Арай кивнула, довольная, что интуиция её не обманула.

— У тебя отобрали деньги, которые ты получил с этого?

Чикир опустил голову ниже.

— Их нет уже, тех денег. Теперь только если крышу отберут. У меня пять сестёр, отец уже старый… Понимаешь, он считает, что я должен дома помогать, а не вот это всё, — он повёл рукой в воздухе, обозначая Дом целителей. Я ему тыщу раз говорил, что буду нормально зарабатывать, когда доучусь, но он не слушает. Ему лучше крохи, но сейчас, чем много, но неизвестно когда. И потом, он в целительство не верит вообще. Считает, что боги решают, кому жить, кому умереть, и вмешиваться в это не следует.

— У меня примерно так же, — скривилась Арай. — Только я ещё и женщина и вообще должна дома сидеть.

Чикир фыркнул.

— Я даже себе не представляю… Если б одна из моих сестёр такой финт выкинула, отец бы со злобы щенков нарожал.

Арай не удержалась и прыснула. Чикир улыбнулся, но тут же посерьёзнел.

— Я летом гизиков наплёл, я их продам и верну хоть часть денег… Потом, может, следующим летом ещё…

— Да мне-то что, — пожала плечами Арай. — Это же не мои деньги. Ты их, выходит, Репью должен.

Чикир как будто уменьшился в размерах, так ссутулился.

— В том-то и дело. Его сейчас осудят, велят деньги вернуть. А он уже потратил небось. Начнёт вытрясать из всех… А я его ещё и сдал. Не знаю, я так понял, из Дома целителей его всё-таки уволили, так мне выходить страшновато. Он здоровый парень, да и друзей у него много…

Арай прищурилась. Она начала догадываться, к чему это всё.

— Ты хочешь как можно скорее ему всё вернуть, так? — спросила она.

— Понятное дело…

— И ты пришёл попросить у меня взаймы? — продолжила она, не веря в его наглость.

Чикир не ответил, но скукожился ещё сильнее.

— Серьёзно?! — выпалила Арай.

— Тебе же муж даёт теперь, — прошептал Чикир. — И… ты за меня заступилась… Я думал…

— Что ты думал, что душу у меня украл, что ли?! — Арай заставила себя это сказать, хоть и покраснела, но оно того стоило: Чикир вздрогнул и тоже залился краской.

— Мне больше не у кого просить, — выдавил он.

— В группе ещё четыре человека, — напомнила Арай.

— Да, но… — Чикир зажмурился. — После вчерашнего… Ты ушла, а Хотон-хон тут…

— Что? — сощурилась Арай.

— Ты не знаешь? — Чикир глянул на неё удивлённо, но тут же снова опустил глаза. — Хотон-хон с Ахмад-хоном велели им всем — и нашим, и лаборантам, — пойти с ними в Дом Старейшин. И им там такую выволочку устроили… перед всем советом. За то, что тебя травили. Я думаю, уже вся столица в курсе. Даже странников позвали, чтобы написали в новостях. Так это подали, что, мол, Хотон-хон — для всех женщин образец, и если какая решила последовать по её стопам, мужчины должны ей помогать и подставлять плечо, а вы, мол, завистливые паскуды, вместо этого издеваетесь над ней, потому что она слабее и вломить вам не может. Мол, нашли жертву себе по силам. Короче, лаборанты ещё кое-как стерпели это, а наши разревелись в зюзю от такого позора. Клялись, что не взглянут на тебя больше кроме как с уважением.

— Ну-ну, — проворчала Арай, не зная, радоваться или ужасаться такому повороту. Надолго ли парням хватит впечатлений?

— А если ты ещё раз пожалуешься на кого, то его вышвырнут, — добавил Чикир.

Арай не сдержала впечатлённого возгласа.

— Вот, — подытожил Чикир с улыбкой. — Так что ты теперь владычица судеб.

Арай тут же опомнилась. Лесть она распознавала сквозь любые отвлечения.

— Так почему ты не можешь у них денег занять? Их же только отругали, но не оштрафовали?

Чикир закусил губу.

— Их-то отругали. А меня нет. Ты не видела сегодня, как они на меня смотрели? Я тебе говорю, я выходить отсюда боюсь.

Арай попыталась вспомнить, как вели себя одногруппники на лекциях, но она давно уже приучила себя не обращать на них внимания и слушать только учителя. Однако она могла себе представить, какую ненависть Чикир у них вызывал в данный момент, если им влетело, а ему нет, потому что он умудрился у всех под носом подружиться с проклятой девчонкой. Хотя на самом деле другом он ей не был ни в каком приближении. Он просто не обращал на неё внимания.

— Сколько там денег было? — неуверенно спросила она.

Чикир назвал сумму. Арай поджала губы. Выходило чуть больше, чем у неё было сейчас в наличии. Даже если она попросит у Исара ещё, придётся как-то объяснять… Нет, за спиной у мужа она такими вещами заниматься не будет. Он — всё, что у неё есть.

— У меня нет таких денег, — решительно сказала она и убрала свои контейнеры в сумку, готовая тут же пойти домой.

Чикир сглотнул.

— У меня больше никого нет, — отозвался он в отражение её собственных мыслей.

Рука Арай дрогнула на молнии. Чикир был в такой же ситуации, как она сама совсем недавно. Только у него не было варианта выйти замуж за богача.

Но что скажет Исар, если узнает, что она отдаёт его деньги какому-то чужому мужчине? Арай поёжилась. Помимо того, чем это бы кончилось для неё самой, она просто не могла так поступить с Исаром. Но у Чикира никого больше не было…

— Я подумаю. До завтра, — нервно бросила она и выскочила из ординаторской.

Однако перспектива сидеть дома со странными Чачиными родственниками по-прежнему не очень вдохновляла. Вместо того, чтобы прямо пойти домой, Арай перешла реку по ближайшему мосту и направилась на самую длинную дорожку в парке. В послеобеденное время людей тут было больше, чем утром и вечером, поэтому много раз ходить туда-сюда она бы не стала, чтобы не привлекать взгляды, но не торопясь пройтись до другого моста, прежде чем поворачивать к дому — почему бы и нет? Тем более, в отсутствие Исара она почти совсем не упражнялась, так что полезно будет потаскать сумку с учебниками подольше.

Арай вздохнула. Вчера Исар ушёл вместе с Ахмад-хоном, они даже не попрощались толком. Арай надеялась, что он заглянет вечером, пыталась позвонить, но он, наверное, выключил звук, пока разбирался с судебными делами, а потом написал, что вернулся домой, потому что надо было проверить работу подчинённых на срочном проекте. Может, хоть сегодня вечером приедет?

Тут Арай сообразила, что он же сейчас во дворце на суде. И хорошо бы знать, собирается ли он к ней после этого или опять умотает на свою лесопилку.

Арай вытащила новый телефон, которым ещё не очень хорошо умела пользоваться, и с третьего раза нашла, как позвонить на один из двух номеров, забитых в контакты. Второй был Яны-хон.

— Лапушка! — радостным голосом откликнулся Исар, взявший трубку почти сразу. — Что-то случилось?

— Э, нет, — растерялась Арай. — Я просто… Ты сегодня зайдёшь?

— Я тебе за лето не надоел? — усмехнулся Исар. Арай слышала, что он это в шутку, он часто так шутил, но при этом всегда отводил глаза, будто боялся её ответа. Она собрала всю свою храбрость и, стараясь не думать, как странно говорить такое мужчине, прошептала:

— Нет.

Чувствуя, что заливается краской, она ускорила шаг и проскользнула мимо двух прогуливающихся дам, пока они не заметили, как ей неловко.

Исар на том конце закашлялся, но заговорил ещё веселее:

— Ну тогда я с удовольствием зайду! Попозже, к ужину, хорошо? Тут ещё бюрократии воз.

— А на ночь останешься? — не удержалась Арай. Её очень беспокоила мысль остаться одной в доме с Камышинкой.

Исар не ответил сразу, и Арай поняла, что хватила через край. Рано или поздно он поймёт, что она ненормальная, и он настолько ей нужен, что может расслабиться и больше не стараться её ублажать.

— Дело в том, — быстро поправилась Арай, — что мне нужно с тобой кое-что обсудить. И… и ещё кое-что.

— Хорошо, — заинтригованно произнёс Исар. — Поужинаем в трактире?

— Да, ты позвони, когда будешь подходить, чтобы я сразу вышла, — решила Арай. Лучше она сначала объяснит Исару про Камышинку и старушку, чем он зайдёт и обнаружит полный дом народа.