— Сейчас я их заболтаю и обдурю.

— Как? — удивился врог.

— Пока не знаю. Главное заполучить веревочку. А там уж кого обведем, тот и отправится к их ягодам.

Бесы остановились за преградой и тяжело дыша уставились на нас довольными глазками поверх пятачков.

— А чего вы до нас докопались? — спросил я для затравки.

— Ты нас обманул! — закричал Гога.

— Да, обманул! — подхватил Буба. — Ты обещал нас накормить, а я проснулся очень голодным и от того, что меня била трактирщица.

— А я обожрался так, что чуть не лопнул, — завопил Гога, не заметив, что товарищ кинул на него завистливый взгляд. — Я же проснулся во дворце князя, но как только служанки увидели меня, то начали вопить и звать стражу и магов.

Я только хмыкнул, представив себе эту картину. Ну да. Толстый бесенок походил на Соли, только когда спал. А движения у него были дерганные и суетливые. Совсем не человеческие.

— Но я потребовал еду! — продолжил кричать Гога. — Всю еду, что была во дворце. И мне принесли! Много принесли! Очень много! А когда я начал есть, то служанки разбежались. Все, кроме двух, которые упали в обморок. Они еще кричали, что у княжича очень невоспитанная невеста.

— То есть, ты наелся? Причем наелся за двоих, — резюмировал я.

— Да, за двоих! — выкрикнул толстячок. — Ты выполнил условие, Курьер!

— Но я-то не стал более сытым от этого! — возмутился Буба и отвесил пинка довольному товарищу. — Курьер не выполнил условие!

— Да, не выполнил! — подхватил и Гога. — Меня назвали невестой, а это обидно! Да, обидно!

— Более того, — хмыкнул я. — Княжич тебя еще и поцеловал. В губы.

— Как поцеловал! — заверещал бес. — Что? Правда поцеловал? Никому не рассказывайте этого!

— Я всем расскажу! — тут же заверил его товарищ. — Ты жрал за меня, и мне не прихватил с собой.

— Как я мог прихватить, если меня стали ловить? Стража и маги! Я даже себе не прихватил.

— В любом случае, вы сами не выполнили условие, — отрезал я. — Вы не перебрали специи.

Бесы застыли, припоминая, что действительно, они свою часть сделки точно не выполнили, а я резко скомандовал:

— А ну-ка дайте мне эту веревку! Проверю, сколько узелков вы там развязали.

— Как? Как мы тебе её дадим? Тут стена! — закричали оба.

— Перекидывайте через верх, — показал я на довольно близкий верхний край преграды.

А через минуту я уже держал в руках артефакт. Посмотрел на тугие узелки, и произнес:

— Пожалуй, я принимаю сделку.

— Я тоже, — хмыкнул Ыгыл.

— И что? — спросили Буба. — Отдайте веревочку, и мы вас отправим работать!

— Дурень! — взвизгнул Гога, отвешивая ему подзатыльник, хотя только что сам перебрасывал артефакт нам. — Он не отдаст! Он тебя обдурил!

А около нас уже висел призрак. Он осмотрел диспозицию и только прошелестел:

— Сделка принята, но сделка не завершена. Я возвращаю вас… Но… Одна просьба.

Он посмотрел на Ыгыла и закончил:

— Попроси шамана, чтобы не смешивал еду. Я же чувствую вкус. А он такое намешивает, что только свиньям отдавать. Можно же ставить несколько сковородок. Или одну перегородками поделить.

Мой друг хотел было что-то ответить и явно не то, что ожидал дух, но тут мир вокруг мигнул, и мы очутились около стоянки шамана. Там же где и были. Шаман смущенно стоял около юрты и смотрел издалека, а к нам подбежала Соли и со вздохом облегчения взяла нас за руки. Но такого её настроения хватило ненадолго. Всего на минуту. А дальше она весьма обстоятельно объяснила нам всё, что думает о наших умственных способностях.

Так и ушли. Только Ыгыл, прежде чем покинуть стойбище шамана, подошел к хозяину и сказал:

— Дух жаловался на угощение. Потребовал, чтобы вы лучше измельчали продукты и добавляли побольше кислого молока и соленых огурцов. И сладких фруктов!

— Предки великие! — с ужасом отреагировал на рецепт тот, даже забыв, что должен коверкать человеческий язык. — Как же я всё это потом сожру-то?

Мы молча двинулись к воротам города и когда отошли подальше от стойбища врогов, Соли посмотрела на уже почти севшее солнце и сказала:

— Когда шаман камлал больше часа, я начала что-то подозревать. А вот когда вы исчезли…

— Исчезли? — переспросил я.

— Не так… Вокруг вас появилась непрозрачная стена, как вокруг портала в мир демонов.

— Или в мир духов, — добавил я.

— Получается, что так. Вот тогда я поняла, что все плохо. А этот шаман почти уснул за своим камланием.

— Он старый уже, — проворчал Ыгыл. — И да, ты была права. Старость к нему пришла одна.

— Не обязательно, — неожиданно заявила Соли. — Шаманство вообще… такое действо, в котором от шамана не всё зависит. Он же договаривается с духами, и те всё за него делают. А уж что взбредет им в голову…

— А ещё они могут проиграться, — хмыкнул я. — Азартные старички! Хоть и призрачные.

Я уже пересказал подруге наши приключения, так что она только кивнула, после чего добавила:

— И что вам теперь делать с вашим обменом? Вы же сейчас даже не сможете обратиться к другому шаману, пока не закончите… сделку с этим духом.

Я достал из кармана веревочку на палочке и осмотрел длинный ряд узелков, пробормотав:

— Сомневаюсь, что нам надо столько. Десять лет.

— И за каждый месяц кто-то должен отсидеть в ягодном мирке бесят три года, — усмехнулась драконесса. — Но ты ошибаешься. Ваша сделка с духом была всего на три месяца. Хотя, как я подозреваю, если тебе… нам удастся отправить за ягодками каких-нибудь дураков…

— Не дураков, — поправил я. — А негодяев.

— Ну да. Так вот. Пока этот артефакт настроен на три месяца обмена и девять лет заключения. На всех, кто туда попадет. После этого ваша сделка с духом будет считаться выполненной. Но артефакт никуда не пропадет. Можно отправлять в заключение всяких… плохишей. Но вы с Ыгылом будете расплачиваться обменом возрастом, точнее внешним видом, по месяцу за узелок.

— Это невероятное оружие! — почесал затылок Ыгыл. — Осталось найти достойного врага и обвести его этой палочкой. Бывают совсем трудноубиваемые… всякие… А тут раз, и он в тюрьме.

— Я собираюсь в мой мир, — вернул на грешную землю размечтавшегося парня я. — И предстать перед родителями шестилеткой будет… совсем уж тупо.

Соли рассмеялась и высказала свою мысль:

— Представляю эту битву. Монстр с ревом кидается в атаку, а вы его обводите линией. Бросьте! Пока самое дельное, что приходит в голову, это если будет куча денег, нанять человек сто и отправить их туда на месяц. А вы поменяетесь своими несчастными тремя месяцами.

Она окинула нас взглядом и в который раз за сегодняшний вечер выдала:

— Придурки!

На следующее утро я пришел к библиотекарям и сообщил, что увольняюсь. И надо сказать, у моего главного нанимателя было такое удивленное лицо, что я аж порадовался, какой же я хороший сотрудник, что со мной не хотят расставаться. Ну да… Прошел проверку. Вот только мне это совсем не понравилось.

Ыгыл тоже уволился со своей замечательной должности уборщика конюшен и уже стоял за воротами Университета со скелетом. Его слуга, правда, был наряжен в ужасно потертый плащ с натянутым на нос капюшоном, перчатки и ботинки. В общем, скелета в нем выдавало только негромкое потрескивание и пощелкивание костей, когда тот ходил. А еще от него здорово несло конюшней.

— Да нет, хороший работник, — заметив мой взгляд, пояснил врог. — Я его поставил убирать вместо меня, и никто даже не заметил. Лошади только нервничали первое время.

— А ещё это очень педагогично, — хихикнула незаметно подошедшая Соли с небольшой сумкой через плечо. — Не для него, а для других некромантов. Они очень трогательно относятся к посмертию, и для них то, что один из сильнейших архинекромантов после смерти был приставлен убирать навоз, страшнее ада.