«Плечи не должны болеть, отрегулируй ремень,» – вспомнила она указания Димы.

«Отрегулирую потом, когда дальше пойдем. Не заставляй меня надевать рюкзак раньше, чем Степа скомандует».

Под грудью и на спине теплый ветерок холодил мокрую от пота кожу. Она вытащила из рюкзака бутылку воды и сделала глоток, после чего переложила бутылку поближе, во внешний боковой карман. Теперь, если постараться, можно достать ее прямо на ходу, не снимая рюкзака.

Степа выглядел ровно таким же бодрым, как и в самом начале пути – только коротко стриженые у висков волосы блестели от испарины. Сева и Катя передавали друг другу бутылку воды, в которой плавали кусочки лимона (заморочились же!). Рома лег спиной прямо на траву, закрыв глаза. Алиса мстительно представила, как на его грудь заползают мелкие насекомые. Безымянный парень, которого не было на знакомстве, молчал, уставившись на какую-то травинку. Солнце поднялось еще выше, и Алиса пожалела, что не намазала кремом от загара шею и руки. Через несколько минут привал закончился, и Степа скомандовал выступать.

Примерно через час дорога вывела их к бурной реке, путь через которую лежал по хлипкому мосту. Он был сложен из двух металлических труб и деревянного настила. Переходить полагалось строго по одному, под чутким контролем Зои и Степы. Почти каждый задерживался на пару секунд в самой середине моста, чтобы сделать красивое фото, и в свою очередь остановилась и Алиса. От слишком сильного течения вода имела грязный серовато-зеленый цвет, и в разводах белой пены угадывались очертания подводных валунов. Один берег реки был укрыт густым лиственным лесом (через который последние полчаса шла группа), а на втором вырастала скала. Прямо под ногами, в щелях между деревянными досками, бился неукротимый поток, выбрасывая наверх снопы брызг. Деревянный настил на каждый шаг отзывался мелкой вибрацией. Алиса спешно сделала фото и ускорилась, чтобы поскорее оказаться на другом берегу и ощутить под ногами устойчивую почву, а не зыбкую поверхность моста.

За переправой начиналась узкая тропинка, вытоптанная у самого подножья скалы. Она пролегала так близко к реке, что камни, выпрыгивая из-под ботинок, порой отлетали прямо в воду. А может быть, это были рыбы, которые выскакивали из воды? Алиса видела такое в кино. В таких местах к берегам выходят медведи, чтобы поохотиться. Но Зоя сказала, что здесь медведей быть не может – слишком близко находилась небольшая деревня, и слишком много туристов каждое лето ходили по этой тропе. Алиса облегченно выдохнула, но в следующее мгновение ей почему-то стало жаль медведей.

«Слышал? То есть медведь даже не может прийти сюда поохотиться, из-за людей. Хотя люди здесь вроде бы в гостях».

«А если твой Тимур построит тут пару тройку глэмпингов, то животным отсюда вообще придется уйти».

«Перестань, ты во всем видишь только плохое».

«А ты Степу спроси, что он скажет».

Обогнув скалу и перейдя узкий ручеек, они вышли к небольшой беседке прямо у подножья высокого холма.

– Дальше большой подъем, метров пятьсот не меньше, – объявил Степа. – Сейчас устраиваем привал, перекусываем и набираемся сил, а потом наверх.

Рома и Алиса достали из очередного модуля пакет сушеного мяса, а также хлеб и большую пачку орехов. Несмотря на то, что прошли совсем не много, все устали и с радостью сбросили рюкзаки, расположившись на привал. Ели молча, быстро и жадно, почти не переговариваясь, словно плотного завтрака и не бывало.

– Как тебе все это? – спросил Рома, когда они убирали пакеты с едой.

– Что «это»?

– Все. Первый день, погода, красота вокруг. Я видел, ты много фотографировала.

– Если мы дежурим, это не значит, что нам нужно все время разговаривать.

– Понял.

Вздохнув, он застегнул лямки рюкзака и вернулся в беседку. Алиса надеялась, что путь вот-вот продолжится, но инструкторы никого не торопили. Зоя устроилась в беседке, достала из специального водонепроницаемого чехла гитару, и принялась меланхолично перебирать струны. Вокруг нее тотчас собрались остальные, заняв все места на двух коротких скамейках. Алиса с досадой отметила, что сидячих мест больше не осталось, и села прямо на песок в тени беседки. Она не искала ничьего общества, ей хотелось побыть в одиночестве. О чем говорить с остальными? О прелестях жизни сценариста или о перспективах запуска новых глемпингов? Нет, ей не нужна компания, а компании не нужна она. Чтобы скоротать время, Алиса достала из рюкзака блокнот и ручку – половина дня позади, и можно было бы подумать над отчетом для Тимура. Однако, посидеть одной не получилось, потому что рядом опустилась Зара.

– Он к тебе пристает, да?

Алиса в равной степени боялась такой непосредственности, и в то же время завидовала способности без обиняков заводить разговоры с малознакомыми людьми.

– Что? Кто? – не поняла Алиса.

– Ну этот, с которым вы дежурите. Кажется, Рома, да?

– С чего ты взяла?

– Ну просто, он на тебя все время смотрит, и постоянно пытается с тобой заговорить, когда вы готовите.

– Да? Я не заметила, – соврала Алиса и подумала, что наивность Зары и ее наблюдательность могут быть полезны.

– Ну ладно. А что ты записываешь?

Внимание Зары неожиданно привлек блокнот в руках Алисы.

– А, да это просто так, не обращай внимания, записи, – она смутилась, не сумев придумать ничего связного.

– Это, наверное, идеи для будущего кино? Я где-то читала, что у каждого писателя есть такой блокнот.

– Такой?

– Ну да, блокнот для идей. Ты же, получается, почти писатель. Туда нужно записывать идеи или просто то, что ты услышала, и что тебя впечатлило. Ну так, по крайней мере я слышала. Тебе виднее!

– А, да, ну это что-то типа того и есть.

– Тогда не буду мешать.

Не дав Алисе вежливо возразить, Зара поднялась и подсела к остальным в беседке. Алиса смотрела на пустую страницу блокнота и думала, почему раньше ей не приходило в голову записывать куда-то свои идеи и подслушанные истории. Правда, для рассказа, в котором погиб Димин прототип, ей ничего такого не понадобилось, текст родился за несколько дней из тонны не вымещенной злости. А еще, она несколько раз прокрутила в голове замечание Зары о том, что Рома постоянно пытается с ней заговорить. Неужели это так выглядит? И вдруг Алису осенило, что никто кроме нее не подозревал и не боялся Рому. Остальные девушки видели в нем всего лишь мужчину за тридцать с отличным телом и широкими плечами.

«Отличным телом? Вот как ты про него думаешь?» – неожиданно возразил Дима, совсем не вовремя появившись в ее голове.

«Прости, просто констатация факта. Ты же понимаешь, что это не меняет моего отношения».

Дима ничего не ответил.

Чтобы успокоиться и отвлечься, Алиса сделала несколько записей о состоянии тропы, мостика, и о турбазе, на которой они останавливались в первую ночь. Ну вот, теперь можно считать, что первые полдня похода прошли не без пользы для командировки.

Через несколько минут Степа объявил продолжение пути, и блокнот снова пришлось отложить. Алиса взволнованно повела плечами от легкого ветра: за разговорами и записями она совершенно не заметила, как солнце пошло на убыль, а небо затянули густые белые облака. Полуденная жара прошла, и остывший воздух дразнил кожу, так что она решила набросить свою любимую куртку с надписью Alice.

– Будет дождь? – спросила она Степу.

– Может быть, погода меняется быстро. Но если поторопимся, обгоним его и поставим лагерь до непогоды, – ободряюще добавил он.

Да, его замечание действительно мотивировало взять себя в руки и продолжать путь без заминок и промедлений. Ставить палатку под дождем Алисе еще не доводилось.

Резкий подъем начался почти сразу, и дорога повела группу через подножье холма и высокую по пояс траву прямо в густой лес. Тропа уходила вверх, извиваясь между деревьев, так что за новым поворотом было не видно впереди идущего. Там, где подъем был наиболее крутым, путь обозначался импровизированными ступеньками, протоптанными за много лет сотнями и тысячами ботинок несчастных туристов. Вокруг, куда хватало взгляда, тянулась непроходимая чаща, меняющая свой облик ежеминутно. Когда солнце освобождалось от облаков, все вокруг заливал свет, и лес наполнялся теплом, ясностью, смеялся влажными бликами. В такие моменты идти было легче. Но стоило солнцу исчезнуть за новым облаком, как лес погружался в мрачную тень, воздух становился холоднее, и за этим изменением ощущалось тягостное предчувствие будущего дождя. С каждой сотней набранных метров солнечные периоды становились все короче, а тенистые – все длиннее. Алиса посмотрела наверх: небо затягивала молочная мгла, и солнце путалось в ней, почти не выныривая и не напоминая о себе неожиданными раскатами жара, как это было несколько часов назад. Степа был прав – дождь точно будет и, судя по всему, очень скоро.