— По коридору. И налево.

Голос словно звучал в голове Рамона. Позже ему расскажут, что так оно и было. Валютчики — сильные маги, способные читать мысли и за версту распознавать своих. Для общения им даже не требуются слова.

Комната не имела ничего общего с жилым помещением. Скорее — офис. Банковская секция.

Под ногами кафель, всюду — блеск, сияние и хромированные металлические поверхности. Половину комнаты занимает стойка кассы — мрамор, стекло, золотые вставки. Приблизившись к кассе, Рамон уставился на хрупкую девушку с рыжим хвостом, чей голос звучал у него в голове.

— Слушаю вас, — произнесла девушка.

На ней был костюм-тройка. Женский вариант. Традиционная одежда для профсоюзных служащих.

— Хочу поменять деньги, — выдавил из себя Рамон.

Шикарный офис, упрятанный в нортбургскую сталинку, произвел на него неизгладимое впечатление.

Девушка улыбнулась.

— Какая валюта нужна?

— Интеры. Из Зеленого Среза.

— Что предлагаете?

— Евро.

Перед внутренним взором Рамона вспыхнули цифры обменного курса. Вспыхнули, задержались на несколько секунд и бесследно растаяли в воздухе.

Рамон молча выложил тысячу евро. Много менять не хотелось — вдруг Тейн быстро справится с задачей. Живая легенда все-таки.

Купюры скрылись в выдвижном лотке. Девушка откуда-то извлекла пачку оранжевых купюр, профессионально отсчитала пару десятков, присовокупила несколько квадратных монеток и опустила в лоток. Никита забрал из черного ящичка все, что ему причиталось, поблагодарил девушку и покинул квартиру.

С Валиком он встретился через два часа у стадиона «Динамо».

— Наменял копеек? — ухмыльнулся ведун.

— Интересные у вас валютчики.

— А ты чего ожидал?

Рамон замялся.

— Не знаю. Чего-то… другого.

— Мужика бритоголового за углом. В плаще и кепке. Чтобы воровато оглядывался и с барсеткой. Магической, разумеется.

Рамон не ответил.

Примерно этого он и ожидал.

— Девяностые ушли, — Валик хлопнул его по плечу. — Сейчас проще купить квартиру, оборудовать ее как положено и защитить магией. Привыкай, дружище.

Нортбург погружался в сумерки.

А Рамону предстояло погрузиться в портал.

В слое Рамона Челябинская область граничила на юге с Казахстаном и отличалась преимущественно горными ландшафтами. В Ётунхейме что-то пошло не так. Горы простирались на юго-востоке, а территория, на которой стоял Аркаим, сдвинулась к северо-западу. Очертания континента на карте были другими. Сложно сказать, почему это произошло. Миллионы лет материкового дрейфа? Последствия экологической катастрофы? Так или иначе, Аркаим стоял на равнинной местности. Горы вырастали из земли значительно южнее. А вплотную к ним прилегала тундра. Но то — юг. Сейчас вокруг «Арктоса» — километры ледяной пустыни.

Вездеход прокладывал путь с максимально возможной скоростью.

Сорок восемь километров в час.

Межников сказал, что это предел для данной местности. Следовательно, дистанция неуклонно сокращается. Эти расчеты подтверждались словами нюхача.

— Скоро мы их настигнем, — сказал Друмкх.

Рамон вел «Арктос», подключившись к спутниковой навигационной системе. Спустя восемь часов преследования он был вынужден сменить уставшего Кадилова. Ефимыч показал, как управлять вездеходом и уступил свое место Никите. Контролировать системы многотонного великана оказалось довольно просто. Рамон проложил курс с помощью бортового компьютера, включил автопилот и расслабился. Вездеход сам огибал препятствия, сбрасывал скорость на сложных участках, преодолевал укрытые снегом ямы. Изредка приходилось сверять курс с нюхачом.

Друмкх умел спать в любых условиях.

Сейчас, когда за толстой броней «Арктоса» ревела вьюга, нюхач дремал в кресле второго пилота. Сон у Друмкха был чутким. Тронешь за плечо, задашь вопрос, выслушаешь ответ. И снова — прикрытые веки.

Азарод, Валик и Ефимыч вырубились в спальном отсеке. Расстелили одеяла, все как положено. Бортовой компьютер следил за внутренней температурой, поддерживая ее на приемлемом уровне. Никакой жары или адского холода.

Вездеход был под завязку напичкан полезной электроникой. Никита решил разобраться с навигационным оборудованием и вскоре обнаружил, что спутник можно запрашивать о наличии движущихся объектов в десятикилометровом радиусе. Выполнив запрос, Рамон стал ждать. И не ошибся. Через несколько минут верхний угол лобового стекла превратился в карту. На этой карте мигали две разноцветных точки. Синяя — «Арктос». Красная — вездеход оборотней.

— Попались, — ухмыльнулся Рамон.

Теперь ему даже нюхач не нужен. Пара кликов — и бортовой компьютер сориентирован на преследование объекта.

Остался лишь один непобежденный враг.

Скука.

Порывшись на жестком диске компьютера, Рамон обнаружил парочку сериалов местного производства. Анимэ про кайдзю он сразу отбросил. Внимание привлек первый сезон детектива «Мерзлота». Чтобы не мешать окружающим, Рамон вывел звук на наушники и погрузился в преступный мир автономных городов.

Детектив был мистическим.

События разворачивались под куполом Варшавы. Опер Ковальский расследует таинственные исчезновения детей, захлестнувшие город. Родители в панике, объявлен комендантский час. Пилотный эпизод начался с того, что малыш Владек, катаясь на велосипеде, случайно попал в законсервированный сектор минус четвертого уровня. Слышится крик, вспыхивает свет. Камера выхватывает вращающееся колесо перевернутого велосипеда. Дальше — заставка и зловещая музыка.

Расследование отягощает тот факт, что тело Владека бесследно исчезло. Возможно, ребенок жив, но система мониторинга не обнаружила его в пределах купола и подземных ярусов. Ковальский опрашивает свидетелей и арестовывает потенциального злодея. Мужик выглядит тем еще головорезом, но в конце серии Ковальскому сообщают, что пропала девочка. Подозреваемого выпускают.

Вторая серия оказалась флэшбэком. Зрителю намекнули, что подземный сектор Варшавы закрыт не просто так. В этом месте происходят странные явления, объяснить которые муниципалитет не в состоянии. То электроника откажет без видимой причины, то ремонтник покончит с собой, то послышится странный гул, исходящий из «самого сердца» мерзлоты.

В третьей серии страсти накалились. Пропал третий ребенок, начальство стало давить на Ковальского. Вдобавок, от главного героя ушла жена — ее не устраивали частые командировки мужа и сверхурочная работа. Ковальский был типичным трудоголиком, преданным своему ремеслу. В конце серии он знакомится с девушкой-медиумом — странной, но весьма сексуальной. В этом месте Рамон решил сделать паузу.

Биотуалет располагался в задней части вездехода. Крохотный отсек с замкнутой цепью переработки. Фекалии Рамона после нажатия сливной кнопки превратились в топливо.

Кабина встретила Никиту тусклым свечением приборной панели. В соседнем отсеке тихо урчали генераторы.

Хотелось есть.

И кофе.

Усердные поиски привели Рамона к солидному запасу растворимого напитка в одном из пищевых шкафчиков. К хранилищу снаряжения примыкал кухонный отсек. Я теперь, как повар на колесах, подумал Никита. Варочная и разделочная панель, вытяжка, компактная мойка, откидной столик. Отверстие для отходов с кнопкой переработки. Микроволновка и электрочайник в соответствующих нишах. Все встроено, надежно закреплено и предельно функционально.

Рамон наполнил чайник водой из крана, подключенного к гидрогенератору. Установил емкость на подставку, щелкнул кнопкой. И начал искать глазами холодильник.

В соседней секции скрипнула койка.

Холодильник обнаружился под разделочной панелью. Дверца с шипением ушла в переборку, когда Никита тронул сенсор.

— Вездеходом Пушкин управляет? — спросил Валик, переступая порог отсека.

— Автопилот, — Никита вытащил из холодильника упаковку саморазогревающегося супа. — Есть будешь?

Валик покачал головой.