Сквозь злой и насмешливый голос по-прежнему слышался хруст веток. Андрей всё больше ёжился, каждое сказанное слово вбивалось в темечко раскалённым гвоздём прямиком с Голгофы. Пока маг не осознал: ветки хрустели только под его шагами. Девушка продолжала говорить совсем рядом, но шагов уже не было слышно.

Маг резко обернулся. На протоптанной им тропинке было пусто. Голос ещё секунду назад звучавший за спиной, растворился в лесной тишине.

– Надежда Ивановна! – Нет ответа. Андрей почувствовал как по загривку сбежали капли пота. – Надежда! Надя!

Слева из-за кустов, вся в снегу и крайне недовольная, показалась полицейская.

– Вас режут тут что ли? – Беглый взгляд прошёлся по Андрею калёным железом. Надя, зло выдыхая, вытянула подол форменного пальто из снега и ступила обратно но прогалину. – Уже и по нуждам отойти нельзя.

– Я потерял Вас... – Попытался оправдаться Андрей, сам понимая, как беспомощно звучит. Кто следовал за им всё это время, чей голос он слышал? И когда Надя ушла с тропы?

– Вы лучше вот что скажите, – барышня поспешила перевести тему. – Солнце скоро сядет, не хотелось бы ночевать в лесу. Долго ли ещё идти?

Андрей снял цилиндр и оттёр со лба холодный пот. Ответа на вопрос полицейской у него не было. Но из леса необходимо было выбираться как можно скорее. И не только потому, что скоро стемнеет. Почему-то выяснять, какой злой дух играет с ним шутки, не хотелось. Не теперь.

Тьма, как обычно это бывает зимой, обрушилась окончательно и бесповоротно. Вот закатное солнце наступало на пятки, а вот уже спустились сумерки. Гуще и мрачнее благодаря лесной чаще. Лес укрывал их от промозглого ветра, что непременно бы заморозил путников в чистом поле. Но благодаря ему же тени становились длиннее и таили в себе бог знает какую опасность.

– Нужно было остаться в поезде, – подала голос Надя. – Там было тепло. И чай.

Вверху что-то ухнуло, с веток на тропу упал снег, прямо перед носом полицейской. Барышня ойкнула, но ловко отпрыгнула назад. Над людскими головами пролетела сова.

– Знаете, Андрей Сергеевич, я начинаю сомневаться в вашей компетенции…

– Там свет.

– Что? – Переспросила оторопело Надя, которая, по всей видимости, уже хотела начать отчитывать мага.

– Свет, – повторил Андрей, вскидывая руку и указывая куда-то между деревьев. Надежда приблизилась, вглядываясь вдаль, указанную Голицыным. Андрей с трудом удержался от того, чтобы барышню не потрогать за руку, чтобы убедиться в том, что она и правда настоящая. Между деревьев и вправду блестел огонёк, будто тёплый свет в чужом окне.

– Вы что-то говорили насчёт компетенции? – Ласково осведомился маг. Барышня рядом зло засопела.

До края леса, который и не лесом оказался вовсе, а так, небольшой рощицей, они дошагали быстро. Сил, уже было начинающих иссякать, придала чёткая цель впереди. Тёплый огонёк время от времени терялся между деревьями, но неизменно возникал вновь. Парочка служителей правопорядка уже ожидали увидеть в конце своего пути ряд тёмных домов, да деревенскую околицу. Но, ступив, наконец, из-под сени разлапистых елей, молодые люди не увидали ни того ни другого.

Перед ними лежал сад. В нём ещё угадывалось старое великолепие – голые деревья стояли гуртом, кусты, наверняка посаженные по какой-то замысловатой выдумке художника, покосившаяся от времени беседка, сплошь покрытая диким виноградом, за котором некому было присматривать. За садом был дом. Обыкновенный господский дом, которые возводились в середине, а, может и в начале прошлого века, и который бесконечно обрастал пристройками. Даже отсюда было видно, что крыша кое-где прохудилась, одна из печных труб покосилась, на некогда светлой штукатурке зияли оспины дыр. Всё это наводило серую тоску.

Но удивительней всего был свет, что теплился в одном из окон второго этажа. Он, судя по всему, и служил для мага и полицейского той путеводной звездой, что вела их сквозь темноту деревьев.

– Так что там насчет компетенции? – Послышался дрожащий от холода, но всё же ехидный голос Нади. – На деревню не похоже.

– Вот что, – Андрей откашлялся. Вид заброшенного поместья ввёл и его в ступор. – Сколько ещё идти до Догадцево – неизвестно. Греть нас всю ночь в чистом поле я не смогу. Предлагаю попросить ночлега в доме... кто бы там ни был. А наутро разберёмся, что делать.

– То есть, выбор достаточно простой, – рассудила полицейская. – Околеть или попросить ночлега у кого-то, кто живёт в огромном заброшенном поместье?

Молодые люди уставились друг на друга. Тяжёлое молчание затянулось бы надолго, если бы не очередной порыв ветра, который толкнул девушку в грудь, холодом прошёлся по лицу, заставляя глаза заслезиться.

– Чёрт с Вами, идёмте. – Мотнула головой полицейская, стряхивая слёзы.

– Не поминайте к ночи. – Тихо посоветовал Андрей.

Не без труда они добрались до заднего крыльца, выходившего в сад. Но тут путешественников ждало разочарование – дверь была завалена какими-то досками, худыми бочками, черенками от садовой утвари и прочим мусором, вперемешку со снегом. Андрей подёргал одну из деревяшек и поморщился, та плотно сидела в сугробе. Очевидно, что зайти в особняк с заднего хода не представлялось возможным.

– Свет погас, – почему-то шёпотом сообщила Надежда.

Андрей вскинул голову. И, правда, их проводник в зимних сумерках куда-то исчез. Маг мотнул головой, первым направляясь вдоль особняка.

– Придётся стучаться в парадные сени. Только держитесь подальше от стены.

– Почему? – Голос у полицейской стал совсем испуганный. – Это чьё-то колдовство?

– Нет, просто не хочу, чтобы Вам черепица упала на голову.

Парадный вход встретил путников такой же разрухой. Покосившиеся, но плотно закрытые двери, под крышей лепнина и отколовшийся картуш, не дающий разглядеть герб владельцев некогда шикарного особняка. Парочка аккуратно взошла по ступеням, оставляя глубокие следы в снежном покрове. Андрей снял своё хитрое заклинание по растопке снега вокруг, так что Наде пришлось приподнимать полы длинного пальто, чтобы не увязнуть в снегу.

Маг затоптался на месте, прежде чем браться за бронзовую ручку массивной двери. Снял перчатки, неаккуратно спрятав их в карман пальто, сложил пальцы домиком, прикрыл глаза. Между пальцами мага забегали искорки, воздух рядом потеплел. Надя молчала, напряжённо вглядываясь в лицо мага. Андрейт тем временем пытался прощупать поместье на наличие ещё хоть кого-то живого. Под полой дремало семейство мышей, на чердаке зимовали летучие мыши. Но больше никого.

– В доме нет никого, – выдохнул Андрей поражённо, размыкая пальцы и открыв глаза. Тут же он наткнулся на встревоженный взгляд синих глаз, нахмурился. – Вот что. Я пойду впереди, просить Вас не лезть, верно, бессмысленно?

В ответ Надя достала из кобуры револьвер и с сухим щелчком возвела курок, выразительно глядя на мага.

– Я так и думал, – вздохнул Андрей. – Тогда просто будьте аккуратнее.

Одной рукой маг схватился за обледенелую ручку двери, второй повёл в воздухе, и тут же его ладонь заволокло магическое пламя синего цвета. Надя удивлённо посмотрела в широкую спину, объятую войлочным пальто. Градацию магической силы она знала очень хорошо, ещё с самого юного возраста. Обычное рыжее пламя – низший уровень, потом шло зелёное пламя, потом синее, потом самый сильный уровень – пурпурное. Говорят, что у магов, что сочетают в себе не только великую силу, но и жизнь праведников, пламя белое. Но Надя таких ни разу не видела.

Другими словами, Андрей Сергеевич был не только высокого звания, но и немаленькой магической силы. Но подумать об этом как следует не вышло, маг рванул тяжёлую дверь на себя и шагнул внутрь.

Дом встретил их густой тишиной и затхлым запахом времени, вперемешку со стылым воздухом. Здесь, конечно, было ничуть не теплее, чем на улице, только ещё темнее и мрачнее. Наверх уходила широкая лестница, пропадающая где-то во тьме второго этажа. На светлом мраморе лежал ковёр. Тёмный от пыли и грязи, с проплешинами – следы пиршества мышей и моли. В углу справа стоял диванчик для ожидания гостей, в таком же плачевном состоянии. Висело большое, в позолоченной раме зеркало с чёрными язвами времени. Создавалось впечатление, что хозяева особняка просто вышли отсюда однажды, и больше не вернулись. Ковры, мебель, зеркала всё это не было увезено или хотя бы убрано в чехлы. Даже угадывалась пара кадок с остатками бывшей растительности, что призвана была украшать гостевой уголок. Всё это было в высшей степени странно.