Дверь камеры открылась. На протянутых руках колдуньи защелкнулись наручники, попутно издав противный гудящий звук. Колдунья тут же охнула от боли и согнулась пополам, прижав руки к груди.
— Иля! — Рида бросилась вперед, но ее бесцеремонно оттолкнули и закрыли дверь.
— Успокойтесь! — рявкнул полицейский. — Это обычная мера предосторожности. Неприятная, но не смертельная, — он поднял колдунью за локоть и практически потащил ее за собой в допросную комнату, оставив Риду и Хису одних в камере.
Едва колдунья скрылась из виду, мальчик тут же забился в угол. Рида стиснула зубы и сделала глубокий вдох, лишь после этого позволив себе с размаху плюхнуться на лежанку так, что та аж дрогнула. Девушка сонно потянулась, краем глаза следя за редеющими рядами полицейских. Многих из них выдернули вне смены, чтобы поймать лоранских бандитов, и сейчас они, по-старчески бухча себе под нос, расходились по домам, оставив лишь немногочисленных дежурных. Мальчишка в углу вновь всхлипнул, тут же утирая нос рукавом серой от пыли рубашки.
— Значит, мы вернулись к тому, с чего начали, — Рида покрутила головой, задержав взгляд на Хисе. — В основном.
— Почему они забрали тетю Илю, а не тебя? — проворчал Хиса.
— А тебе стало бы от этого легче? — Рида приподняла бровь. Слова мальчишки несколько задевали ее, но, что уж тут, были вполне заслуженными.
— Да, — буркнул он в ответ. — Ты злая!
Рида вздохнула и, опустив голову, подобрала ноги под себя.
— Слушай, прости меня, ладно? — пробубнила она, глядя в пол. — Хочу, чтобы ты знал — я не считаю тебя виноватым в чем-либо и не думаю, что ты — проблема. Ты всего лишь маленький мальчик, которому сильно не повезло в жизни. И я, наверное, тоже часть этого невезения, — она говорила тихо, с хрипотцой. Слова с трудом проходили сквозь ком, застрявший в горле, но мальчик все равно внимательно ее слушал. — Я кажусь тебе злой, но на самом деле мне просто очень страшно. Мы взяли на себя ответственность, до которой я еще не доросла, и теперь я не знаю, что делать. Мы пообещали тебе помочь, но правда в том, что мы не можем. Я думала, что приедем к маме и уж она-то точно найдет выход! И она нашла… — мрачно протянула Рида. — Ты и сам все слышал. Вероятно, во всей Таврии Аврил единственный, кто может хоть что-то сделать с твоей проблемой, но он, действительно, страшная личность и… И, пусть сомнения посещали меня, но я бы не оставила тебя с ним одного! — она повернула к нему голову, глядя на него влажными от слез глазами, и мальчик мог поклясться, что легкое свечение, сходившее от девушки, стало ярче. — Да, я не самый лучший человек. Я могу ошибаться и говорить кошмарные вещи. Знаю, что не раз обижала тебя. Я не буду рассказывать тебе сказки, что люблю тебя как родного брата, но ты не чужой мне человек и, к тому же, очень дорог для Илинеи. И какую бы ерунду не городил этот рот, знай, что я никогда не причиню тебе вреда! — мальчик, заворожено наблюдавший за девушкой, кивнул. — Чудно.
Рида вновь склонила голову, и в камере, подобно легкому утреннему туману, расстелилось молчание. Конечно, мальчишка не простил ее так быстро, но, по крайней мере, перестал смотреть на нее, как дикий зверек, загнанный в угол. И пусть Риде и не хотелось бы признавать, но от этого на сердце стало легче.
В молчании время тянулось невыносимо медленно, будто издеваясь. Двое сидели в изоляторе, отсчитывая минуту за минутой, и смотрели, как совсем рядом, за решеткой кипит жизнь. Даже в столь поздний час. Полицейские перекатывались по коридорам и весело общались, довольные сегодняшним уловом. В приемной кто-то суетился, что-то путано объясняя по телефону, а из допросной доносилось почти монотонное жужжание заглушенной толстой стеной речи.
Сложно сказать, сколько прошло времени, но Рида была уверена, что слишком много. Мальчишка уже устал сидеть на одном месте и принялся расхаживать по камере. Иногда он останавливался и пытался нацарапать что-то на стене, пока полицейские не устали ругать его за это и не вручили листок с химическим карандашом, лишь бы тот угомонился. Сама же Рида в ожидании успела задремать и проснулась только, когда затекшее тело дало о себе знать. Однако даже к этому моменту Илинею все еще не выпустили из допросной. Если бы отголоски речи не доносились до изолятора, можно было бы подумать, что колдунью просто тайно вывезли из отделения.
А ведь так, наверное, могло бы быть, если бы Илинея тоже взяла себе фамилию Лион… К тому же ее мать стала здесь довольно известна, в Маджистериум пробивается, вряд ли бы полиция стала удерживать дочь потенциальной министрессы. Интересно, разве полицейские не должны были сообщить об их аресте родственникам? Аша, поди, себе места не находит от волнения. Рида опустила ноги на пол и потянулась всем телом, упустив момент, когда в отделении началась настоящая вакханалия. Полицейские носились по кабинетам, как угорелые, скрывая за их дверьми следы безделья. А через пару минут показалась и причина их паники.
— Прошу сюда, господин министр, — послышался голос одного из полицейских. — Я почти наверняка уверен, что это они. По крайней мере, они полностью соответствуют вашему описанию…
— Оставь болтовню для проверок из Управления, — ядовито-любезный голос оборвал его речь.
— Да, саро, конечно! Вторая девушка на допросе, но я сейчас же распоряжусь, чтобы ее привели к вам.
— Уж будьте так добры! А я пока тут побеседую…
После этих слов по коридору в соседнюю дверь пробежал тот мужичок из приемной, а в изолятор вошел он. Аврил Венделия собственной персоной. Весь при параде, с зализанными длинными волосами, покрытыми невысоким цилиндром, и в скромных цветов костюме-тройке он стоял всего в шаге от решетки и снисходительно улыбался. Одним только своим видом он вызывал у Риды невероятно стойкое желание вцепиться ему в лицо и затолкать его дурацкий шейный платок в его мерзкую глотку. Но обстоятельства требовали иного подхода, а потому девушка просто встала напротив колдуна, гордо выпрямившись и закрыв собой затихшего мальчишку.
— Значит, это ему предназначались те ампулы, — задумчиво протянул Аврил, заглядывая за спину Риды.
Мальчишка тут же подошел ближе к девушке и с напуганным видом ухватился за ее руку.
— Насколько я знаю, вы дали нам сутки на размышления. Не рановато ли вы пожаловали за ответом? — чуть не рыча, спросила Рида.
— Рида, да? — приторно улыбнулся колдун. — Кажется, мы с вами уже встречались раньше. Знаете, вы очень похожи на свою матушку, — говорил он, словно игнорируя вопрос девушки.
— Не увиливайте!
— И не собирался, сиера Бренан, — опершись на трость, он подался чуть вперед. — Будьте уверены, я держу данное слово! Сюда я приехал не за мальчиком, а за вами и вашей прелестной подругой.
Рида нахмурилась и сложила руки на груди.
— В каком смысле?
— В самом прямом, — тихо и даже немного томно произнес Аврил, отчего девушке стало не по себе. — Вы сейчас находитесь в крайне незавидной ситуации. Тех людей, что поймали вместе с вами, ждет длительное заключение, а то и электрический стул. Вас, в лучшем случае, признают соучастниками и за множество преступлений других людей отправят в края не столь отдаленные, — он говорил об этом совершенно спокойно, с некоторым удовольствием, явно наслаждаясь праведным гневом Риды. — Я же, как честный и благородный гражданин, абсолютно уверенный в вашей непричастности ко всей этой грязи, жажду предложить вам свою помощь.
— О, нет уж! — Рида протестующе подняла руки. — Даже думать не хочу, что вы можете запросить за свою «помощь»!
Аврил негромко рассмеялся.
— Милая моя, что же за чудовищем вы меня рисуете? Никакого непотребства! Все предельно просто, — он развел руками. — Я любезно заплачу за вас… «залог», эти господа, — он повернул голову к коридору, — любезно забудут о вашем существовании, а вы так же любезно будете предоставлять мне ваши профессиональные навыки, пока уплаченная сумма не вернется ко мне. Что же здесь вас так настораживает?
