Век новый – разума главенство!
Прогресс в познании наук.
…Путь к внутреннему совершенству —
Увлечься чтеньем: и досуг,
И развлечение, и кредо.
Комфортно в глубине софы
Читать, прикрывшись мягким пледом.
Напротив – книжные шкафы!
Домашняя библиотека.
От пола и до потолка
Немало книг. Хватило б века…
Не все прочитаны пока.
Не у компьютера – ракушкой,
Ссутулившись… Удобно сесть
С ортопедической подушкой.
И благо в доме книги есть!
Ты приедешь! Как несколько дней
Спрессовать – сократить ожидание?
Горьковатая жимолость ранняя
Мне и спелой малины вкусней.
…С возвращеньем! Ты искренне рад.
Старше возраст – прочнее привязанность.
Комплимент невпопад, недосказанность.
Согревает светящийся взгляд.
Ты сказал: утончённей, мудрей
Мерить чувства, затронув… в волнении
От внезапного прикосновения —
Ощущения стали острей.
Я связующей нитью любой
Дорожу. Счастье – слышать признание,
Рядом мы или на расстоянии
Разговаривать сердцем с тобой.
Изгородь из вьющихся глициний,
Дачный домик. Дверь открыта в сад.
С магией густой вечерней сини
В комнате смешался аромат.
Скорлупою грецкого ореха
Тёмный корпус маленького бра.
Слабый свет сопутствует успеху,
Нравится пришедшим полумрак —
Гости лучше выглядят, моложе.
Несколько: и женщин, и мужчин,
Выраженьем глаз почти похожих,
С осознанием «одна», «один».
«Я люблю вас, Ольга», – льётся голос.
Лемешева слушают они.
Ленскому сочувствовал посёлок,
Ария – вне рамок возрастных.
Век ушедший – запись грампластинки,
И проигрыватель прошлых лет.
Мысли – послевкусье вечеринки:
«Канул в лета чувств полёт, их нет!»
Хоть «любви все возрасты покорны»,
Людям средних лет найти трудней
Милых сердцу, как в чащобе тёрна.
Стороной проходит Гименей.
«Дачное товарищество» летом —
Дружный коллектив, а старожил,
Новый председатель, раритеты,
Утварь, вещи старые хранил.
Он, романтик, и подал идею
Встреч и музыкальных вечеров.
Большинством одобрили затею —
Отдых после длительных трудов.
Пережив разводы и потери,
Избегать решали брака впредь.
Встречи, музыка помогут верить:
Быть счастливыми могли б успеть.
Труд нелёгкий, «до седьмого пота».
Здесь кормильцы – сад и огород.
Заготовки на зиму, с заботой
Урожай собрать – прокормит год.
…Пляской, песенным разгулом – свадьба.
Мастер плотницко-столярных дел
Дачу гордо называл усадьбой —
Строил сам, с невестою робел.
Стиснув зубы, непривычно скромный,
Председатель приуныл, притих.
…В домике с настроем монохромным
Сбор приятелей немолодых.
Снова – «ты мне радость и страданье…»
Ленский всем понятней стал вдвойне:
Друг пластинку ставил как признанье
Женщине – теперь чужой жене.
Грусть в цветках глициний лиловатых —
Кисточки поникли. Сорный двор.
…Струйками полив, стрижёт секатор,
Мясо-гриль, смех дачниц, двух сестёр.
Возвратились с моря. С их участьем
Жизнь соседа в светлых красках вновь.
Присмотреться б… может, рядом счастье —
С доброй энергетикой оно.
Всем нравится нетривиальность
Его стихов и лёгкость строк.
В пласты спрессована реальность,
Поэт с их сутью слиться мог.
Привычкой стало многолетней
За письменным столом с утра
Писать… Наверно, был последним
Взлёт вдохновения вчера.
Кипящей правдой он ошпарен
Нечаянно пролитых слов.
Лежит, молчит – ожог коварен,
И не придумано бинтов.
…Прозаики, поэты в зале —
Синклит устраивал разбор
Течений в творчестве. Вначале —
Дебаты… Резче разговор.
Спор сочинителей с запалом —
В вербальной схватке дух войны.
Наотмашь, хлёстко прозвучало:
«Стране поэты не нужны!»
Поэзию не замечают,
И нет профессии «поэт».
Немногие стихи читают,
И ни при чём здесь интернет.
Всё зря? Поэта труд напрасный?
Зачем творить? И для кого?
Покорно ждать капризной, властной
Удачи ласковый кивок?
Без лиц закрытые киоски
(Припомнилась «Союзпечать»,
Шум очереди к ней)… Полоскам
Рольставней пустоту латать.
Отметят ли писцы в анналах
Досадный казус наших дней?
Литературные журналы,
Газеты больше не в цене?
Похоже, стихотворец бредил.
Едва губами шевеля,
В воображаемой беседе
Кого-то вспомнить заставлял…
Киоск и киоскёр – картины
Из прошлого кочуют в сны.
Там сборники стихов в витринах,
Тома изданий подписных.
И книги люди раскупали —
Воспитан с детства к чтенью вкус.
Поэтов современных знали.
Читали часто наизусть.
Поднялся, ноги занемели —
В болезни много дней прошло.
Слонялся целый день без цели.
В раздумье ночью не спалось.
Безрадостно, неинтересно
Житьё без строф, без рифм родных.
…И кто-то с выси поднебесной
Поэту шепчет новый стих.
