Звездное небо заволакивает смог.

Рамон помнит, как он крепил штык-нож на своем «Тренче», как прыгал с одного эркера на другой, вдыхая омерзительную вонь Кьёльна. Помнит жестокую рукопашную, хлюпающий звук, с которым штык-нож проникал в плоть оборотней. Помнит когти, вырвавшие клок кожи из плеча и свой истошный вопль. Грохот выстрела, половину головы свара, приклад, сворачивающий челюсть другого переверта, высунувшегося из-за трубы.

Даздра, отчаянно орудующая когтями. Кадилов, всаживающий стилет в грудь матерого кхана. Никон, методично расстреливающий кошколаков из своего арбалета. Хрон с обрезом и старомодным револьвером, сильно напоминающим «кольт».

Хаотичная бойня, вот что это было.

Ты уже не человек, ты машина смерти. Правая рука тьмы. Жнец, от которого не скрыться в тумане и густеющем смоге.

Ты — охотник на оборотней.

Ангар с вездеходами располагался на минус первом уровне. То есть — под землей. Чтобы туда попасть, требовался допуск.

— Как его можно получить? — спросил Азарод.

— Есть два способа, — ответил Межников. — Первый — устроиться на работу в муниципалитет. Второй — стать владельцем вездехода.

— А как насчет авиации? — встрял Валик.

Межников задумался.

— Да никак. Все самолеты находятся под правительственным контролем. Четыре грузовых, два пассажирских. Один муниципальный. Плюс спасательные и ремонтные вертолеты. Пожарный квадракоптер.

— А боевые? — прищурился Рамон.

— Информация засекречена.

— Они есть?

Чиновник вздохнул.

— Есть. Но доступ к ним имеет узкий круг лиц.

Кадилов кашлянул, привлекая внимание. Все обернулись к старику.

— И где все это находится? — Ефимыч, как всегда, интересовался правильными вещами. — В городской черте?

— Разумеется, нет, — скривился Межников. — Аэродром расположен в нескольких километрах южнее Аркаима. Там же — ангары, заправочные и диспетчерские службы, склады. Вся инфраструктура.

— Понятно, — кивнул Ефимыч. — Думаю, они туда не сунутся. Проще укатить на вездеходе.

— Соглашусь, — поддержал Валик.

Рамон промолчал.

Лайет умеет мыслить нестандартно. От этого выродка можно ожидать чего угодно. До сих пор основатель действовал точно, без ошибок и держался на шаг впереди профсоюзных аналитиков.

Рифленый контейнер с оружием стоял у двери номера. Его притащили охранники. Возможно, те ребята, что обыскивали «чероки». Возможно, другие. В бронекостюмах их было невозможно различить.

— Где джип? — вкрадчиво поинтересовался Рамон.

— В гараже, — сообщил Межников, поднимаясь с кресла. — Минус третий уровень. Ангар 24. Ваши браслеты его откроют.

Никита кивнул.

— Вот что, — заявил Кадилов. — У нас есть основания думать, что переверты покинут город. Наверняка этого знать нельзя, но вероятность высокая. У них ваши идентификаторы. И вездеход.

— Пусть уходят, — заметил чиновник. — Мы не против.

Рамон хмыкнул:

— А если они вздумают вернуться? Когда нас рядом не будет?

Межников побледнел.

— Хватит ломаться, — голос Никиты стал жестким. — Дайте допуск в ангар. Оформите на нас муниципальный вездеход. Также нам потребуется провиант для дальней экспедиции. Все, без чего не обойтись в ледяных пустошах. Мы разберемся с ними. Раз и навсегда.

На лице чиновника отразилось колебание. Он думал несколько секунд, потом выдавил:

— Это нужно согласовать.

— Согласовывайте, — Рамон обогнул Межникова и подошел к оружейному контейнеру. Разблокировал тыльной стороной браслета запирающий механизм. Контейнер с легким шипением раскрылся. Как в фильме про трансформеров. Внутри по ячейкам были аккуратно разложены стволы, патроны, ножи и топор. — Налетайте, парни.

Межников вышел на террасу и стал с кем-то переговариваться по каналу внутренней связи. Охотники стали доставать свою амуницию, придирчиво осматривать, передергивать затворы, пересчитывать патроны. Нюхач и Валик безучастно наблюдали за царившим в комнате оживлением.

Чиновник вернулся.

Рамон методично заправлял патронами помпу. Азарод трогал пальцем лезвие топора. Кадилов спокойно сидел в кресле, поигрывая стилетом. Все ждали.

— Совет доверяет вам, — тихо проговорил Межников. — Доступ открыт. Вездеход выделен. Колесный «Арктос». Секция 14. Удачной охоты.

Чиновнику было неуютно в компании некроманта, фанатика с Библией и волосатого отморозка с «Винчестером». Это чувствовалось. Пожелав удачи, Межников быстро направился к двери.

— И вам доброй ночи, — бросил ему в спину Рамон.

Когда дверь номера захлопнулась, Валик спросил:

— И что теперь делать?

— Спать, — на лице Никиты заиграла довольная улыбка. — Сейчас будут спать все, кроме тебя и нюхача.

Валик едва не поперхнулся остатками чая.

— Ты серьезно?

— Вполне, — Рамон не шутил. — Мы не можем схлестнуться с перевертами в ангаре. Надо держать дистанцию. Если они покинут купол, Друмкх нас разбудит. Если откроют портал — ты нам сообщишь.

— Золотые слова, — одобрил Кадилов. И принялся стягивать носки.

Дверь ангара с тяжелым гулом отъехала в сторону. Включились световые панели, протянувшиеся вдоль стен и под потолком. Перед охотниками распахнулось обширное пространство, заполненное тишиной и спящими механизмами.

— Они далеко? — спросил Валик.

Нюхач втянул ноздрями воздух.

— Километров тридцать. Но…

Друмкх замялся.

— Что — но? — поторопил Рамон.

— Запах изменился.

— Как?

— Незначительно. Это по-прежнему они. Запах почти тот же. Не могу объяснить.

— Нет времени, — перебил Кадилов. — Других оборотней в Аркаиме быть не может.

Никита замер у оранжевой черты с отметкой «14». Задрал голову вверх. Махина «Арктоса», нависшая над группой охотников, отнимала дар речи.

Кое-что об арктических вездеходах Рамон слышал. В его мире строились гусеничные внедорожники «ARCTOS», но эти модели нельзя и близко сравнивать с тем, что стояло в аркаимском ангаре. Трехметровые колеса давили на психику своей мощью. До этого момента Рамон не представлял себе колесную базу размером с одноэтажный дом. Сам вездеход имел в ширину около шести метров, а в длину — не меньше пятнадцати. Корпус механического монстра вздымался на пятиметровую высоту. В передней части располагалась надстройка кабины. Бронированные стекла, вставленные в металлические выпирающие рамы, укрепленные болтами и заклепками. Приваренная к борту лестница. Инвентарный номер «235−46Н», нанесенный под трафарет оранжевой краской.

А еще Никита увидел пулеметную турель и отросток радара на крыше монстроподобного вездехода.

— Впечатляет, — похвалил Кадилов.

Азарод смотрел на транспортер с суеверным ужасом. Конечно, ему приходилось ездить на джипах и даже танках, но «Арктос» превосходил любые ожидания.

— Хватит пялиться, — сказал Валик. — Поехали.

— Гагарин, — хмыкнул Никита. — Сам будешь управлять кораблем ледяной пустыни?

— Ты будешь, — не растерялся ведун.

Рамон покачал головой.

— Я не умею.

Кадилов поправил рюкзак и молча полез наверх. Бросил через плечо:

— Я умею. Тащите свои задницы к люкам.

Рамон присвистнул.

— Откуда талант, Ефимыч?

Старик, не оборачиваясь, сообщил:

— Служил на Севере. В советское время.

Уточнять детали Рамон не стал. Его и Кадилова «советские времена» имели массу различий. В параллельных срезах СССР даже разваливается неравномерно. Где-то система обрушилась в 80-х, где-то — в 2000-х. Были слои, в которых все закончилось после смерти Сталина. А есть «красные реальности» — там и поныне руководят партийные деятели, строящие коммунизм.

Ботинки охотников загрохотали по металлическим перекладинам бортовой лестницы. Еще не успевшим обледенеть перекладинам.

— А что там с провизией? — поинтересовался Азарод. — И с теплой одеждой?

— Внутри, — ответил Рамон, забираясь на броню. Люк уже был разблокирован и откинут. Голова Ефимыча исчезла в проеме. — Муниципалитет подсуетился с бесплатной доставкой.