Этому занесли издатели, что прямо сказалось на вопросе:

— Вашу повесть «Каролина» и роман «Имя Розы» номинировали на премию Хьюго. Какая из этих книг, на ваш взгляд, достойна победы?

Журналюги понимающе ощерились, не мешая коллеге отрабатывать прибавку к зарплате.

— Я очень рад, что начиная со следующей церемонии судейская коллегия этой уважаемой премии еще больше доработала регламент — теперь мои книги номинируются в разных категориях, и, если их сочтут достаточно интересными, я могу получить два первых приза. Было бы здорово, но грустить в случае проигрыша не буду — книги моих, с позволения сказать, старших коллег достойны победы не меньше.

Следующий шарик даровал бумажку с иероглифами.

— Прошу вас, Накагава-сенсей.

— Многим японцам нынешняя жена мистера Леннона известна скандальным поведением, — мощно полил он грязью Йоко Оно. — Какое впечатление сложилось о ней у вас?

— Я не имел чести узнать ее так хорошо, как мне бы того хотелось, — пожал я плечами. — Но она борется за мир во всем мире и содержит благотворительный фонд. В моих глазах это качества хорошего человека.

Из следующего шарика «выпал» товарищ из ГДР.

— Можете рассказать о ваших ближайших творческих планах?

— Конечно! Скоро, с интервалом в месяц, в книжные магазины и библиотеки попадут две мои новые книги. Первая называется «Нейромант». Наши Советские писатели Аркадий и Борис Стругацкие создали целую череду замечательных произведений, действие которых разворачивается в «мире Полудня», который воплощает собой коммунистические представления о мире будущего. Тягаться с ними на этом поле невозможно, поэтому я описал другой, капиталистический вариант будущего, в котором миром правят корпорации, а человеческая жизнь ничего не стоит. Вторая — «Фонтаны Рая», философское рассуждение о влиянии предрассудков и религиозного фанатизма на научно-технический прогресс.

— Планируете попадать на «Хьюго» каждый год?

— Буду стараться так делать, — пообещал я.

Дальше была Австралия:

— Ваши творческие поделки продаются по всему миру, следовательно — вы получаете деньги из-за границы и попадаете под закон об иностранных агентах.

— Вовсе нет, — покачал я головой. — Закон требует пометки в случае получения иностранных пожертвований и выполнении указаний иностранных граждан за материальное вознаграждение. Я из-за границы не управляюсь, делаю что хочу, и продаю свою интеллектуальную собственность открыто, равно как и тысячи других наших граждан — в том числе и частные предприниматели.

Надо будет к нему на родину съемочную группу отправить, эндемиков поснимать.

Еще один шарик — американец, но из «демократических» СМИ.

— В пацифистски настроенных кругах США набирают популярность ваши высказывания о Вьетнаме…

— О направленной на Вьетнам империалистической агрессии США, — поправил я.

—…И вас нередко цитируют даже сторонники демократической партии, — не обратил он внимания. — В их числе — Джеймс Картер, сенатор штата Джорджия. Не изменилось ли ваше отношение к администрации мистера Никсона?

— Не изменилось, — исчерпывающе ответил я. — Это трус, самовлюбленный болван с комплексом бога и жадина.

— Спасибо, — старательно законспектировал журналюга.

— В смысле «Южная Америка»? — охренел я, выслушав по телефону лично спустившего мне задание деда Юру.

— Можешь отказаться, — напомнил он.

— Это все так неожиданно, — вздохнул я. — И что мне там делать? Карать мошенников?

Позор очень велик, но нам прислали не нормальных, породистых альпак, а самых обычных лам. Которые гораздо дешевле! Позор мой, потому что альпак и лам видел до этого только в интернете, а они похожи. И гораздо больший позор — зоологам, которые тоже не отличили. Всех на карательные курсы повышения квалификации!

— Кому мошенников покарать найдется, — заверил дед. — Твоя задача — приехать на пару дней, дать концерт, встретиться с представителями партии «Народное единство», поужинать с президентом Сальвадором Гильермо Альенде Госсесом, намекнув ему не бояться национализации американского имущества. Особенно нам интересны медеплавильные заводы.

— У нас полный Урал меди, — буркнул я.

— Ты правда не понимаешь или демонстрируешь норов? — уточнил дед.

— Второе, — признался я.

— Значит собирайся, — велел он.

— Так точно, товарищ Генеральный секретарь, — отрапортовал я, и дед повесил трубку.

Не было проблем, и на тебе — собирайся, лети в Чили. Понять зачем не трудно — эта замечательная страна на данный момент потихоньку пытается выбраться из-под железной пяты гегемона, и совсем скоро там произойдет привычная для региона смена власти силовым путем, в результате которой синьор Альенде утратит должность вместе с жизнью, и на смену ему придет Пиночет, который охотно заберется под пиндосский каблук обратно, порвав с СССР дипотношения. А не слишком ли я престижность работы в КГБ поднял? По слухам туда теперь очереди стоят, и не от безысходности, потому что больше делать ничего не умеешь, а как положено — Родине служить на наиболее нервном направлении. Ну и «внешний» отдел нынче по ушам никто за особо интересные акции не бьет — мы же не в обороне сидим, как в моем таймлайне, а работаем как положено! Если у нас получится надежно привязать к себе Чили — а «национализация» нужна именно для этого, американцы потери заводов не простят очень долго — так, чтобы чилийцы не перемерли с голоду, это станет примером для остальных южноамериканских стран.

Но как же не хочется! Это ведь самый настоящий котел, в котором варятся радикалы, обезумевшие от нищеты граждане, опьяненные личные амбициями «социалисты», где-то с краю набухает пенка в виде военной хунты, и все это активно мешает длинной (чтобы не пачкаться) палкой ЦРУ, не давая стране выдохнуть. А еще — чудовищный внешний долг, для уплаты процентов по которому приходится выпрашивать новые кредиты. Вот синьору Альенде их давать не очень-то хотят, он же формально социалист, поэтому Чили в обозримом будущем грозит дефолт по внешним обязательствам. Справедливости ради было бы непросто и с иностранными кредитами — они просто усугубляют проблемы в будущем, позволяя не переживать прямо вот в этом финансовом году. «Экономическая колонизация» работает просто: в нищую страну заходят господа в костюмах, которые под предлогом инвестиций строят заводы, агрохолдинги, добывающие предприятия и прочее. Плоды трудов всего этого добра уходят «метрополии» за потешные деньги, которые аборигены не видят совсем — это же иностранное предприятие, его белый человек построил, значит и прибыль получать с него должен белый человек. А, вы тут от голода подыхаете? Так и быть, вот вам полста миллионов кредита, на поддержание штанов. И каждый новый кредит, конечно же, внешний долг только увеличивает. Словом — замкнутый круг, вырваться из которого можно или чудом — например, на территории страны найдут что-то такое, что всем нужно, и у местных властей хватит ума продавать это самим, не доверяя разработку улыбчивому северному партнеру — либо ценой крови и перестройки всей экономической системы — так у Советской власти получилось, да и то с последующей выплатой царских долгов и некоторых неустоек за потерянные инвестиции условным Нобелям.

В случае «национализации» Чили хапанет санкций почище Китая нынешнего образца — да, военной угрозы не несет, но священное право частной собственности попирается грязными ногами! Больше этим коммунякам ни копейки! Ни зернышка хлебного, даже если золотом платить будут предлагать! И увеличьте вон тому куску ЦРУ бюджет — нам срочно нужен план по превращению непокорных латиносов обратно в наш высокодоходный задний двор!

Без вливаний прибавочной стоимости из вне такие времена пережить сложно — мы-то справились, но мы вообще богоспасаемые, остальным не так повезло — а значит, оценив нынешнее положение дел в родной экономике, прибавив к этому прогнозы на еще большее увеличение доходов, старшие товарищи решили рискнуть и поиграть с США там, где последние привыкли играть в одиночку. Жадные вы, господа Кремлёвские старцы. Может сначала на уже завоеванных рубежах нормально закрепимся? А, в геополитическом противостоянии с мировым империализмом останавливаться и довольствоваться достигнутым нельзя? А это кто вам такую глупость сказал? А, Сережка сказал? И не раз? Ну понятно! Давайте все на малолетнего попаданца повесим — это же охренеть как удобно!