Ярила книгу схватил, к груди прижал.

– Всё, – кричит, – я тебя, голубушку, больше из рук не выпущу! Спать с тобой буду, в бане мыться, а всё одно глаз с тебя не спущу!

Сунул Голубиную книгу за пазуху, обернулся, и видит: Вавила к змеине кинулся, Скарапею от «спасителя» спасать. Велес тоже в змеиную драку влез, разнять пытается, но дело это неблагодарное, а потому отступили Вавила с сыном своим названным в сторону, не поймут, где в клубке змеином Горыныч, а где Скарапея. Те с горки скатились, крыльями машут, огнём плюются.

– Сынок, ты ж всё–таки бог скотий, а эти темпераментные хоть и трижды башковитые, а всё же животины, хоть и к разговору способности имеют. Сделай волшебство какое, али пошепчи чего, а то ведь поубивают друг друга, – попросил царь Власия.

Власий–Велес встряхнулся, руки развёл в стороны да и хлопнул в ладоши – и снова ладони развёл. Горыныч со Скарапеей друг от друга отлетели, сидят, бурно дышат, а глаза, все шесть пар, удивлением светятся. Только пустил Велес руки, змей тут же к Скарапее кинулся. Хотел скотий бог снова крылатых змеев в стороны развести, да отец ему не дал:

– Оставь, – говорит, – пущай знакомятся. Ведь сколько годов Горыныч наш мыслью маялся, подружку хотел найти. А тут вон она, сама отыскалась.

– Прости, батюшка, совсем голову я потерял, увлёкся, поздороваться забыл!

Обнялись Вавила с сыном, тут и Ярила к ним подошел.

– Скарапея, вот чего я не пойму, так это зачем ты книгу съесть хотела?

Скарапея от Горыныча взгляд отвела, повернула среднюю голову и отвечает:

– Так сказали же, что пища она духовная, а я с голоду разницу не прочувствовала, проглотила.

– Так, это, ежели пожрать надобно…

– Милости прошу ко мне во дворец хрустальный отобедать…

– И с сынком моим познакомитесь…

Горыныч всё это на одном дыханье выпалил, и быстренько пасти захлопнул, испугался отказ получить.

– Вот ещё, будем мы по гостям рассиживать, нет бы сразу взамуж позвать. А то нам заняться больше нечем? – Ответила Скарапея, скромненько потупясь. – Мы это дело могём с радостью… Ежели царь Вавила позволит…

– Вот те раз! – удивился Вавила. – Ты у батюшки своего, у змея Юши Мощного позволения спрашивай, а я–то тут причём?

– Так у тебя перстень волшебный, каким меня в любое место вызвать можно. Ты его покрутил, я к тебе в семя мировое и явилась. Отдай мне кольцо, царь Вавила. А я тебе взамен ларец волшебный организую. В нём помощники знатные, в любом деле умелые. Возникнет надобность какая, так стоит только сказать: «Двое из ларца, одинаковых с лица, явитесь, не запылитесь!» – они вмиг и появятся.

Вавила ломаться не стал, отдал кольцо Скарапее.

– Вот спасибо, вот удружил! А ларчик я тебе во дворец доставлю, когда со змеёнышем знакомиться полечу. Вот уж не думала, не гадала, что и у меня любовь будет!

Повернулась она к Горынычу, смотрит – насмотреться не может. Оно всегда так, ждёшь её, ищешь, и не находишь. Любовь, она специально не получается, она всегда нечаянно сердце охватывает.

Пока разбирались, что к чему, рассказывали о последних новостях, об Усладе позабыли. Не заметили, что ни его, ни Усоньши Виевны рядом не наблюдается. Когда царь узнал, что царица Кызыма следом за ним отправилась, да тоже сгинула в разломе земном, заволновался. Но не в правилах у Вавилы сидеть, сложа руки, тут же погрузились все змеям на спины, и давай по царству Пекельному круги нарезать, своих высматривать.

Свой своему поневоле брат, хотя порой собственными руками придушил бы такого родственника! Вот и Сварог уже до крайнего раздражения дошёл. Мирно было в Ирие, а тут такие интриги развели, что ум за разум заходит.

С утра встал, удивился: что–то в саду райском тишь да гладь, ни драк тебе, ни скандалов. Он с ветви сошёл, в дупло родовое заглянул, а там жена его, Лада, да не одна: тут же Гера вьётся, кастрюлями гремит. А Лада, знай, её поучает, что да как делать, чего да сколько класть, и на каком огне варить: сильном или медленном. На Сварога внимания – ноль. Нарываться на супружеский скандал райский управитель не стал, тихонько удалился от греха подальше. Кому ж охота под горячую поварёшку с вопросами лезть?

Отправился райский управитель к дочке любимой, Леле, но и там не ко времени оказался. К Леле богиня любви, Афродита, в гости заглянула. Видно, тоже решила поднабраться опыта, попросить пару полезных советов.

Полетел тогда Сварог к Перуну, глядь: а там Зевс крутится, и ведь так возле сынка медноголового вьётся, что даже удивительно стало седобородому старцу. Для кого–то любопытство может и является пороком, но райскому управителю оно службу хорошую сослужило, от многих бед уберегло. Интересно стало Сварогу, о чём это сын его глупый с Зевсом, мудрейшим и хитрейшим, беседовать изволят? Да и правду сказать, райский управитель, глядя, как Зевс Перуна по–отечески за плечи обнял, и с каким сыновним почтением горластый отпрыск внимает каждому слову гостя, почувствовал себя обделённым. Будто предали его, будто выбросили за ненадобностью.

– А ко мне такой доверительности не испытывает, – с завистью вздохнул Сварог, – всё больше набычится и в землю смотрит. И ведь не поймёшь, слышал или мимо ушей пропустил? А чтобы заставить дурака дело сделать и своего добиться, приходится молотом небесным по башке его медной бить – и не единожды.

Упал в траву хозяин Ирия, и неумело, по–пластунски, пополз. Богам – им вообще ползать непривычно, они всё больше на полётах специализируются, а потому издалека видать было, как над травой покажется то Сварогов зад, то макушка.

Тут Зевс под другой локоток Перуна подхватил, развернулся и в аккурат туда направился, где Сварог затаился.

– Вот ты, Перун, умный да сильный, а постоянно голодным ходишь. Неужто отец твой, управитель райский, тебя на землю отпустить не может? Не дело это, по родительскому указу к вулкану допуск иметь. Вот был бы ты моим сыном, так я б тебе все вулканы разом открыл. Ешь, дорогой, на здоровье, ни в чём себе не отказывай!

– А батюшка мой крут характером, чуть что, так он сразу молотом по башке бьёт. И маменька меня не любит, всего раз в сто лет кормит. И жена Додоля готовить не умеет, всё больше по гостям шляется.

– Вот сколько неприятностей, – будто б искренне посочувствовал Зевс, и приступил к главному:

– Переходи под мою власть, Перун, забудь отца своего…

Договорить интриган не успел – Сварог вскочил, да в прыжке не рассчитал, кулаком по челюсти четвероюродному брату смазал. Зевс на спину опрокинулся, но тут же на ноги встал.

– Это не считается! Это я от неожиданности упал!!! А ну иди, иди, сейчас я тебя… – кричит Зевс, а сам скачет, кулаки сжал, – я тебе сщас врежу!

– Да я сам тебе врежу! – Крикнул в ответ Сварог. – Тебе, безземельному, приют предоставили, крышу над головой твоей бесстыжей организовали… Посадили за стол, а ты, боров жирный, и ноги на стол складывать вздумал?! Вот я тебе! – И кулаком по уху Зевса хрясь! Схватил недруга за грудки, затряс, но противник выкрутился из хитона.

– А кто смел, тот два съел! – С удовольствием нахамил в ответ Зевс. Пока Сварог тряпку рассматривал, оппонент подскочил и в ответ врезал – промеж глаз. А потом за пояс ухватил и через плечо перекинул. Грохнулся райский управитель оземь, да так, что дух перехватило и в глазах круги разноцветные пошли. А Перун, нет бы, родителю помочь, стоит и за Зевса болеет:

– Так его! Давай! Давай!

– Чтоб ноги твоей по Ирию не ступало! – Воскликнул, продышавшись, Сварог.

– Да и пожалуйста, не ступит, – ответил Зевс. – Я могу вообще только по воздуху передвигаться. – Поднялся он над поляной, вырвал у противника из рук хитон и, помахав Сварогу ручкой, удалился.

– Гы–гы–гы! – отреагировал на ситуацию Перун.

– Чего ржёшь, аки Сивка Бурка? Помоги родителю подняться! – Сердито проворчал райский управитель, на что Перун вопросом ответил:

– А который теперече мой родитель? Ты али Зевс мой батюшка? Я чегой–та не понял.