Я развернулась, взяла лист, который предусмотрительно положила на край бассейна. В какой-то момент я почувствовала себя дурой, но решила, что раз надо, значит надо. Интересно, а если бы я просто посидела и сказала, что всё сделала, Мейлор бы всё понял? Или расторг мою помолвку без вопросов?

Пробежавшись глазами по молитве, я поняла, что её писали по меньшей мере несколько сотен лет назад. Слог был слишком старый, а некоторые слова я даже не знала.

Внезапно дверь отворилась. На пороге стоял Мейлор. Я даже оторопела на мгновение, поразившись наглости жреца.

– Вы что себе позволяете? – возмутилась, прикрывая рукой грудь. – Сейчас же выйдите!

Эльф же наоборот затворил за собой дверь. Его скупое на эмоции лицо пугало меня. Я вспомнила, что на нашей с Дариусом помолвке он был улыбчив и весел. Он тогда казался приятным. Сейчас же…

– Выйдите! – почти взвизгнула я.

Где же отец? Что происходит?

Мейлор подошёл к краю бассейна, я же наоборот отпрянула как можно дальше. Может он псих и насильник? Вода была не слишком прозрачная, но я понимала, что он вполне может увидеть всё, что скрыто под ней.

– Стены храма приветствуют нового носителя, – нараспев произнёс он.

Я обмерла, понимая, что он знает. Но как? Откуда? Не мог же он просто понять?

– Чувствуешь, как вокруг сгущается воздух? – спросил эльф.

Я и не заметила, но дышать и правда стало тяжело. Запах трав душил меня. Я открыла рот, пытаясь дышать глубже, но казалось, что кислорода осталось совсем мало.

– Что вам нужно? – спросила я сердито.

– Нам нужно всё. И ничего, – эльф присел на корточки, полы его алой рясы упали в воду бассейна, а восковая улыбка растянула губы Мейлора в жуткой неестественной гримасе.

Я заморгала, потому что на мгновение мне показалось, будто в его голубых глазах бушует тьма.

– Нам? – переспросила я растерянно. – Я сейчас позову отца! Где он?

Никогда не поверю, что папа позволил этому остроухому сюда войти, зная, что я тут плещусь в бассейне.

– Ты должна отказаться от этой связи, – произнёс он, глядя на меня в упор с неожиданной злобой.

– Я и так отказалась, – пробормотала я, чувствуя, как внутри всё сжимается от волнения.

Я могла бы поверить, что он маньяк, или свихнувшийся фанатик… Но его слова о Химере…

Забившись в самый дальний угол бассейна, я прижалась спиной к стенке и надеялась, что сюда-то жрец за мной точно не полезет. Вдруг отец отошёл в туалет, или ещё куда, и вскоре сможет мне помочь.

– Читай! – приказал эльф, бросая взгляд на лист, который я всё ещё сжимала в руке.

– Я уже прочла, – солгала я. – Выйдите, я вылезу из бассейна, и мы с вами распрощаемся.

– Ты должна прочесть, – почти ласково сказал эльф, но тон его был непреклонен.

Его настойчивость говорила мне как раз о том, что не должна.

– Папа! – громко закричала я, не отрывая взгляда от жреца.

Он сжал губы в тонкую линию, прищурив голубые глаза. Его рука потянулась к воде.

– Прошу вас, Мейлор, – умоляюще произнесла я.

Рука остановилась. Эльф поднял на меня мутный взгляд, как будто его имя что-то напомнило ему.

– Вы же жрец, служитель и хранитель. Храм – дом предков на нашей земле, – принялась увещать я. – Они наши защитники, а вы проводник их воли в этот мир. Вы же не желаете мне зла?

Неожиданная ненависть в глазах эльфа пригвоздила меня к стене ещё сильнее.

– Вы просто мясо, – выплюнул он. – Корм для тех, кто сильнее. Могущественнее. Скоро вы это почувствуете. Все пути ведут к нам.

Почему он постоянно обращается будто бы ни ко мне лично? Псих!

– Папа! – закричала я изо всех сил. – Помоги мне!

Да где же его носит?

– Если не хочешь читать, я помогу тебе избавиться от скверны сам, – произнёс жрец.

Он опустил сжатую в кулак руку в воду, а затем резко разжал кулак. Я увидела чёрную странную жидкость, она будто выходила из его кожи. Я заметила, что глаза эльфа заволокло тёмной пеленой, прежде чем его голова упала на ему на грудь. Он будто потерял сознание, однако продолжал сидеть, и жидкая тьма стекала с его пальцев прямо в бассейн.

Я замерла на несколько секунд, в ужасе глядя, как тонкие струйки ползут ко мне. Из моих пальцев вывалился листок, я со всей доступной мне проворностью ломанулась к бортику бассейна, пытаясь сбежать, но струйки шустрыми змейками скользнули следом, я почувствовала, как правую ногу обожгло так сильно, словно её окунули в огонь. Я закричала, затрясла ногой и упала на пол, снова едва не свалившись в бассейн.

Нечто жуткое, обжигающее могильным холодом, проворно поползло по ноге вверх. Я увидела, что чернота будто бы забралась под кожу, боли больше не было, лишь нестерпимый зуд. Я чувствовала, как оно двигается всё выше, но ничего не могла сделать.

Краем глаза увидела, что Мейлор просто встал и вышел, затворив за собой дверь. Услышав щёлканье ключа, я снова закричала:

– Папа!

Я потянулась пальцами к черноте, но она, жадно булькнув, как будто растворилась в моём теле. Было настолько страшно, что хотелось выть. Встав, я скорее схватила одежду и принялась натягивать её на мокрое тело. В животе что-то кололо, и иногда отдавало резким жжением, которое поднималось всё выше.

Одевшись, я уже едва дышала от мерзкого запаха трав и пережитого ужаса. Я принялась колотить в дверь, но никто не открывал. Окон в крохотной комнатушке не было. Внезапно я услышала приглушённые крики, должно быть кричали жрецы?

Я прижалась к двери прислушиваясь. К моему ужасу, я услышала рычание. Кто-то из оборотней?

Шум ключа, подсказал мне, что дверь сейчас откроют. Я отскочила от неё, приготовившись оборонятся. Но в дверном проёме показалась лишь светловолосая голова отца.

– Мора, – в его голосе было облегчение. – Нам нужно уходить, срочно!

– Что случилось? – я бросилась к папе, желая как можно быстрее покинуть это отвратительное место с психопатом-жрецом.

– Виктор здесь, – в голосе отца звенел страх. – И он не один.

Я хотела побежать в центральный зал, но папа удержал меня. Оттуда доносились встревоженные крики людей, ужас пополз по спине, и я уже почти не замечала всё усиливающееся жжение, добравшееся до груди.

– Через другой выход, – указал отец на один из коридоров.

– Где Люсина? – заупиралась я.

– Она пытается задержать Виктора. Мы должны уходить, – отец схватил меня за предплечье и потянул.

Я обернулась, бросив взгляд в полутьму коридора. Внезапно гомон людей заглушил отчаянный тигриный рёв.

– Люсина! – закричала я, вырывая руку. – Они убьют её. С ними что-то не так, отец, я видела тьму в глазах Мейлора! Мы должны помочь ей!

– Она сама виновата! Притащила нас сюда! Проклятая бабища! – разъярённо выплюнул градоначальник Торнтон. – Не уйдём сейчас, Виктор получит то, что ему нужно. Этого хочешь?

Я замерла, осознавая. С моей новой жизнью ко мне пришла и новая ответственность.

Отец, не дожидаясь моего ответа, схватил меня за руку и потащил прочь. И я подчинилась, чувствуя, как внутри ядом разливается горечь. В этот момент я ненавидела свою беспомощность как никогда.

Мы неслись по узкому коридору, пропахшему травяными свечами, и дышать становилось всё, сложнее, воздух уже почти вырывался из груди с хрипом. Выбежав на задний двор храма, я увидела, что тут всё поросло сорняком, явно жрецы здесь бывали редко.

Отец заметался в поисках выхода, а я ухватилась за перила, чувствуя, как темнеет перед глазами. Мейлор не хотел убивать меня, он хотел, чтобы я отказалась от Дариуса? Глупости… Предки! Я едва не завыла. Он хотел, чтобы я отказалась от Лиорадана?

– Отец! – позвала я негромко. – Он что-то сделал со мной.

– Нет времени. Бежим скорее, – градоначальник схватил меня за руку и практически потащил за собой.

– Я не могу, – прохрипела я, перебирая ногами. – Мне плохо.

Папа отворил скрипучую древнюю калитку, поросшую плющом: