Яичница с беконом, ароматные колбаски, свежие булочки с маслом и апельсиновым мармеладом, хороший чай. Не следовало и гадать, откуда все это взялось. Ричард даже не стал заглядывать в свой бумажник, чтобы проверить лежащие там деньги. И так понятно, что не пропало ни фенинга.

– Колин, хочу оговорить важное условие твоей работы, – сказал Дик, сев за стол, но не прикоснувшись к приборам.

– Какое, сэр?

– Деньги на расходы по хозяйству и любые другие ты будешь брать исключительно у меня. Не у миссис Стэнли, а только у меня. Это понятно?

– Да, сэр.

– Отлично. И второе, ты мой слуга, а не миссис Стэнли, не так ли?

– Разумеется, сэр. С этим условием меня и наняли.

– Хорошо, что мы понимаем друг друга.

Завтрак на столе выглядел аппетитно. Отказываться от него было глупо, поэтому Дик взял приборы и воздал должное угощению. Он уже и забыл, как это бывает, когда утром можно позавтракать дома, за столом, не загроможденным грязной посудой, оставшейся еще со вчерашнего вечера. Более того – вкусно поесть, а не довольствоваться черствым хлебом с куском холодной грудинки.

Закончив с едой, Дик вытер губы белоснежной салфеткой и бросил взгляд на часы. Вскоре должен был явиться Патрик, а чуть позже надлежало нанести визит родителям. Ричарду там рады не будут, но правила приличия требовали в такие дни больше времени проводить с близкими.

Дик в очередной раз осмотрел свое преобразившееся жилище. Грязная квартира изменилась до неузнаваемости. Теперь все вещи лежали на своих местах, пыль бесследно исчезла, старый паркет блестел как новый, затхлый запах сменился прохладой и свежестью.

– Колин! – позвал он.

– Да, сэр. – Слуга тут же выглянул из кухни.

– Хочу попросить тебя сходить в город и подобрать мне траурный костюм, ленту на шляпу и все остальное. Справишься?

– Уже справился, сэр. Миссис Стэнли предупредила меня…

Дик закатил глаза и простонал:

– Опять миссис Стэнли… Она хоть о чем-нибудь забыла позаботиться?

– Не думаю, сэр, – поклонился Колин.

Вздохнув, молодой человек выписал чек на десять кингов и передал его слуге, понимая, впрочем, что, если дела пойдут так и дальше, придется одалживать деньги у сэра Артура или выплатить отцу в конце года меньшую сумму.

– Вот, возьми. Обналичь в банке. И оставь у себя на расходы по дому. Если осталось что-то, о чем не позаботилась миссис Стэнли, используй эти деньги.

– Хорошо, сэр. Вы позволите убрать со стола?

– Да, конечно.

Прошло минут двадцать, прежде чем в дверь постучали – пришел маркиз Алтон.

– Дик, я уже слышал, что произошло. Приходил вчера, но тебя не было дома. – С этими словами Патрик шагнул за порог и обнял друга в знак поддержки. – Я могу чем-нибудь помочь?

– Да, можешь, проходи.

Ричард вернулся в гостиную, а Колин забрал у маркиза верхнюю одежду, повесил ее на вешалку, после чего собрался и ушел выполнять поручение хозяина.

– Так что я могу для тебя сделать? – спросил Патрик, когда друзья остались одни.

– Через шесть дней у меня назначен поединок с графом Сеймурским. Нужен секундант, – сообщил ему Дик.

– Хорошо. Я сегодня же схожу к нему. – Маркиз не стал расспрашивать друга о причинах, они и так были известны всему городу. – Какие условия озвучить?

– Поединок на пистолетах. Через платок.

Патрик опустил взгляд, помолчал немного, потом качнул головой. Солнце скользнуло по его коротко подстриженным рыжим волосам, и Ричарду показалось, будто по ним пробежали языки пламени.

– Ты уверен? – спросил маркиз. – Быть может, по одному выстрелу с тридцати шагов?

– Нет. Через платок, – отрезал Ричард. – Пусть судьба все решит за нас. Джеймс – меткий стрелок, мне глупо с ним равняться, проще положиться на случай. Если в этом мире еще есть справедливость, граф Сеймурский умрет.

– У полиции серьезные сомнения в его вине, – заметил Патрик, подходя к окну и рассеянно глядя на улицу. – Дик, я знаю Джеймса, он хороший парень. Понятия не имею, что вы с ним не поделили, но твой кузен не так плох, поверь. Не знаю, какой бес в него вселяется при виде тебя, но Анну он точно не убивал. Джеймс никогда бы не поднял руку на женщину. Он джентльмен. Уверен, полиция держит графа под арестом для его собственной безопасности, а вовсе не потому, что считает убийцей. Я говорил с инспектором. Он уже сейчас готов поручиться, что Джеймс пытался спасти Анну, а вовсе не убить.

– У Анны нашли его записку… – напомнил Ричард.

– Это лишь доказывает, что он хотел с ней увидеться. Неужели ты думаешь, что Джеймс стал бы убивать твою сестру… тем более таким образом? У него была тысяча возможностей нанять людей, готовых сделать за него всю черную работу.

– Он ненавидит меня! – Признать невиновность Джеймса оказалось почти невозможно, ведь Дик искренне уверовал в его злой умысел.

– Тебя, может, и ненавидит, и то сомневаюсь, но Анну – точно нет, – не сдавался Патрик, по-прежнему не желающий допускать эту бессмысленную дуэль. – Я слышал сплетни о пари, которое вроде бы заключил граф, и готов сам поспорить, что он ничего подобного не делал. Джеймс никогда не относился к легкомысленным мужчинам, из тех, кто не заботится о репутации женщин. Я не знаю ни одной девушки, которая могла бы назвать его ветреным или непорядочным. Да, есть те, кого обижает его равнодушие, но нет тех, кого он бы опорочил или обесчестил. Даже мое собственное и тем более твое поведение не столь безупречны… вспомним университетские годы. И тебя, и меня есть в чем упрекнуть, а его – нет. Простых и доступных женщин он вообще не замечает, а с леди всегда холоден и предельно корректен. Он заносчив и невысокого о них мнения, но пари… Не его это, Дик, что хочешь говори, но не его. Кроме того… Я не рассказывал тебе, но теперь, пожалуй, это не так важно… Джеймс дружил с твоей сестрой. Он частенько гулял вместе с ней и вашей матушкой. Я встречал их несколько раз в парке, и, знаешь, мне даже казалось, что за этими встречами скрываются нежные чувства, а вовсе не желание досадить тебе.

– Джеймс и Анна?! О чем ты? – разозлился Дик.

Мысль о том, что Джеймс мог испытывать к Анне какие-либо «нежные» чувства, окончательно вывела его из равновесия, как и известие об их совместных прогулках. И мать, и сестра тщательно скрывали этот факт, и даже досужие сплетники из числа знакомых, которым всегда и до всего есть дело, на сей раз дали маху. Даже сэр Артур счел возможным лишь намекнуть на это и не более того. А теперь такие откровения! Выходит, все знали, как Дик относится к Джеймсу, и потому молчали, думая, что он может помешать счастью сестры… Счастью… Ричард дернул за воротник рубашки: стало тяжело дышать. Если бы он только знал, как далеко все зашло, ни за что не согласился бы вести Анну на этот прием. Или забрал бы ее тотчас, как только Джеймс перешагнул через порог зала.

Не отвечая другу, Патрик залез в буфет, вытащил оттуда початую бутылку виски, щедро плеснул в непривычно чистый стакан и протянул Дику.

– Пей, – велел он. – И успокойся. Я понимаю, тебе непросто, но пора здраво взглянуть на вещи. Ну, убьешь ты Джеймса или он убьет тебя. Кому станет легче? Тебе? Ему? Твоим родителям?

Ричард взял стакан и выпил его до дна. В голове слегка зашумело.

– Быть может, вам нужно поговорить? – продолжил Патрик свою пламенную речь. – Без секундантов. Оставив в стороне взаимную неприязнь. Не удивлюсь, если сейчас граф чувствует себя не лучше твоего. Только подумай – он согласился на дуэль. Сколько раз ты пытался его вызвать? Десять, пятнадцать? И он всегда отказывал. А сейчас согласился. Почему? Не догадываешься?

Дик взял виски и налил себе еще. Молча выпил.

– Я в это не верю, – сказал он, раздумывая, не допить ли бутылку.

– Тогда почему он согласился?

– Не знаю! – Дарованное алкоголем спокойствие разлетелось в клочья. – Понятия не имею!

То, о чем говорил маркиз, не укладывалось в голове. Совсем никак. Дик знал, что Джеймс – наглый, высокомерный ублюдок с деньгами. Как поверить в то, что он может любить или испытывать отчаяние из-за гибели Анны. Ведь Анна – родная сестра Дика. Такой же потомок лавочника…