Он усилил натиск, когда в глазах замелькали мошки. Казалось, нога ощутила свободу. Малкольм сделал последний рывок и с тяжелым хрипом оказался на свободе. Только не у входа, хрустя каменной крошкой, а в полутемном коридоре, откуда попытался выбраться.

Он вспомнил, как впервые попал в подобную ловушку и все же смог выбраться. Значит, здесь, что-то другое, подумал он, присаживаясь к стене, тяжело дыша и планируя повторить попытку, как только восстановит силы.

Вторая попытка все еще оставляла надежу на успех. Да, отдыхать и восстанавливать дыхание пришлось долго. Но, когда его в третий раз, словно пробку вытолкнуло во тьму коридора, он, тяжело кашляя, упал на колени.

”Это точно что-то другое, – думал он, отползая к стене. – Остается одно, двигаться вперед”

Малкольм посмотрел на арку входа. Ему показалось, что за время его тщетных стараний выбраться на свет, тени снаружи даже не сдвинулись. Он посидел еще, сосредоточив внимание на мире за пределами пещеры, и убедился, что пейзаж оставался статичным.

Он поднялся и пошел вглубь темного коридора. Достал огниво, зажег и поднял над головой. Изредка под ногами хрустела каменная крошка. Неровные стены пещеры-коридора, то расширялись, то сужались, но потолок оставался достаточно высоким. Почти сразу стало понятно, что пол уходит вниз под уклон.

Малкольм остановился в первый раз, когда нашел человеческий скелет. Одетые в полуистлевшие лохмотья, останки бедняги привалились к стене. Отвалившаяся рука, костяными пальцами, сжимала саблю, кости другой – прижимались к лохмотьям куртки под торчащими ребрами.

”Похоже на ранение в живот, – подумал Малкольм и пошел дальше, касаясь рукояти меча. – А пещерка-то с сюрпризом и не одним”

Он крепче сжал меч, когда наткнулся на груду останков, покрывающих пол на пять ярдов вперед. Скелеты лежали, сидели, стояли насаженные на короткие копья, как экспонаты в странном музее или аттракционе ужасов. Сабли, мечи и другие, более экзотические орудия убийства поблескивали в свете огнива.

Малкольм осмотрелся. Интуиция подсказала, что на этом коротком отрезке каменного коридора, когда-то произошла яростная схватка. Он двинулся дальше. Каждый осторожный шаг, отдавался эхом хрустнувшей кости во мраке.

Дальше он шел, не останавливаясь, и лишь бросал сочувственный взгляд на останки очередного пленника странной пещеры. Менялись костюмы павших и степень распада останков. С каждой новой находкой, опасение, что и он застрянет в этой ловушке, став очередным скелетом, крепло и давило на психику.

”Вернуться всегда успею, – думал он, сжимая зубы, когда свет огнива выхватил из мрака тупик и очередную груду костей и разноцветной ветоши”

Коридор заканчивался дверьми лифта. Вполне привычными и современными. Малкольм осмотрелся и не нашел кнопки вызова. Он стал ощупывать наличники в поисках скрытой системы управления. Слой пыли осыпался на пол и пачкал руки.

Вдруг над головой загудело. Под пальцами, бледными огнями, проступила панель. Он отступил, не обращая внимания на хруст костей под ногами, и вытащил меч. Двери с шипением разошлись в стороны. В кабине лифта мерцали лампы белого света, а на полу лежал скелет, в лохмотьях синего комбинезона. Рядом стояла холщовая сумка. Из грудной клетки торчала сабля, поблескивая каменьями на рукояти.

– Неудачно, – буркнул Малкольм, изучая останки лежащего в лифте.

Он вошел в лифт. Всего четыре кнопки на панели управления: вверх, вниз, стоп и вызов. Скромно, мелькнула мысль, и он нажал кнопку вниз. Двери с шипением закрылись и с легким шумом кабина начала спуск. Малкольм присел и открыл сумку. Внутри оказались инструменты, как он и ожидал.

“Значит техник – ремонтник поднялся наверх, – подумал Малкольм. – Его с перепугу прирезали, а в лифт заходить побоялись. И чего же мне ждать внизу, если о нем так и не позаботились. Хотя, всякое может быть. . . ”

Спуск продолжался минут десять. Оценить глубину шахты он не смог. Поэтому, когда двери открылись, он поглядел в щель между кабиной лифта и стеной поднимающейся вверх. Темнота. Малкольм не расстроился, решив, что если его не выпустили отсюда в начале, значит, настойчиво приглашают в гости.

Впереди ждал короткий коридор, похожий на металлическую трубу. Свет из лифта освещал серые стены, пол и потолок. На другом конце, виднелся силуэт двери, подсвеченный строго по контуру.

Малкольм шагнул вперед. Дверь лифта закрылась. Световой силуэт на дальней стене, расширился, приняв форму коридора, и устремился навстречу, превратившись в бледно-розовую паутину. Отступать некуда, оставалось лишь стиснуть зубы и ждать. Как говорится, ни пригнуться, ни слиться с ландшафтом.

Он ощутил только мимолетный озноб, и понял, что волосы встали дыбом. Едва заметная пелена скользнула обратно по коридору, вернулась в пределы противоположной стены и снова превратилась в абрис двери. Малкольм пригладил торчащие волосы, раздался легкий хруст статических разрядов.

– Внимание! – прозвучал приятный мужской голос. – Этап первичной идентификации пройден. Для получения полного доступа, вам придется пройти стресс тест, на определение степени выживаемости. У вас будет три цикла восстановления до полного уничтожения.

Голос затих, и световой контур, в стене, исчез вместе с дверью, которая отъехала в сторону. В створе виднелись неясные силуэты. Малкольм приблизился, заглянул за порог и понял, что правила этой странной игры, запущенной непонятно кем, не изменились – его неуклонно толкают вперед, независимо от его желания.

Он перешагнул порог и попал в комнату, утопающую в полумраке. За спиной раздалось едва различимое шипение, и дверь исчезла, сливаясь со стеной. Тут же под потолком стали зажигаться световые полосы, и Малкольм смог оценить масштаб помещения.

– Симуляция первая, – раздался тот же голос. – Согласно полученным данным выбран мир наиболее привычный для вас.

Потолок плавно поглотила голубизна небес. Пол вздыбился, покрываясь травой и деревьями. Малкольма едва устоял на ногах, успел ухватиться за торчащее из земли высохшее деревцо. Пели невидимые птицы, где-то в глубине иллюзорного леса слышалось журчание родника. Даже воздух изменился, будто лишь минуту назад прошел теплый летний дождь.

Он оглянулся. Стена исчезла, нет, комната исчезла. Кругом, докуда хватало взгляда, вздымались вековые дубы, раскидистой кроной укрывая заросли ежевики и шиповника. Малкольм стоял посреди широкой проплешины. Сухостой в его руке ожил, зашевелился и начал раздаваться вширь и ввысь, пока в центре поляны не вырос еще один крепкий дуб.

– Последний штрих . . . – буркнул он и снова огляделся.

И тут лес почти затих. Даже журчание родника и шум ветра в кронах, казались едва различимыми. На поляну, тяжело ступая, вышел десятифутовый процитоид7. И, похоже, не совсем обычный. Каждая пластина его хитиновой брони отливала серебром.

“Кошмар детства, проклятие юности, – подумал Малкольм, наблюдая, как гигантские лапы, похожие на толстые колья взрывают землю”

Рука сама потянулась за мечом. О том чтобы использовать палу он почему-то не подумал.

Процитоид продолжал неспешное наступление. Тварь двигалась строго к центру поляны, туда, где, прижимаясь спиной к стволу дуба, стоял Малкольм. Двадцать ярдов – земля и трава летели в стороны, при каждом шаге бестии. Восемнадцать ярдов – процитоид, размял клешни, а саблевидные передние лапы прорезали воздух. Шестнадцать ярдов – тварь потерла усики друг о друга и на землю посыпались искры.

“Готовится к атаке, – подумал Малкольм, отправляя остатки слюны в пересохшее горло ”

Вдруг, словно, кто-то прибавил звук. Каждое движение, наступающей твари, вонзалось хрустом и скрежетом в уши, било по нервам. Малкольм крепче сжал меч и сделал шаг в сторону.

Четырнадцать ярдов стали пределом – бестия, перебирая жвалами, заверещала и кинулась в атаку. Малкольм дождался нужного момента и метнулся за дерево. Мощный ствол дрогнул, и гулкое эхо прокатилось по поляне. Саблевидная лапа просвистела, совсем рядом, и одним движением срезала толстую кору.