, мы столкнулись с хорошо организованной группой, имеющей сильное прикрытие. Не зря мне с самого начала казалось, будто не всё решаю я. Однако кое-кто посчитал, что появились неплохие шансы добыть информацию и заработать на этом. Обычная человеческая жадность! Вкупе с плохим расчётом она никогда не приводит ни к чему хорошему. Убийц нашли?

— Нет. Как вы сами понимаете: кто они, мы примерно знаем. Но предъявить какие-либо конкретные обвинения затруднительно.

— А что с тем человеком, который сопровождал эфиопа? Он выжил?

— Да. Его усиленно охраняли первые сутки, пока мы разбирались в причинах неудачи, но потом он исчез. Видимо уехал или залёг на дно. Искать его бесполезно, да уже и не особо нужно. Он руководитель той фирмы, и до объединения Германии долгое время служил в тайной полиции.

— Искать нужно всегда, Гийе! Они убили наших людей!

— Осмелюсь вам возразить, босс: они убили всего лишь наёмников.

— Гм, согласен. Тогда нашего интереса в том нет. Просто одна неудачная операция из череды многих. Что же, я объясню ситуацию остальным. А ты иди и готовься к другому заданию. Оно будет непростым и опасным. Это тебе в наказание.

— Я готов, босс. Да и когда мои задания были безопасны или просты?

— Никогда, согласен. За то и ценю. Ты же не Сильвестр Бриганте, который только и способен на организацию доставки чего-либо куда-либо. Впрочем, оставим это. Завтра ты получишь новое задание, а с этим закончим. Чёрный орешек оказался слишком ядовитым.

— Да, босс.

— Иди, отдыхай.

— Спасибо, босс!

Гийе ушёл. Глава же мафиозного клана ещё долго разглядывал фотографии убитых. И по их лицам, застывшим в муках, пытался понять: каким же ядом их отравили? Вот бы и ему заполучить такой в свой арсенал! Да ещё парочку других, которые наверняка имеются на вооружении этих эфиопов. Да, Африка — весьма загадочный континент.

Босс взял конверт, подошёл к огромному сейфу и, открыв его ключом, швырнул пакет в нижнюю ячейку. Сколько дел, сколько удач и неудач покоятся в этом сейфе! Вернувшись к окну, мужчина вновь отдёрнул занавеску и посмотрел вниз. В старом парке со своей няней гуляла его дочь Элиза. Главарь мафии дружелюбно помахал ей рукой и искренне улыбнулся. Девочка заметила отца и, счастливо смеясь, показала на него няне.

— Папа, папа, — еле слышно донесся из-за стекла её голосок.

— Какой милый ребёнок получился, — вслух произнёс мафиози. — Настоящая красавица!

Помахав девочке рукой, он вновь задёрнул тюль и направился к столу. Ему ещё очень многое предстоит сделать сегодня! Так что не стоит терять время. Протянув руку к телефонному аппарату, он набрал нужный номер.

— Алло, Джузеппе⁈

— Да, босс!

Вернер Гроссман в это время плыл на сухогрузе, на который устроился обыкновенным матросом. Плыл он на нём, как можно догадаться, в Африку. В общем-то насущной необходимости в этом не было, но Гроссман счёл за лучшее временно исчезнуть с поля зрения своих западных коллег. Вместе с ним (кто простым матросом, а кто и пассажиром) в Эфиопию направлялась первая партия бывших сотрудников силовых структур Восточной Германии, которых по договоренности обещали привезти в качестве инструкторов.

После нападения Вернеру оказали всевозможную помощь. Параллельно команда из лучших бывших (если, конечно, людей подобных специальностей можно причислить к разряду «бывшие») следователей, боевиков и чистильщиков направилась в туннель. Ну, а дальше закрутилась кровавая чехарда. Дождавшись звонка Басты, Гроссман передал все свои дела заместителю и, раз пошёл такой расклад, ударился в бега. В итоге, добравшись до порта Росток, он отплыл в сторону Эфиопии.

Эфиоп, убив напавших на них людей, всё-таки изрядно его подставил. Но с другой стороны: всё могло закончиться ещё хуже. Трупы, разумеется, вскоре обнаружили, однако совершенно случайно и уже в совершенно другом месте. Полиция, естественно, никого не нашла. Хотя очень старалась: даже наведалась с обыском в штаб-квартиру их фирмы. Вот только стражей порядка ждало разочарование: фирма успела самоликвидироваться.

Конечно же, по вполне объяснимым причинам никто из тех, кто волею судьбы оказался в курсе произошедшего в туннеле, сам в полицию не пошёл. Просто признали, что затея провалилась на корню, да и получили негласное указание спустить всё на тормозах. Так и поступили.

Самим эфиопам тоже предъявить оказалось нечего. Тем более главный виновник давно выехал из Германии, на том всё и закончилось. К тому же начался массовый исход из Германии бывших военных с восточных земель. Правда, это только облегчило жизнь нынешнему её правительству. Дело же о трёх трупах быстренько убрали в архив, сделав пометку: «несчастный случай на производстве» и тут же забыли о самом происшествии.

Стоя на палубе, Гроссман хмурился: всё случилось слишком быстро и прошло в изрядной суматохе. Впрочем, такой вариант тоже предусматривался, поэтому и сработал. Вместе с Вернером и небольшой командой на корабле плыл Фриц Штрелец. Гольдбаха решено было оставить в Германии, как наименее востребованного. Да и вопросов к нему, если что, возникнет по минимуму. Ведь он всего лишь зампотех, хоть и в генеральском звании.

К Гроссману подошёл человек одетый в грубый дождевик, но Вернер всё равно знал, кто это.

— Что, Фриц, надоело сидеть в каюте?

— Нет, не надоело. Я легко привыкаю к суровым условиям. Но вот сейчас почему-то волнуюсь, как ребёнок. Что нас ждёт там, впереди⁈

— Ничего нас не ждёт, кроме войны и работы.

— Смерть одного человека — хлеб другого! Или, как говорят русские: кому война, а кому мать родная.

— Любишь ты пословицы, Фриц. А к чему склоняешься именно ты: к войне или работе на войну?

— Это риторический вопрос, Вернер?

— Нет.

— Тогда, к войне. Война — это мой хлеб, хоть я так никогда и не удосужился повоевать.

— По-моему, в Африке с этим проблем не возникнет.

— Знаю, потому и еду. Свое гнездо лучше всех уже не подходит, придётся вить новое, Вернер.