– Да, – кивнул Деон.

– То будет долгий и непростой путь. И никто не сможет гарантировать, что вы достигнете цели. Не говоря уж о возвращении в знакомый вам мир.

– Мы готовы рискнуть, – сказал Ливиан. – И приехали для того, чтобы поговорить с тобой о пророчестве. Ты знаешь о нем больше, чем кто бы то ни было в двух мирах. И еще нам нужна Лиэна.

При упоминании имени дочери Эрфиан едва заметно поморщился, но тему развивать не стал.

– Ешьте досыта, дорогие гости. Предлагаю вернуться к этой беседе после завтрака. Мы удобно разместимся в библиотеке и обсудим все, что вы захотите.

***

Ступив на порог библиотеки, Ливиан остановился, изучая длинные ряды книжных полок. Обстановка выглядела вполне современной, но комната с высоким потолком, расписанным вручную, дышала древностью и тайными знаниями. Здесь пахло свежестью и чем-то, отдаленно напоминающим ваниль. Деон легко подтолкнул брата в спину.

– Чего застыл? Проходи. О, надо же, запах выпечки, которую я ел ночью, до сих пор не выветрился. А я ведь открывал окно.

– Тебе не рассказывали, что есть в библиотеке – дурной тон?

– Может, и дурной, но я был голоден. А эту служанку днем с огнем не сыщешь, не говоря уж о ночи. Интересно, где она прохлаждалась? Утешала инкубенка, должно быть. – Бог-следопыт глянул на Ливиана. – А ты стал таким добряком. Не припомню, чтобы раньше твои приговоры были такими… кхм… щадящими.

– Все меняется, Деон. Кроме того, парень действительно не виноват. Леди хотела принять ванну и задумалась о приятном, а он воспользовался его слабостью. Это их природа.

– Инкубенков или леди? – уточнил брат.

– И первых, и вторых.

– Не понимаю я тебя, Ливиан. Ты мог бы тысячу раз…

– Не мог бы. И на этом разговор окончен.

– Я здесь, братья, – донесся со стороны двери тихий голос Эрфиана. – Прошу, садитесь. Вон там, возле окна. Сад в солнечных лучах чудо как хорош, хотя лично я предпочитаю любоваться им в темное время суток.

Летисия вошла следом за хозяином дома и осмотрелась.

– Красиво, – коротко прокомментировала она.

Ливиану показалось, что она выглядит чересчур задумчивой. Он пропустил Эрфиана и Деона вперед и наклонился к волчице.

– Все в порядке?

– Да. – Летисия изогнула бровь. – А почему ты спрашиваешь?

– Ты какая-то… грустная.

– Ты только что продемонстрировал десятый уровень умения определять женские эмоции, дружок. Жаль, что речь идет о минус десятом уровне.

– Эрфиан рассказал тебе что-нибудь, не предназначенное для мужских ушей? Это касается инкубенка?

– Инкубенка? – со смехом переспросила она. – Нет. Забудь, ладно? Все в порядке. Если не считать того, что скоро мы отправимся к черту на кулички.

– Ты уверена, что все хорошо?

– Ты ведешь себя как наседка. Еще немного – и я решу, что ты приревновал к инкубенку.

Это прозвучало так дико, что Ливиан не сразу нашелся с ответом.

– Ничего подобного. Сейчас я думаю, что зря вам помешал. Наверное, следовало проявить немного такта. Ложные инкубы не совсем вампиры, но удовольствие доставлять умеют. Кое-кто сказал бы, что ни в чем не уступают настоящим.

Изумленно ахнув, Летисия влепила ему звонкую пощечину.

– Вот же козел!

Эрфиан обернулся.

– Прошу, не ссорьтесь, – сказал он. – В противном случае мне на правах хозяина дома придется проследить за тем, чтобы церемония примирения состоялась по всем правилам.

Раскрасневшаяся волчица недовольно мотнула головой. Ливиан потер щеку, которая горела так, будто его покусал рой диких пчел.

– Извини, – помедлив, обратился он к Летисии. – Я был неправ.

– Я уже тысячу раз слышала от тебя эти слова. Но толку, если потом ты принимаешься за старое?

– Эй, – позвал Деон. – Отложим выяснение отношений на потом. Нам нужно обсудить кое-что важное. Надеюсь, вы не забыли.

Хозяин дома успел разместиться на шелковых подушках возле невысокого круглого стола из светлого дерева. Бесшумно появившаяся Лава принесла поднос с хрустальным графином и стаканами.

– Фруктовая вода со льдом, – сообщила она.

– Чую, для предстоящего разговора подошло бы что-нибудь покрепче, – усмехнулся Деон. – Ох уж эта восточная культура. Не жалуете вы алкоголь.

– Нет ничего лучше трезвого разума, – нравоучительно изрек Эрфиан, наблюдая за тем, как рассаживаются гости.

– Не знаю ни одного следопыта, который оценил бы эту шутку, братец.

Ливиан разлил фруктовую воду по стаканам и протянул один из них волчице. Та поблагодарила сухим кивком и сделала глоток.

– Ты знаешь о древних пророчествах все, Эрфиан, – сказал он. – И о темной бабочке, полагаю, тоже. А мы до недавнего времени считали, что это всего лишь забытая легенда. Но Самаэль принес мне и Деону наши медальоны, и в них до сих пор есть магия.

Бог смерти склонил голову на бок, прислушиваясь к своим мыслям.

– Вы приняли решение отправиться на поиски Лилит, и ни одна сила в двух мирах не сможет разубедить вас. О том, что путешествие будет опасным и долгим, я уже говорил. Равно как и о том, что ваше возвращение в знакомый мир никто не гарантирует. Но такой шанс предоставляется раз в вечность, и им не воспользовался бы только глупец. Поэтому…

– Что опасного в этом путешествии? – перебила Летисия. – Особенно для существ, которых в древности почитали за богов – и которые не только путешествовали по другим мирам, но и сами творили эти миры?

Эрфиан одарил ее слабой улыбкой.

– О, если бы все было так просто, моя госпожа. Книга пророчества – или, если говорить точнее, книга, содержащая приговоры великого суда – надежно спрятана. Нет лучшего тайника для такого документа, чем реальная историческая эпоха. Никаких выдуманных миров, куда можно отправиться, воспользовавшись магическими способностями. Ты понимаешь?

– Нет, – покачала головой волчица.

– В реальных мирах мы, несмотря на магию, обладаем смертными телами, – сказал Деон. – И боги, и демоны, и прочие иные. У нас нет ни темного, ни светлого облика, который мы «носим» в придуманном нам или кем-то другим мире. А прошлое уже состоялось. Ты не можешь заявиться туда в темном облике. Это нарушит равновесие. Изменит историю. Тебя просто вытеснят из этого мира, вылетишь, как пробка из бутылки. Лиэна умеет находить двери между реальными историческими эпохами и проводить через них своих спутников, но и она обретает смертное тело, стоит ей переступить воображаемый порог.

– А я? – после паузы спросила Летисия. В ее голосе зазвучала надежда. – Что будет со мной?

– Ты изменишься, – уверил ее Эрфиан. – Возможно, обретешь новые силы. При условии, что переживешь переход.

– Спасибо за оптимистичный прогноз. Я чувствовала, что не стоит ввязываться во все это, но теперь уверилась окончательно.

– Я не говорил, что ты умрешь, – добавил бог смерти. – Но ты станешь другой. Организм необращенных силен, а их сознание достаточно гибко для того, чтобы совершать такие перемещения. Особенно если этот необращенный – оборотень. Волчица способна менять форму тела вне зависимости от своего возраста или лунных фаз. Магия трансформации заложена в вас с самого рождения.

– Но ведь я не…

Хозяин дома поднял руку, заставляя ее замолчать.

– Не торопись, дитя. Всему свой срок. Ты ни разу не обращалась в волчицу, но это еще не означает, что боги прокляли тебя. Возможно, ты до сих пор не постигла истинный смысл своего дара.

Кивнув с обреченным видом, Летисия налила себе еще воды.

– Как вообще выглядит эта книга? – поинтересовался Ливиан. – В те времена не было книг. Думаю, речь идет о свитке.

– Да, – подтвердил Эрфиан. – Это сундук, полный свитков.

– Ящик Пандоры, – не преминул вставить Деон.

– В твоих словах есть доля истины, брат. Если сундук откроет рука несведущего, быть беде. Но Лилит достаточно умна и осторожна. Она знает, что главный судья запер сундук с помощью перстня. Тот, кто найдет его, получит власть над содержимым и сможет реализовать пророчество, оставив тьму внутри, под крышкой. – Бог смерти спрятал руки в широких рукавах мантии. – «И позвал он верных слуг, и повелел спрятать перстень в лазурном святилище на морском берегу, а сундук – в подземельях красного города. И поставил стражами над первым демонов с душами светлыми и ангелов с душами, полными мглы, а второй поручил сохранять джиннам, сотканным из бездымного огня. И назвал их стражами порога. И было велено им: храните это сокровище денно и нощно, не смыкая глаз и не отворачивая головы, и будьте зеркалом для каждого, кто посмеет приблизиться».