Бухгалтер соскочил со стола, выдвинул ящик, достал старую потрёпанную амбарную книгу, полистал, что-то написал на обратной стороне картонной подставки.

– Вот, держи.

Он протянул ей картонную подставку под кружку.

– Что это?

– Переверни, – усмехнулся он.

Ольга перевернула подставку, на обратной стороне был написан адрес.

– Это адрес Ведьмы. В то время она там жила. Сейчас где – никто не знает. Ничего про неё не слышал. Сюда Наталья не заходила после суда. Может, повезёт. Встретишь, привет передай, пусть заглядывает. А байк? Садилась?

Валькирия грустно покачала головой.

– После того, как восстановилась память, я не могу сесть на байк. У пасынка «Харлей». У меня даже мысли не возникло сесть на него. Боюсь.

– Да, – протянул Бухгалтер. – Валькирии больше нет. Зато Лисёнок заменила тебя. Ещё и покруче, чем ты. Извини.

– Да что уж.

– Валькирия, ты … это…к Ведьме не ходи. Ненавидит она тебя. За Черномора. Убьёт она тебя. Ей терять нечего. Не ходила бы ты никуда. Не вороши прошлое. Уезжай. Никто не может вернуться в прошлое и изменить свой старт. Но каждый может стартовать сейчас и изменить свой финиш. У тебя же всё о`кей. Не дури. Черномора не вернуть Дочки взрослые. Уезжай. Не хорошее у меня предчувствие.

– Пойду.

– Как знаешь. Я предупредил.

Ольга вышла из клуба, села в машину.

«К Наташке, – решила она. – Надо разрешить наш спор. Тем более что делить нам теперь нечего… Некого».

Женщина приехала по адресу, написанному на картонной подставке. Ольга хорошо ориентировалась в Питере. Память восстановилась и вытаскивала из закоулков адреса, улицы, проезды. Словно Ольга и не отсутствовала столько лет. В старом Питере, где они все жили, Ольга быстро нашла дорогу до Наташкиного дома. Она помнила этот старый проходной двор. Если проехать прямо, можно выехать на проспект. Ольга вспомнила, как они с Наташкой гоняли здесь на байках, а интеллигентные питерские старушки ругались им вслед из окон. Ольга улыбнулась. Она вышла из машины и подошла к парадному, набрала номер квартиры.

«Теперь везде домофоны. Раньше любой мог зайти в парадную. И дворы все перегородили заборами. Наверное, уже не проедешь насквозь».

Домофон зашуршал и хрипло спросил непонятно кому принадлежащим голосом:

– Кто?

– Скажите, пожалуйста, Наташа Цветкова тут проживает?

В домофоне помолчали, чем-то поскрипели, прошуршали и спросили:

– Кто спрашивает?

– Мы дружили раньше. Я Ольга. Малиновская. Меня долго не было в Питере…

Она не успела договорить, дверь запищала, давая возможность пройти. Ольга зашла в парадную, поднялась по широкой лестнице. В открытых дверях квартиры стояла женщина.

– Наташка? Ведьма? – неуверенно спросила Ольга.

Женщина отдалённо походила на Наташку. В когда-то чёрных длинных волосах седина, короткое каре, фигура расплылась, погрузнела, только глаза сверкали прежним чёрным блеском.

– Валькирия?

Ольга неуверенно бросилась к женщине на шею. Та вяло её обняла.

– Вернулась всё-таки память, – то ли спросила, то ли констатировала Ведьма. – Проходи.

Она смерила Ольгу завистливым взглядом. По сравнению с Натальей, Ольга выглядела прекрасно. Фигура такая же стройная, может на пару размеров больше, но сорок второй и сорок шестой – не так уж и криминально. Ухоженное лицо, стильная короткая стрижка, одета просто, но дорого. Наталья всегда могла отличить фирменную одежду от китайского ширпотреба.

– Наташка, давай поговорим. Столько времени прошло.

Ведьма не знала, как ей реагировать. Наталье хотелось спалить Ольгу взглядом, но она старалась держать лицо. Они прошли в комнату. Наташка предложила выпить, Ольга отказалась. Они разглядывали друг друга молча.

– А ты не изменилась совсем. Повезло тебе. И смерти избежала и мужа богатенького нашла в Мюнхене. Но раз ты все-таки пришла сюда – значит, тебе пора было прийти.

– Наташка, ты как?

– Жалею, что не добила. Вижу, живёшь прекрасно. За детьми приехала или мстить? Не поздновато ли? – хихикнула она. – А я вот так. Всё по-прежнему. Ремонт, мебель обновила, когда матери не стало. Замуж так и не вышла. В тюрьму не посадили и то хорошо. Спасибо, помогли, научили что сказать. Я ведь так никого и не смогла полюбить после Черномора.

– Наташа…

– Что «Наташа». Если б ты не сбежала от мужа своего профессорского, Черномор был бы со мной. Может быть и жив был бы. А так… вся жизнь наперекосяк, – Ведьма смахнула слезу. – Знаешь, что хуже всего на свете? Любить того, кто никогда тебя не любил, и кого больше нет.

Наташка усмехнулась, тряхнула волосами, этот жест напомнил Ольге её прежнюю подругу.

– Ведьма, но ведь это же ты стрелять начала. Зачем?

– Ненавидела я тебя, Олька. И за любовь, и за смерть Черномора ненавижу. А тебе и там подфартило.

– Ты и теперь меня ненавидишь?

Ведьма махнула рукой. Она опять улыбалась и стала похожа на прежнюю Наташку. Но душевного разговора уже не получалось, Черномор продолжал стоять между ними. Ольга чувствовала, что Наташа не простила ей ничего.

– Непринятая любовь становится болью, а боль – это месть. Когда приехала?

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.