– Зачем?

Девчонка прикусила губу, но, помолчав немного, всё же ответила.

– Я сирота. И у меня ничего не осталось… даже от мамы. На память, знаешь. Вот я и решила, что возьму ту брошь и буду думать, что она ее. Понимаешь?

Большие серые глаза посмотрели на него с надеждой и Арвольд, сдержанно кивнул, хотя и совершенно не собирался.

– Там, где взяла, ещё много всяких украшений было… я думала, что никто не заметит. Да и не заметили… только Румо увидел, что я что-то прячу. И отобрал. Они всё ещё злятся на меня, за то, что я, мол, их кухарке сдала, когда они херес на кухне воровать стали. Вот только я не сдавала. Да, я знала, что они воруют, но кухарка сама их за руку поймала, когда в очередной раз в кладовую полезли… а я всё равно крайняя осталась. Просто потому, что не нравлюсь им. Теперь они и на тебя зуб точить будут… лучше тебе им на глаза не попадаться, уж я-то знаю.

– Да? – Фыркнул Арвольд, неожиданно даже для себя оскорбившись тому, что эта мелкая может считать его недостаточно сильным, чтобы за себя постоять перед тройкой белобрысых увальней. – И что же они мне сделают? Слезами зальют или соплями забрызгают?

– Отцу пожалуются. – Одним махом срезала всю его напускную браваду девочка. – Если ты не знал, Маркус Грэйн – один из советников короля. Что ты сделаешь, если ему вздумается руки тебе отрубить? Слезами его зальёшь и соплями забрызгаешь?

Юноша недовольно поджал губы и, переложив ножны с мечом себе на колени, принялся нервно щёлкать пальцем по навершию.

Девчонка устало вздохнула.

– В общем, спасибо тебе, что помог. Но не стоило.

Внезапно и потому совершенно для Арвольда неожиданно, она подтянулась к нему и громко чмокнула в щеку, оставив на ней не беспечный детский поцелуй, а самый настоящий ожог. Скорее от испуга, чем осознанно, он схватил её за левую руку и крепко сжал, заставив девчонку громко взвизгнуть.

– Ай! Ай-яй! Что ты сделал?!

Юноша тут же разжал пальцы и с ужасом уставился на девочку, испуганно прижавшую к себе запястье. На нём, повторяя рисунок её тонких вен вверх, под кожей, зазмеилось золотистое сияние.

Девчонка вскочила на ноги, смотря на свою руку с таким ужасом, словно её туда только что цапнула самая ядовитая в мире змея. Но вот сияние погасло и на хрупком запястье девочки, тлея, словно уголь до утра доживший в костровище, осталась едва заметная отметина. Словно выцветшая татуировка или странное, почти бесцветное родимое пятно.

– Что случилось? – Дрожа и голосом, и телом, переспросил Арвольд. – Дай посмотреть…

Девчонка же отшатнулась от него, как от открытого пламени.

– Нет! Это ты мне скажи, что это было?!

– Я не… да не знаю я!

Юноша нахмурился, почувствовав особенно острый прилив раздражения из-за её упрямства. Ну как он мог понять, что сделал, если она даже отказывается показать ему руку!

– А-ну иди сюда…

Он, сделав резкий выпад, приобнял её за шею, взяв по-сути в самый простой захват, и заставил показать отметину. Разумеется, девчонка не пожелала просто так смириться с поражением – тут же начала вырываться и царапаться.

– Отстань! Отстань, говорю! Я кричать буду!

Тогда юноша сжал свою руку на ее шее чуть сильнее, словно угрожая придушить.

– Да хватит уже, я просто посмотрю!

И только после этого девчонка, наконец, притихла. Свирепо сопя ему в сгиб локтя, она недовольно поинтересовалась.

– Ну? И на что похоже?

– Понятия не имею…

В тон ей пробурчал Арвольд, пытаясь разглядеть пятно на её руке, вертя ту и так и сяк, а у самого аж дыхание перехватило от чудного запаха, исходившего от её волос. Кажется, тёмные шелковые локоны пахли ирисами… а может быть и ландышами… кто ж знает, сколько в мире ещё цветов с похожими ароматами! В цветах он совершенно не разбирался…

– А я имею понятие! Очень похоже на то, что ты только что пытался меня убить. Стой, а если так… – Она чуть развернула своё запястье, заставив рисунок обрести смутно, но узнаваемые очертания. – Наверно похоже на след от лапы какого-то животного. Медведя?

Арвольд отрицательно фыркнул, продолжая прижимать к себе девчонку, хоть в том и не было уже никакой необходимости.

– У медведя пять пальцев… а здесь три и один противостоящий. Да и форма какая-то странная, когти длинные, подушечки вытянутые. Не знаю, что за зверь оставляет такие следы.

– Но ты должен знать!

Возмутилась она и закрутилась в его руках, заставив парня нехотя выпустить её на свободу. Встав напротив, вредная девчонка наморщила нос и строго, даже требовательно посмотрела на него снизу вверх.

– Это же ты сделал… ты что, какой-то колдун?

Юноша криво усмехнулся и сложил руки на груди. Пожалуй, в чём в чём, а в колдовстве его точно ещё никогда не обвиняли.

– Мелкая, глупости не говори.

– Ну а что я должна думать? И как мне это теперь убрать? Если кто увидит… мало ли что подумают.

Девчонка разом как-то совсем сникла. Плечи её опустились, а взгляд стал совсем грустным, заставив юношу почувствовать острый укол совести.

– Слушай, – примирительно буркнул он, положив ей руку на хрупкое плечико, но та недовольно отмахнулась, – Ладно… я не знаю, что это, но я знаю у кого спросить. Там, где я остановился, в соседнем квартале целая улица лекарей и всяких кудесников. Уж кто-нибудь из них должен что-то знать о таком.Только… только мне нужно время, понимаешь? Давай встретимся здесь завтра? Например, после полудня.

Девочка подняла на него свой искристый взгляд и Арвольд почувствовал, как его холодом прошибло оттого, что глаза были у неё, что называется, на мокром месте. Отчего-то ему сразу стало так отвратительно, слякотно внутри, что захотелось побежать в горы, сбивать себе кулаки в кровь об камни или вернуться в амбар к тем белобрысым идиотам, чтобы ещё раз отходить каждого по бокам, за то, что тоже когда-то были причиной её слёз. Ведь точно же были! С таких гадов станется…

– А если ты не придёшь? – всхлипнула она, окончательно выбив его из равновесия.

Честное слово, ей в этот миг достаточно было Арвольда лишь пальчиком толкнуть, чтобы он повалился перед ней на лопатки.

– Приду. Я обязательно приду. – Сказал он быстро, с жаром, стараясь вложить в свои слова весь свой дар убеждения. – Клянусь тебе. А если нет, поищи в городе, где остановился сэр Ремальд Верный со своим оруженосцем Арвольдом. Люди обязательно тебе подскажут.

Девчонка ещё раз всхлипнула и вдруг улыбнулась сквозь слёзы, заставив юношу снова почувствовать тепло солнечного света на своей коже.

– Значит, тебя зовут Арвольд?

– Да… а… а тебя как зовут?

Растерянно переспросил он.

– Вот если придёшь завтра, тогда и скажу. Может быть. – Ответила она и, взмахнув подолом небесно-голубого платья, быстро пошла прочь, не оборачиваясь добавив: – И смотри не опаздывай!

– Ни за что на свете…

Беззвучно сказал себе под нос юноша, совершенно оглушённый всем тем, что только что произошло.

Над головой его по-прежнему ветер шумел в листве плакучей ивы, а за спиной текла быстрая ледяная речка, но Арвольду все равно отчего-то было жарко. Так жарко, словно кто-то развел костер прямо в его груди или же это само сердце пылало, словно негасимые жаровни в храме Единого бога.

Арвольд не спал всю ночь и теперь глаза его предательски слипались, а голова была словно набита ватой. Мысли о сероглазой девчонке не оставляли мальчишку в покое ни до рассвета, ни после, когда пришло время готовить сэра Ремальда к открытию турнира. Случившееся у реки донимало его своей таинственностью и ярким, необъяснимым ощущением некой судьбоносности, которую юноша не мог себе объяснить.

Как бы там ни было, одно Арвольд знал точно – никакой глупостью произошедшее не было и не позднее, чем сегодня вечером он должен был вернуться к той самой иве на берегу, чтобы хоть что-то сказать перепуганной девчонке. Но что? Что он мог ей поведать о случившемся и кто бы ему мог хоть что-нибудь объяснить? После открытия турнира Арвольд собирался отправиться в город на поиски лекаря или мага, в слепой надежде на то, что им может быть известно что-нибудь о таких случаях проявления спонтанной магии, проклятья, или хотя бы болезни… Вот только, что если лисица испугается и не явится на встречу? Эта мысль отчего-то пугала Арвольда даже больше, чем вероятность вернуться к иве с пустыми руками… а ведь лисица ему даже имени своего не сказала… так как же он тогда её найдёт, если та не явится на новую встречу?