— Не стоило, но спасибо. — кричу в ухо Максу.

Пью и сразу отправляю в рот лимон. Морщусь. Макс стоит совсем рядом. В полумраке рассматриваю его лицо. Никогда не замечала, что у него маленькая горбинка на носу и родинка на щеке.

— Пустяки, Маслова! У меня же папа – владелец корпорации.

— Прости, Макс. Мне жаль, что я тогда тебя обидела. День был фиговый.

— Ты уже извинилась. — он наклоняется чуть ближе. — Проехали.

Макс смотрит на меня, как тогда, на крыше в Новый год, а потом медленно подносит руку к моему лицу и большим пальцем что-то стирает с подбородка. Я замираю.

Вокруг танцуют люди, грохочут басы, шумит машина для льда.

В голове проносятся мысли о Грише. Наверное, он уже дома. Смена давно закончилась. Делит постель с Ксюшей. У них одна ванная комната на двоих, совместные завтраки и планы на будущее. Теперь помимо печатки на указательным пальце, он будет носить обручальное кольцо.

Голову сдавило железным обручем. Во рту – Сахара. С трудом разлепляю глаза. Который час?

Осматриваюсь: светлая комната с большим окном, кофейные стены, большой чёрный шкаф напротив кровати, торшер рядом с прикроватной тумбочкой. Чисто и по-мужски лаконично.

Пытаюсь восстановить события вчерашнего вечера. Последнее, что я помню – вертящиеся стены, готовые вот-вот упасть на меня.

Сажусь в кровати. Тру лицо. Тяну на себя одеяло – серый пододеяльник пахнет лавандой.

На мне белая хлопковая майка и трусы. Силюсь ещё что-то вспомнить, но это вызывает новый приступ боли. Падаю обратно на подушки.

Где-то хлопает дверь и через пару минут в комнате появляется Макс. В домашних штанах и чёрной футболке. Лицо свежее, как будто он только вернулся из отпуска, а не тусовался полночи в клубе. В руках стакан с какой-то шипучкой. Почему-то это не становится для меня сюрпризом.

— Непоколебимая Вера в моей постели. — весело цокает языком и садится на край кровати. — На, пьянчужка. Должно стать легче. — протягивает стакан.

— Что это?

— Таблетка. Пей давай.

Жадно пью содержимое стакана под его взглядом. На голове, наверное, гнездо. Хорошо, хоть не красилась вчера, а то была бы похожа на запойную панду.

— Спрашивай. — Макс забирает у меня стакан и ставит на тумбочку.

Мыслительный процесс вызывает приступ тошноты.

— У нас что-то было? — надеюсь, что не поступила вчера опрометчиво. А он, в свою очередь, по-свински.

Очевидные признаки отсутствуют. Но я хочу услышать его ответ.

Макс молчит, наслаждаясь моим неведеньем. Глаза смеются. Я бы треснула его по плечу, но мне очень плохо. Таблетка оставила противное послевкусие во рту. Не хочу отрывать голову от подушки.

— Обижаешь. — отвечает, наконец. — Я же джентльмен. Тем более, ты вчера была, мягко говоря, не в форме.

Прикрываю глаза. Так, за свои поступки нужно отвечать.

— Давай, Лебедев, жги.

Он легко перепрыгивает через мои ноги и заваливается рядом со мной.

— Ай, осторожно, лось здоровый. Голова! — морщусь.

— Это ты вчера отжигала, а в университете такая бука злобная. — он закидывает руки за голову. — Сначала, ты танцевала как шаман с бубном. Потом отобрала у Митрошенко с Ритой самбуку и вылакала ее в одно лицо.

Я натягиваю одеяло до глаз. Макс продолжает:

— Полезла целовать Усманову и говорила, что она – богиня, и любой мужик будет у ее ног. По-моему, Настя знатно офигела. — Макс стягивает одеяло с лица и ложиться на бок, подперев голову рукой. — Потом ты упорно лезла за пульт к диджею и требовала поставить Анечку Асти [7]. Прибежала охрана, чтобы снять тебя, но я их опередил.

— Боже!

Макс хохочет.

— Ты была очаровательна. Правда потом тебя стошнило за углом клуба, и ты немного запачкала водолазку.

— Это все?

— Ну ещё ты пела в такси. Но поешь ты, кстати, хорошо. Водитель тебе подвевал. У вас получился дуэт. — Макс рассматривает мое лицо.

— Никогда не буду больше пить. — внутри растекается липкое чувство стыда.

— Я тоже себе так обычно говорю. Последний раз, когда праздновали День рождения Олега, я чуть не сдох.

— Переодевалась я, надеюсь, сама? — прячу глаза.

— Ага, конечно. Ты в джинсах запуталась. — он ведёт кончиком пальца по скуле. — Ты покраснела.

Конечно, я первый раз просыпаюсь в постели парня. Мне ужасно неловко, поэтому отмахиваюсь и меняю тему.

— Можно мне в душ?

— Иди, алкогольвица. Я тебе чистое полотенце повесил. Серое, большое.

— Отвернись, пожалуйста.

— Я видел твои хлопковые трусы, расслабься.

— Лебедев!

— Окей. Не ори. — перекатывается на другой бок и смотрит в окно.

Осторожно сажусь. Босые ноги касаются пола – тёплый, с подогревом. Пытаюсь найти джинсы.

— Вещи в сушке. — будто читая мои мысли бросает Макс через спину.

Встаю и направляюсь на поиски ванной. Спиной чувствую взгляд Макса.

Выхожу в коридор. Слева находится кухня, справа – ванная комната. Квартира небольшая, но уютная. Замыкаю дверь и внимательно рассматриваю свое отражение. Волосы спутались, лицо бледное, под глазами круги. На бедре красуется огромный синяк.

В ванной царит идеальная чистота. Либо к Максу регулярно приходит клининг, либо он невероятный педант. Рядом с дозатором для мыла лежит новая зубная щётка в упаковке. Серое полотенце мягкое и приятно пахнет порошком.

Зачем-то открываю шкафчик над раковиной. Все как у всех: электрическая зубная щётка, лосьон после бритья, ополаскиватель для рта, зубная нить, чёрный флакон духов.

Снимаю колпачок и поношу флакон к носу – иланг-иланг. Помню этот аромат. Вчера я не ошиблась. На нижней полке стоит небольшая коробочка. Снимаю её с полки и поднимаю крышку. Она наполовину заполнена презервативами. От неожиданности чуть не переворачиваю её. Осторожно закрываю и убираю обратно в шкафчик.

Душ приносит облегчение. Тошнота проходит. Намыливаюсь и думаю о чёрном крепком кофе, все остальные мысли гоню прочь. Мне нужно спокойно обо всем подумать.

Чищу зубы, кое-как собираю волосы в пучок и достаю вещи из сушки. К счастью, водолазка не села. По привычке споласкиваю за собой душевую кабину и раковину. Полотенце бросаю в стирку.

«Черт, я же не предупредила Дору. Она наверное места себе не находит!» – озаряет меня. Вылетаю из ванной и с размаху врезаюсь в Макса.

— Где мой телефон? — произношу куда-то в район его груди и быстро отстраняюсь. — Дора меня убьёт.

— Не переживай. Я позвонил бабушке, а она предупредила Доротею Аркадьевну.

Отлично, теперь «группировка бабушек» в курсе моего позорного досуга.

— Я не посвящал её в подробности, не волнуйся, Маслова. — Макс смеётся и гладит меня по щеке. — Ты похожа на испуганного зайчонка. Идем, я кофе сделал и сырники заказал.

В его обществе я чувствую себя в полной безопасности. Мне спокойно. Вчера Макс доказал, что на него можно положиться. Но все происходящее кажется мне неправильным.

Пока он разливает кофе по чашкам, я смотрю в окно. Ночью снова выпал снег. Его окна выходят на оживленный проспект. Наблюдаю за потоком машин.

Макс подходит ко мне и подает белую кружку. Пахнет божественно. В квартире тепло. Он успел надеть бежевый свитер крупной вязки. Выглядит по-домашнему. Челка завивается, визуально сглаживая остроту скул.

— С молоком и без сахара, как ты любишь.

Удивлённо смотрю на него.