– Разве тебе есть, о чем жалеть?
– Хм…, – Алиса задумалась. – Хороший вопрос, но не простой. Даже сразу ничего и не ответить… Не знаю, по большому счету, наверное, нет, но, возможно, по каким-то не особо важным моментам хотелось бы что-то исправить. Хотя, думаю, ты все-таки прав, мне не о чем жалеть, у меня вполне счастливая и беззаботная жизнь. А, главное, я правда чувствую себя счастливой.
– Не многие могут этим похвастаться.
– Это правда. Большинство моих знакомых всего лишь думают, что у них все хорошо или надеются на это. А на самом деле несчастливы и все живут не своими жизнями. А мне повезло.
– Ты всегда это ощущала или пришло со временем?
– Думаю, всегда. По крайней мере, сколько я себя помню, я всегда была счастлива. Правда, не обманываю!
Алиса рассмеялась, увидев неоднозначный взгляд Ле́рона. Он тоже не слышно рассмеялся.
– Я верю, правда, – сказал он. – Ты действительно выглядишь всегда счастливой. При чем естественно счастливой, не на показ. Это необычное и очень редкое качество в наше время. Или везение.
Они снова замолчали. Алиса ушла в свои мысли, наблюдая, как солнце все выше и выше поднимается над озером, пока окончательно не вылезло наружу. Она думала о том, действительно ли ей просто повезло или это ее собственное достижение. Ведь они с Лизой росли в одной семье, в одинаковых условиях, но сестра не чувствовала себя так же, Лиса это точно знала.
Ле́рон посмотрел на часы, потом взглянул в сторону палаток и произнес:
– Полагаю, скоро начнут просыпаться остальные, так что мне пора. Пока кто-нибудь не напросился подвезти. И, думаю, этого будет достаточно.
Он встал, взял телефон Алисы и остановил видео.
– Ты поедешь за рулем? – Алиса тоже поднялась, ожидая, что Ле́рон отдаст ей телефон, но он не торопился. Он стал смотреть только что отснятый ролик.
– Хм, недурно, – в заключении произнес он и протянул телефон Алисе. – Да, поеду за рулем. Машина пока не научилась ездить сама.
Спрыгнув с кузова, он помог спуститься Алисе, потом забрался обратно, собрал разбросанные по нему вещи, снова спрыгнул, бутылку отнес в мусорное ведро у костра, остальное закинул в кабину. Сложил раскладные стулья, раскиданные по поляне, загрузил обратно в кузов, собрал все мешки с мусором и отправил туда же. Алиса внимательно следила за каждым его движением: он передвигался ровно, уверенно, словно вовсе и не пил. Она нахмурилась и все же спросила:
– Ты уверен, что стоит садиться за руль сейчас?
Ле́рон взглянул на нее и усмехнулся:
– Ты сама сказала, я выгляжу трезвым.
– Ключевое – выглядишь. Это просто небезопасно. И не только для тебя.
– С получением новых прав у меня ни одного штрафа, – Ле́рон открыл дверцу кабины и замер, весело поглядывая на реакцию Алисы. Та смотрела на него мрачным взглядом, сжимая губы. – Догадываюсь, о чем ты думаешь.
– О чем же?
– Ты думаешь, такая высокая толерантность к алкоголю – опасный признак.
– Как ты догадался? – глаза Алисы широко распахнулись от удивления.
– Ты смотришь на меня с опаской. Знаю я этот взгляд.
– Прости… Да, я слышала про это, часто упоминается в психологии… – призналась она. – Но с тобой это никак не вяжется, поэтому я теряюсь. В таком состоянии люди начинают незаметно агрессировать, но не вижу, чтобы ты делал что-то такое…
– Надеюсь, и не увидишь, – Ле́рон запрыгнул в кабину. – Благодарю за беседу. Было довольно познавательно.
Ле́рон махнул рукой на прощание, захлопнул дверь и завел мотор. Алиса растерялась от его последней фразы. Она неуверенно махнула рукой в ответ, понаблюдала, как машина вырулила из-за деревьев и выехала на тропу, после чего скрывалась из виду, а потом и вовсе затихли звуки мотора. Он уехал так внезапно и быстро, что осталось ощущение, будто его и вовсе не было здесь. Постояв немного в замешательстве, Алиса тряхнула головой, вздохнула, оглянулась вокруг себя и подумала, что неплохо было бы организовать себе теплую воду, чтобы умыться, но главное, заварить горячего кофе, конечно же.
Обратно группа выдвинулась около двенадцати часов дня. Пока шли к автобусной остановке, грянул обещанный дождь, и частично ребята все же промокли, хотя все предусмотрительно взяли с собой дождевики. Но и ухудшение погоды не смогло подпортить настроение: все были довольны вчерашним вечером, шли и весело вспоминали эпичные моменты, делились впечатлениями, конечно же, перемывали косточки уехавшему Ле́рону и по-доброму подкалывали Константина Николаевича. Такое ребята могли позволить себе только один день в году, когда атмосфера позволяла забыть о том, что он в первую очередь их преподаватель и куратор. Дима огорчился, что Ле́рон так быстро уехал, ведь он хотел напроситься с ним доехать до города или хотя бы немного прокатиться на его машине. Он заявил, что чуть не всю жизнь мечтал посидеть внутри Додж Рама. Про свою беседу с Ле́роном Алиса никому не стала рассказывать, даже Маше. Она вспомнила, как обступили с вопросами Катерину, и хотела избежать такого.
К остановке шли таким же строем, только более ускоренно, даже не стали делать привал. Боялись опоздать на автобус, да и дождь особо не располагал к отдыху. Поэтому они дошли до остановки намного быстрее, чем от нее и еще почти час ждали автобуса. Дождь закончился ровно к тому моменту, когда он приехал. Сев в автобус, Алиса впервые осознала, как на самом деле устала, хоть эта усталость и была приятной. Она убрала телефон с авиарежима, написала Лизе, что они выехали, вставила в ухо один беспроводной наушник, второй протянула Маше, положила голову на ее плечо и включила музыку, погрузившись в мысли о доме, об уютной кухне и горячем чае за предстоящими разговорами в компании своей любимой сестры.
К концу поездки она задремала, и ее разбудила Маша, когда уже пора было выходить. На остановке ребята попрощались друг с другом, поблагодарили Константина Николаевича за очередную прекрасную вылазку и разошлись в разные стороны небольшими группками по два-три человека. Лиза уже ждала их. Забросив Машу, сестры, наконец, добрались до дома. Алиса первым делом отправилась в душ и провела там приличное количество времени, пока Лиза колдовала над почти приготовленным ужином. По дороге домой Алиса частично рассказала сестре, как прошли их посиделки, но самого интересного еще не касалась.
Когда она вышла из душа, стол был уже накрыт, и ее ждала большая кружка свежесваренного черного кофе.
– Спасибо…, – Алиса обняла сестру с такой нежностью, будто не видела ее полгода. – Как хорошо дома…
– Еще бы! Я, конечно, все понимаю, но в такую погоду… Вы просто монстры, – Лиза прикрыла глаза, прижимая к себе Лису.
– Ты просто никогда не была на этих посиделках, это стоит больше какого-то незначительного дискомфорта.
Алиса освободила сестру из объятий, села за стол и сжала горячую кружку обеими руками, с наслаждением вдыхая аромат напитка. Потом сделала осторожный глоток и, расплывшись в блаженной улыбке, произнесла:
– Вот оно, счастье.
Лиза смотрела на нее и тоже улыбалась, раскладывая по тарелкам еду.
– Была я на таких посиделках у костра, и в сухую теплую погоду действительно здорово, но в октябре… Это чересчур для меня. Даже без ночевой.
– Это не просто посиделки у костра. Это посиделки со страшными историями и Константином Николаевичем. Именно благодаря ему они стали такими классными.
– Ну, мне этого не узнать. Даже если к вам можно было бы присоединиться, я бы не стала рисковать. Ешь, пожалуйста, а то остынет.
– Да, конечно. Что тут у нас? – Алиса отодвинула чашку с кофе чуть в сторону и вооружилась вилкой, рассматривая содержимое тарелки. Лиза тоже принялась за еду, параллельно рассказывая о том, как прошли ее выходные. В субботу она кое-как затащила Макса на совместную тренировку, опять чуть не поссорившись на этой почве. Потом ходила с Мишей и Кирой на выставку одного молодого русского авангардиста, а после они встретились с остальными друзьями в баре. Лиза сказала, что звала Макса с ними, но он отказался, сославшись на какие-то дела.
