— Значит, дай в честь нее концерт, — Юсупов вновь свесился за спинку.

— Говори, рептилия, кого хочешь услышать! – Вадим, всклокоченный и важный вылез из-за дивана и стоял передо мной.

— Знаешь фильм старый «Беглецы» с Пьером Ришаром?

Мальчишка нахмурился, а Юсупов с интересом наблюдал за сыном.

— Продолжай, — скомандовал Вадим.

— В этом фильме есть главная музыкальная тема. Тема Жанны и Люки. Вот я ее очень люблю.

Мальчишка простоял передо мной секунды две и убежал.

— Что-то не так? – я озабоченно посмотрела на Юсупова.

— Это мы узнаем совсем скоро, — прищурился он и стоило нашим взглядам встретиться, как меня будто током ударило! Что это со мной?

Я поспешно опустила глаза.

— Идемте! — сказал Юсупов вставая и протягивая мне руку.

Я сделала вид, что не заметила его жеста, поднялась с дивана и пошла за ним.

Марсель

Когда мы вошли в зал, где в центре располагался белый рояль, на нас устремилось множество взглядов. От взгляда Марины меня затошнило. Более того, этот взгляд не взбесил меня как раньше, а наоборот, заставил почувствовать себя в чем-то виноватой!

Пижон с интересом наблюдал за мной. Я подошла к нему и шепнула:

— Что скажешь?

— Все не так плохо, как могло быть, — прошептал он мне на ухо так близко, что от тепла его голоса у меня пошли мурашки по коже (да что такое со мной??!!!), — ты молодец. Только старайся от Юсупова держаться чуть подальше.

— Я вообще-то и держусь! — я была так возмущена, что слишком сильно приблизилась к Пижону и губами коснулась мочки его уха. Мне показалось, Пижон вздрогнул. Или все же показалось?

Я чуть отстранилась и добавила:

— Он, вообще-то, сам.

Пижон кивнул и вдруг его рука обвилась вокруг моей талии. Я сначала хотела было вырваться, но потом вспомнила о договоре.

А потом поймала себя на мысли, что мне и не хочется вырываться. По телу будто пробегают слегка ощутимые электрические разряды. Я почувствовала, как кровь приливает к лицу – еще тут раскраснеться не хватало!

К нам подошла еще одна пара и Пижон с мужчиной, представив всех друг другу, продолжили вести ранее прерванный разговор.

Прошло некоторое время и в дверях появился Вадим. Вид у него был возбужденный, в руках он держал планшет.

— Дамы и господа! – Марина вышла в центр зала и облокотилась на рояль.

Я только сейчас отметила, что она в шелковом платье. Она в нем и была? Я оглядела других женщин в зале: кто-то в брюках, кто-то в велюровом костюме, как у меня лежит в пакете – вот черт! Надо было переодеться! Я тут одна в спортивном костюме! С другой стороны, Вика сказала, что переодеться надо будет в первый раз к обеду! И Пижон ничего не сказал! Что ж такое! Я занервничала, но тут ощутила, как рука Пижона чуть сильнее прижала меня к себе. Не могу, сказать, что от этого я стала волноваться меньше, но благодарность я почувствовала.

— Итак, вашему вниманию Рахманинов! Рапсодия на тему Паганини, за которую Вадим два месяца назад получил приз на конкурсе в Вене! — Марина закончила объявление предстоящего выступления и жестом пригласила сына к инструменту.

Вадим встал у рояля, прижимая планшет. Дождался, пока мать займет свое место в зале и сказал:

— Приз не за Рапсодию, а за исполнение. Зрительских симпатий.

Я заметила, что Юсупов не сводит глаз с сына, скрестив руки на груди.

— А сейчас я буду играть для Рептилии. Владимира Косьму. Тему Жанны.

У меня от ужаса перехватило дыхание, но тут же явно довольный Юсупов начал аплодировать, остальные подхватили. Я взглянула на Марину: она побледнела. Но ей пришлось изобразить хлопки.

— Только не говори мне, что Рептилия – это ты, — едва сдерживая смех, прошептал мне на ухо Пижон.

Я виновато посмотрела на него. Эти карие глаза смеялись. Я улыбнулась тоже.

Вадим начал играть.

Еще никогда я так ни за кого не волновалась. Мальчишка поставил перед собой планшет – видимо, там были ноты. Очевидно, что эту мелодию он прежде не играл! Мои ладошки вспотели уже после первых нот.

Но с каждым мгновением мое переживание начинало таять: Вадим играл достаточно уверенно! Каким-то немыслимым образом он успевал прикасаться к планшету – видимо, чтобы перелистнуть ноты. Однажды его пальцы чуть соскользнули, но, как мне показалось (я сразу с опаской обвела взглядом присутствующих) никто ничего не заметил. За несколько аккордов до конца мелодии я поняла, что глаза мои закрыты, а я просто наслаждаюсь музыкой.

Когда инструмент стих, я распахнула глаза, из которых брызнули слезы радости за почти незнакомого мне мальчишку, и крикнула:

— Браво!

— У нас тут не балаган! – тут же крикнула разъяренная Марина. Кажется, она перестала себя контролировать: лицо ее было перекошено злобой, глаза сверкали.

— Браво! Горжусь тобой! — прогремел голос Юсупова и все гости разразились аплодисментами.

Вадим спрыгнул со своего стульчика и, не обращая на чуть слышный рык матери, подошел ко мне:

— Понравилось?

Все вокруг стихли, не зная, как правильно реагировать на происходящее.

— Я в восторге! – я широко улыбнулась.

— Зачет! — сказал Вадим и вышел из зала.

Юсупов, увидя, что за ребенком пошла Марина, тоже скрылся за дверью.

Марсель

— Ох, и заварила ты кашу, — снова раздался шепот Пижона у мочки уха, — впрочем, как обычно!

— Мне надо переодеться, — сказала я.

Пижон смерил меня взглядом и, похоже, тоже лишь сейчас заметил несовпадение «протоколу» моего внешнего вида. Он кивнул, и я пошла искать нашу с ним комнату.

Когда я проходила второй этаж, услышала повышенный голос Юсупова:

— И не смей придираться к сыну! Я не позволю из его мозгов сделать хоть что-то похожее на твои…

Я ускорила шаг, чтобы не слышать более – и так лишнего узнала: и вприпрыжку достигла третьего этажа. В конце коридора, под окном, сидел Вадим.

— Ты чего тут делаешь? — опешила я. Хотя, ответ понятен: парнишка пытается сбежать подальше от ругани родителей.

— Тебя жду! Ты ведь теперь наша?

Я улыбнулась. Мне стало так жалко этого еще не подростка, уже не совсем ребенка. Вроде бы у него есть все, о чем можно мечтать: куча денег, гора возможностей, но он явно не чувствует себя счастливым. По крайней мере, сейчас.

— После «Жанны»?! Спрашиваешь!

— Супер! — вскочил он, — объявляем войну десептиконам!

— Ну, если ты уверен в этом…

— Сомнений нет! Пошли! Нам надо составить план! Где твоя комната?

Я, немного ошалевшая, подошла к своей двери.

— Пошли! – повторил Вадим и мы вошли в спальню.

Вадим открыл планшет и показал мне: я увидела план стола, некоторые места были помечены красным.

— Что это? – спросила я.

— Это схема расположения десептиконов! Нам необходимо нейтрализовать их!

Я настороженно уставилась на мальчишку:

— Каким образом?

— Смотри: вот у этого будет чашка прилеплена к блюдцу. Вот тут тарелка намазана мылом. Осталось вот этому, — Вадим ткнул пальцем в очередной красный крестик, — подпилить ножку стула!

Я с ужасом взглянула на мальчика: от моей жалости не осталось и следа.

— Вадим. Ты понимаешь, что намазать тарелку мылом… Это же… Жестоко! Человек может отравиться! В больницу попасть!

— Он десептикон! — воскликнул Вадим.

— Эммм…. Да, я понимаю, — я судорожно пыталась придумать, как выкрутиться из ситуации с наименьшими потерями, — мы не можем первыми вредить! Даже десептиконам! Иначе мы станем такими же, как они! А ведь мы…

Я замялась. Я понятия не имела ни о Трансформерах, ни о чем другом в этом жанре. Если десептиконы – это, судя по всему, антагонисты, то как называются протагонисты?

— Мы – автоботы, — подсказал Вадим, — мы воюем с десептиконами!

— Зачем? — я пыталась вникнуть в суть «игры».