Прямо на уровне глаз – лицо,
если город возьмут в кольцо,
не мечись по комнатам от отчаянья.
Просто представь, что кольцо это обручальное,
и его всегда можно снять, переплавить в серьгу,
подойти и в упор пожелать обезумевшему врагу,
словно лучшему другу, призрения и любви,
и смотреть, как третий глаз у него откроется меж бровьми,
и как хлынет из этого глаза чёрная смоль.
Знаешь, в оттепель снег всегда превращается в соль,
это соль земли, кристаллическая слеза.
Прямо на уровне лиц – глаза в глаза —
смотрят друг в друга два брата – наш Пётр и ваш Петро,
и у обоих чёрное опустелое выскобленное нутро,
за спиною по верному смертельному калашу.
Я обоим братьям на фронт пишу.
Первому: «Петенька, сын мой, перекрестись,
пусть будет не смерть, а жизнь,
пусть будет поле зелено и озимо,
переживи эту длинную зиму».
Второму: «Петро, згадай, ми з тобою одна сім'я,
яка тебе вкусила отруйна змія,
що ти готовий своє єдине життя віддати,
за те, щоб тільки брат твій став розп'ятий».
И никто из них мне не пишет в ответ, оба молчат,
Я воспитываю их сыновей, моих внучат,
Николая старшего и младшенького Миколу.
Мне завтра рано вставать и вести их в школу.
