– Да? – удивилась непритворно и заставила себя не подпрыгнуть на месте. – Вы имеете в виду королевский отбор? Но какое отношение к нему имеет поезд?
Неужели есть шанс хоть что-то узнать?
В северной столице я провела несколько дней, надеясь раздобыть какие-нибудь сведения относительно прошлого отбора, пассажирок-невест, того самого дирижабля и агента, но не вышло. Свидетелей тех событий не нашлось, в конторе, что отправляла тогда дирижабль, со мной отказались разговаривать, случайностей и встреч не произошло. Я только потратила время, изучая в ожидании отправления в Макару целую кипу листков прошлого года. А еще едва не погибла из-за подвесного рельсового парожанса – тот крепился совершенно нелогично, крышей к железным балками, проложенным между домами и регулярно сворачивал головы тем, кто первый раз в подобных местах.
И измучилась от кашля, потому что весь город был в дыму от огромных мануфактур и работающих на угле механизмов.
И едва не попала в бордель!
Потому уезжала я оттуда с большим облегчением. На поезде. Взяв один из последних билетов, причем в первый класс, хотя с радостью удовлетворилась бы третьи. При всей щедрости тайной канцелярии и моей бережливости возникло столько непридвиденных расходов, что я уже сомневалась, что остатка хватит, чтобы жить в столице и как-то влиять на происходящие во дворце события.
– Так в Макаре обещали празденства в честь этого события, – пояснил Фреодерик, – И часть из девиц в этом вагоне – точно будущие невесты. Может быть и вы едете во дворец?
– Что вы! – аж засмеялась от такого предположения.
– А я бы не удивился, – покачал он головой, – Вы прекрасны… то есть я хочу сказать прекрасно выглядите.
Покраснела немного и приложилась к своей чашке с едва теплым напитком, пролив на платье несколько капель. От неловкости.
С манерами мне удалось совладать не до конца. Уж насколько я обучаема, но что-то полагалось знать с детства, впитывать долгие годы, а не постигать за лунный месяц. Изящество движений, например, аккуратность, негромкий переливчатый смех… Я пока хохотала так, что на мой смех оборачивались.
– Определенно не удивился бы, – снова покачал головой блондин, – Такая открытость и искренность редка в центральных землях. Откуда вы, Май-Мари?
– С окраины. – насторожилась. – В столице у меня дальняя родня – обещали устроить в хороший дом помощницей или…
– Так может быть я могу… – подался вперед мужчина, который вызывал все больше недоумения своим вниманием.
Чего он мог бы я не успела услышать.
В поезде вдруг грохнуло, вагон качнуло, потом повело вперед-назад, а дальше внезапно погас свет.
И в этой темноте раздались крики:
– Убийство! Убийство!
Мужской интерес
… – Так как вы говорите он сделался… вот таким? – магический страж бросил короткий взгляд на Фреодерика, что сидел неподалеку, отмахиваясь от попыток целителей сделать что-то с его внешним видом… и попытался сдержать себя. Не смог. Прыснул все-таки. И вместе с ним тихонечко начали подхихикивать целители… точнее целительницы.
Вскоре вся наша часть вагона заходилась в хохоте.
Только я держалась.
Полагаю, если бы и я начала смеяться… Месть блондина была бы страшной. А мне надо обязательно делать вид, что я ни при чем. Раз уж маг-весы, которые вот ничуточки в этом королевстве не отличались от наших, не нашли во мне и крупицы магии.
– Как я вам уже рассказывала, – ответила, демонстрируя манеры и сдержанность приличной девицы, – Мы с господином Идом приятно беседовали перед ужином, когда раздался грохот, поезд задергался, свет погас… Я начала падать на пол или может еще куда – в тот момент совсем не ориентировалась, где потолок, где пол! Несколько раз приложилась разными частями тела то о твердое, то о мягкое… Потом раздались крики: "Убийство! Убийство!". А может кричали и прежде. Мне стало страшно, в кромешной тьме я пыталась нащупать хоть какую опору… схватиться хоть за что-то… Наверное все этим занимались: была ужасная сумятица. Может опрокинула посуду даже, зацепилась за скатерть. Потом кто-то попытался зажечь фонари… или еще чего… Была вспышка, посыпались искры, снова темно. И вдруг рядом загорелось. Как позже выяснилось – прекрасная прическа Фреодерика…
Я посмотрела на него почти с нежностью. А вот он на меня – со злобой. И процедил сквозь зубы:
– Все было не так.
– Я могла что-то перепутать, но…
– Взрыв, крики – это да, конечно, но это она во всем виновата! – дернулся в мою сторону, и тут же ойкнул и сложился пополам и принялся рычать с пола, – Я когда до нее дотронулся – меня как ударило! Это магия! Запрещенная, наверняка! Проверьте еще раз! Это она огонь на меня напустила! Она сделала меня… калекой!
– Ну я бы так не сказала, – пробормотала самая зрелая целительница, и всем снова захотелось смеяться.
Кроме стража-дознавателя.
– Дотронулись до девицы Сол? – его прежде смешливое лицо как будто льдом подернулось. И он ступил вперед, – А зачем вы до нее дотрагивались?
"Потому что собирался полапать, а еще вернее – обворовать!" – рявкуть хотела, но, понятное дело, не стала. Может быть и без меня наказание его настигнет? Хотя я и так его… уже…
Когда погас свет, я и правда повалилась, да только восстановить равновесие не смогла быстро не потому, что вагон трясло. А потому что казавшийся поначалу приличным господин Ид принялся меня трогать – весьма знакомо .
Примерно как Аелла учил щупать зазевавшегося прохожего.
А ведь кошель у меня и правда был там, куда ловкий щупач может добраться…
Я так возмутилась его актерством, наглостью, тем что вор, вот и приложила, чем могла. То, что тщательно скрывалось, вырвалось во всей мощи. И спряталось снова, слава Великим…
И как всегда имело непредсказуемые последствия, связанные с моими мыслями по его поводу.
Раз я обратила внимание на его волосы – вот волосы и вспыхнули.
Раз он продемонстрировал мне якобы мужской интерес… Этот интерес теперь стал настолько… хм, устойчивым, что он ни ходить, ни дышать толком последние пару часов. И призванные помочь целители- и разобраться стражи, которые, оказывается, ехали в одном из вагонов – пока ничего не могли сделать.
Не стану подсказывать, что вскоре все само пройдет.
Я же не при делах…
– От неловкости… темно же было, – тут же отступил Фреодерик. Если это его настоящее имя, – Полагаю у вас нет времени с этим разбираться… вам надо искать убийцу.
– А никакого убийства и не было, – хмыкнула снова взрослая целительница. – А была…
– А вот что было, мы сейчас и разберемся, – хищно заявил маг и окончательно потерял ко мне интерес, придвигаясь к побледневшему господину Иду. – Вы здесь поделитесь, как именно выбили свет и с кем взаимодействовали, чтобы устроить весь этот переполох? Или вас проводить в отдельное помещение?
Кто такой Эйкен Брандт?
«Твой дар – усиливать и перенаправлять то, на что ты на самом деле смотришь. Или что намерен сделать другой человек. И его добрые поступки, и злые… Крупицы магии».
«Да что это за дар, бабушка! Не понять, что делать, не понять как. И что дальше будет с действием… Эринька свалился в озеро из-за дара этого, хотя не хотел плавать, холодно – что-то из меня толкнуло. А я ведь не смотрела даже на него, дурака такого… И маг-весы у меня ни крупицы не показали! Лучше бы обычная магия была!»
« Ох, как ты ошибаешься, – засмеялась тихонько бабушка и погладила по голове, – Ты маленькая еще, чтобы понять. Вот вырастешь, начнешь с ним управляться… И струны того, кто рядом с тобой, зазвенят выше прочих»
«Так я на магов только воздействую? Если что усиливать – так то, что есть»
«С этими маг-весами все как Дланью прибитые, – рассердилась не понять на что, – Забыли совсем, что Великие не только магам важное отмерили и жизнь в них вдохнули. Во всех».
Я сидела возле окна и смотрела на убегающие вдаль поля, рощи, трубы на горизонте, на редких зевак и крохотные станции. Последних все прибавлялось – видимо мы подъезжали к столице, несмотря на существенную задержку.
