– Ох, и беда, – засокрушался Сварог, но тут же сообразил:

– Э–э, нет! Случись что с Велесом, корова Зимун бы загрустила, доиться бы перестала, аппетит потеряла, а уж об этом Ладушка на весь Ирий скандалом бы известила. А раз супруга любимая молчит, значит, коровка в порядке. Сердцем своим материнским чувствует, что ничего с сынком её, Велесом, не случилось.

Похвалил себя райский управитель за догадливость, но на всякий случай отправил ласточек в разведку, наказав немедля докладывать, чуть что увидят или услышат о посланце.

Если бы самого Велеса спросили, так он бы сказал, что лучше б на виду у всех, поверху шли, под солнцем жарким днём, да под месяцем ясным ночью. Даже царство тёмное Пекельное ему сейчас курортом казалось. Там куда приятней путешествовать, чем в разломе земном. Во владениях Усоньши Виевны хоть жизнь была, бесы бегали, реки огненные текли. А здесь, в земле сырой тихо, будто вымерла всё живое разом. Смотрел Велес по сторонам, смотрел – всё высматривал, не трепыхнётся ли какая букашка, не пророет ли нору червячок?

Лезут и лезут сквозь толщу земную Велес и побратим его, змей Горыныч, а конца страшной дороге не видно. И хоть начинался их путь на поверхности в настоящем земном обвале, сейчас и не скажешь, что земля–матушка вокруг. Проход ровный, гладкий, скользкий, пол тёплой, вязкой жижей залит. Будто в тоннеле они, но вот кто такой тоннель построил?

То ровно путь их идёт, то петлять начинает, то вверх ползёт, то под уклон катится, то круто вниз обрывается. Поначалу пешком шли, места не хватало Горынычу, крылья за стены цеплялись, пару раз змей пробкой в тоннеле встал, да хорошо, пол мокрый и стены влажные, проскользнул с большим трудом.

– Уф… упрел… Власий, брат мой названный, – тяжело дыша, попросила правая голова Горыныча, – если застряну тут и сгинуть мне судьбина, ты уж папеньке моему, Дворцовому не говори.

– А что я ему скажу, ежели помрёшь?

– Во, утешил! Гы! – хохотнул Озорник. – Нет бы сказать, что жить нам до морковкина заговенья и смерти вообще нету, а он!...

– Цыц, – прикрикнул на брата Старшой. – Умник правильную речь начал. Ты, Велес, уж лучше соври ему, что в странствие мы отправились, даже в ожидании вечном отрада отцу нашему приёмному будет. А что мы концы отдали в узком месте в сырой земле, то для него ударом пренеприятным станется.

– Быков жрать меньше надо, тогда всюду проходить будем, – обвиняюще произнёс Умник.

– Да ладно, побратим, Род не выдаст – свинья не съест. Выберемся, не в таких передрягах бывали мы с тобой, и ничего, целы.

Не успел скотий бог договорить, как пол под ними оборвался. Полетели побратимы вниз, в темь непроглядную. Был бы жив Велес – вопрос большой, но брат его названный не растерялся, крылья распахнул, подхватил спутника лапами.

– Спасибо… – прохрипел Велес–Власий. – Я бы сам. Чай, в орла перекинуться, али в любую птицу крылатую мне трудности нет никакой.

– Да я машинально, – ответил спутнику Старшой.

– Думаю, поди растерялся и забыл о своих способностях, – добавил Умник.

– Гы!... А голос–то осип поди с перепугу?! – Поинтересовался Озорник.

– Да нет, к испугу я с малолетства склонности не имею, – с трудом ответил Велес. – Ты хватку–то ослабь, не то с твоей силищей придушишь меня!

– Прости, побратим, – ответил Горыныч. – Испугался я за жисть твою божественную. Ты чего видишь? Или в теми непроглядной тебе узреть будущее не дано?

– Да почему, глаз у меня такой, что любого зверя перегляжу, с любым ночью в прятки сыграть смогу. Вижу вон там, в конце пути ход расширяется, а потому будущее наше легко просматривается.

И точно, подлетев поближе, увидели они пещеру, большая, просторная – потолка не разглядеть, а на дне огненная жижа бурлит, красными бликами стены разукрашивает. Узрел Горыныч в другом конце тёмную дыру и туда ринулся. А лава огненная кипит, брызжет, только успевай уворачивайся.

Дальше путь прямой, ровный пошёл, и вывел он друзей в другую пещеру. В ней посветлее, дальний край светло–серая полоса прочертила.

– Утомился, поди, крыльями махать? – Велес похлопал спасителя по средней шее.

– Ходок из нас не очень…

– По воздуху махом до края доберёмся…

– Чуется мне, братья, на краю том горы высокие… – Ответили скотьему богу змеиные головы. Присмотрелся Велес – и точно, острые пики виднеются.

– Ладно, бог не выдаст, свинья не съест, – успокоил он побратима.

– Ну, бог у нас правильно подобранный, – хохотнул Озорник, левая голова змея, – не выдаст, как пить дать! С тобой, Велес, никакие свиньи не страшны. Ты у нас с любым зверем махом управишься.

– Зверь зверю рознь, – вздохнула правая голова Горыныча.

– Не каркай, Умник, – остерёг брата Старшой. – По мне, так страшнее бабы зверя нет.

– То–то ты так жениться мечтаешь, – рассмеялись младшие братья в ответ на эти слова.

Так, за беседой дружеской, и не заметили, как до гор добрались.

– Да разве то горы? – Скривился Старшой. – Вот Крокодильеры – то горы, а это так – не поймёшь что. Будто спиц кто понавтыкал.

– Горыныч, давай вниз, осмотримся, – скомандовал Велес, но змею его команды не нужны, он по любому вопросу имел собственное мнение, да не одно, а целых три.

– Чего смотреть?

– Вон внизу дорога как раз к горам выходит.

– Да выше взлетать надобно!

Велес на спине Горыныча тоже не дремал, предостерёг побратима:

– Аккуратней, друг, дорога раздваивается, как язык змеиный, а горы в три ряда, словно зубы Юши – Змея Мощного!

– Не боись, в аккурат меж пиков и пролетим! – ответили змеиные головы хором.

Просто сказать, а сделать ещё проще оказалось. Дорога вдруг вздыбилась, поднялась, словно хлыст, да так под зад змею поддала, что тот пробкой на свет вылетел. Оглянулся Велес – и обмер, прикованный немигающим взглядом жёлтых глаз. Поперечные зрачки расширились, потом схлопнулись, выпуская Велеса из–под своей власти. Другой бы окаменел, заглянув в глаза мировому змею, но не зря Велесу подвластна всякая животина. Повелевать Юшей вряд ли б получилось, но от власти его освободиться удалось.

– Горыныч! – Закричал скотий бог, крепко в среднюю шею вцепившись. – Мы ж по внутренностям Юши, Змея Мощного пролезли.

Горыныч в другое время удивился бы, но сейчас не до того было.

– Власий, держись крепче! Змей он или кто, да только похоже мы горло ему пощекотали преизрядно. Смотри: не то чихать, не то кашлять собрался.

Посмотрел Велес, и точно – сотрясают Юшину морду самые натуральные конвульсии. Только успел пригнуться, как чихнул Змей Мощный, да так сильно, будто все ветры разом дунули. Тут уж не до разговоров, знай, держись крепче. Полетел Горыныч вверх тормашками, не видя ни пути, ни дороги.

Не было бы счастья, да дуракам везёт: доставил Юшин чих путников в аккурат в колодец латынской девки Маринки. Змей с пассажиром вылетели пробкой из жерла, во дворе на плиты каменные приземлились. Встали, оглушённые, мусором засыпанные, да только взглянуть друг на друга успели, как из колодца снова искры огненные полетели. Видно, шибко Юше горло нащекотали, расчихался Змей Мощный, раскашлялся. Земля под ногами дрожью пошла, по каменным плитам сеткой трещины побежали. Замок покачнулся, стал внутрь себя заваливаться. Змей и Велес без слов друг друга поняли, переглянулись – и ну дёру! В миг Власий–Велес запрыгнул побратиму на спину, а змей крыльями замахал, стараясь побыстрее убраться с опасного места. Только на безопасное расстояние отлетели, как весь замок Латынской девки Маринки под землю провалился. Но спасатели, даже не оглянувшись, полетели к небольшому лесочку, что неподалёку яркими кронами зеленел. Около него войска видимо–невидимо собралось.

– Гляньте, други, чернокнижница небось общую мобилизацию объявила! – воскликнул Велес и нахмурился:

– В Ирие сказывали, будто войско у неё колдовское, мёртвяки сплошь. Недоброе тут дело, чёрное. Даже не знаю, каким колдовством можно людей между жизнью и смертью удерживать.