– У меня примерно схожие мотивы. – признался Ван. – Мой дядя монах в Тибете. Я в детстве часто к нему из Шанхая приезжал. Он многому меня научил. Это было самое счастливое детство. Наверное, тогда мне и захотелось постичь законы вселенной, существование человека в которых, хочется верить, имеет весомое значение.

– Я в своём выборе больше похожу на Василису. Все изучали историю и знаете каким испытаниям подверглась моя страна в XX веке. У нас, немцев, новый путь, мирный и справедливый. И чтобы не заблудиться вновь, я разбираюсь в истоках всех народов. Считаю это чрезвычайно важно, – скромно объяснила Софи.

– Немцы прилагают много усилий в укреплении и совершенствовании мира, я уверена что ваш народ накопил столько мудрости, что новые ошибки исключены, – поддержала Софи Василиса.

– Ева, а ты как выбрала своё направление? – повторила вопрос Василиса.

– Хм, в моём направлении исследования много загадок, мне нравятся загадки, – немногословно ответила Ева.

– Уже поздно, думаю, нам пора. Завтра нужно начинать собирать вещи и необходимые архивные документы, которые могут пригодиться, – уставшим голосом произнёс Ван.

Ван снимал квартиру в Кембридже. Софи жила у троюродной тёти. Ева и Василиса жили в университетском общежитии. Василиса и Ева проводили друзей до такси, а сами не спеша пошли в общежитие.

– Ева, почему ты иногда такая грубая? – спросила Василиса.

– Не знаю, таков мой характер. У меня родители крупные Нью‑Йоркские бизнесмены, я их в детстве мало видела, они часто уезжали в командировки, оставляя меня с нянями, репетиторами и охранниками. Со временем, их отстранённость передалась и мне. Знаешь, как в расхожей фразе: «ничего личного, это бизнес» – в моей семье чисто деловой подход друг к другу. Сейчас я понимаю, это не совсем правильно, но по‑другому уже не умею.

Василиса в знак поддержки приобняла девушку.

– Мне тоже не хватало родительской любви. Мои родители погибли, когда я была маленькая. Какой‑то бандит расстрелял моего отца, а мать не перенесла горя. От этих бед меня спасла бабушка, не знаю, что бы я делала без неё, наверное, сгинула бы где‑нибудь в Сибири.

– Соболезную, Василиса. Но откуда в тебе появились силы взлететь? В прямом смысле взлететь, ведь здесь случайных людей нет.

– Я думала об этом. Скорее всего, моя психология изменилась. Когда я смотрела в иллюминатор кружащего над родным посёлком самолёта, в котором остались могилы моих родителей, то решила во что бы то ни стало изменить мир, – утерев проступившие слёзы, ответила Василиса.

– Ты можешь на меня рассчитывать.

– Спасибо. Я раньше об этом никому не рассказывала. Выговорилась, даже в некотором смысле легче стало.

Тем временем они уже дошли до корпусов общежития. Ева по‑дружески обняла Василису, та не сопротивлялась, а напротив, ощутила спокойствие. Ева от прилива чувств немного переволновалась, поспешно отступила и поторопилась попрощаться:

– Ты молодец, добрых снов Василиса, до понедельника.

– До понедельника.

Василиса в хорошем настроении отправилась к себе в комнату отсыпаться.

Наступило утро понедельника, самолёт из Хитроу в Каир вылетал в 9.45. Чтобы заблаговременно приехать в аэропорт, Василиса проснулась в 5.00. Она и раньше просыпалась с восходом солнца. Это передалось ей от бабушки.

Она в хорошем настроении неспешно умылась, оделась и, как всегда, позавтракала овсяной кашей со свежими ягодами.

Собравшись, присела на дорожку, а затем с сумкой и увесистым чемоданом отправилась вниз. У общежития ее уже ждал кэб, рядом с которым стояли Айван, Софи, Ван и водитель.

Василиса всех поприветствовала.

– А где Ева? – поинтересовалась она.

– Должна сейчас подойти, – сообщил Айван, – а вот и она.

– Доброе утро. Ну и рань, хочется спать ещё, – ворчливо отозвалась Ева.

– В такси можешь вздремнуть, – предложила Василиса.

– Нам пора, поехали, – скомандовал Айван, помогая Еве паковать вещи в багажник.

Все сели в машину. Ева расположилась рядом с Василисой и всю дорогу проспала на её плече. Время пролетело быстро, и группа въехала на территорию лондонского аэропорта.

– Ева, пора просыпаться, – разбудила Еву Василиса.

– Уже пора? О как мне не хватало этого часа сна, спасибо Василиса!

– Пожалуйста.

– Софи, что это у тебя за контейнер? «Пандора индастрис». – прочитал сбоку контейнера Айван. – Это твоё?

– Моего брата. Он работает на одну геолого‑разведывательную международную компанию. Это своего рода геологический локатор. Брат мне его одолжил на время экспедиции, с ним у нас дела пойдут быстрее, – ответила Софи.

– Круто, люблю такие штуки, скучно не будет, – взяв в руки увесистый контейнер, восторженно произнёс Ван.

– А нас с ним через границу пустят? – полюбопытствовал Айван.

– Да, у меня имеются необходимые документы, несмотря на то, что внутри его есть взрывчатые элементы для земляных зондов.

– Это хорошо, Софи ты молодец, с таким девайсом наши раскопки будут гораздо продуктивней.

В аэропорту Айван поделился своими планами с коллегами:

– Держите. Ева, раздай, пожалуйста, всем – это подготовленная мной брошюра на экспедицию. После прилёта в Египет пять дней проведём в Каире. Акклиматизируемся. Нас встретят друзья из Верховного совета древностей. Чтобы время зря не терять изучим архивы и библиотеки Каирского египетского музея. Затем нам дадут транспорт и на долгих 23 дня мы отправимся в оазис Сива на раскопки во впадине Каттара.

В Лондоне их провожал прохладный мартовский дождь, и температура была 8 градусов по Цельсию, а по прилёту в Каир их ждали голубое небо и палящее белое солнце.

Всем хотелось насладиться теплом, но нужно было работать, посвятив себя полностью серьёзному проекту.

В аэропорту их встретил давний друг Айвана заведующий городской библиотекой Каира Латиф Аль Хассан. Он безмерно был рад видеть старого друга, с которым вместе учились в Кембридже.

– Как долетели? Айван, это твои ребята? Ас‑саля́му але́йкуму, друзья.

– Ва‑‘аляйкуму с‑саля̄м, дружище. Да, это моя гордость. Я собрал лучших ребят со всего мира, они приехали разгадать тайны древности этих чудесных мест.

Все три дня ученые провели в архивах и библиотеках Каира. Время пролетело незаметно. Было интересно найти что‑то новое, не опубликованное в печатных и интернет‑изданиях и не упомянутое в ранних исследованных исторических документах. Айван на это время уезжал с Латифом в Британское посольство для решения каких‑то вопросов. Вечером в среду группа собралась для подведения предварительных итогов.

– Друзья, что интересного нашли по мемфисскому периоду? – спросил Айван.

Библиотеки были не такие обширные как в Великобритании, поэтому большинство нашло лишь малые косвенные отрывки информации по исследуемой теме. Софи первая поделилась результатами проделанной работы:

– Относительно впадины Каттара я нашла старый гранитный камень фиванского периода выгравированный каким‑то оракулом о Боге Осирисе, наподобие камня Шабаки из британского музея. На камне говорится: «В долине Богов Осирис дал избранным знания управления своей судьбой и повелевал им относиться с уважением к этим знаниям, иначе эти знания их погубят». Там также написано, что долина Богов находится у Сепедета, звезды Сириуса, у истока года в устье подземной реки. Остальная информация повреждена от времени. И это‑то с трудом смогла прочитать. Интересный факт – там была упомянута подземная река, в Египте есть одна малоизученная подземная река. Она выходит как раз там, куда мы отправляемся, на западе оазиса Сива. Возможно, оракул подразумевал впадину Каттара как долину Богов. Раньше начало года отсчитывалось с восходом звезды Сириус, а она восходит на востоке, где и находится впадина Каттара от Сивы. В этом месте был построен храм Амона при 28 династии фараонов, а этот артефакт датирован более ранним периодом.