Утром Яна уехала. Я остался. Но почти сразу подъехала Тина — вроде появились покупатели на мой спорткар, хотела обсудить. Да и просто повидаться, судя по всему.

— Мне показалось, или это была машина Яны, которая выруливала из твоего двора?

— Тебе не показалось.

Тина вопросительно посмотрела на меня.

— Да, решили попробовать, — произнес после небольшой паузы. — Я уже и забыл как это классно. Быть с кем-то, делать для другого человека что-то. Жить чувствами. Просто наслаждаться жизнью.

— Это классно, Демид. Оно стоит того, чтобы перебороть свои страхи и переступить жизнью и самим собой очерченные границы. Яна классная. Прошу тебя береги ее. И себя. И то прекрасное, что зарождается между вами.

— Да. Она невероятная. Я многому у нее учусь. Знаешь, когда она впервые сюда приехала я даже не сразу понял такую реакцию. Обычно гости восхищаются домом, тем как все устроено, осматривают планировку, обстановку. А Яна первым делом отправилась на поиски окна с самым красивым видом, а потом попросила сводить по окрестностям. Рассматривала двор, словно искала для себя укромные уютные местечки. Одним из самых любимых мест стали качели. Они действительно, надо сказать, стоят очень удачно.

— Да. Она удивительная. Видит мир совсем иначе, чем многие. И ценности этого мира измерят своим собственным мерилом, не оглядываясь на общепринятые шаблоны и мнение отдельных людей. Поэтому еще раз скажу тебе — береги ее. Она хоть и сильная, но очень хрупкая.

— Да. Как фарфоровая статуэтка.

— Точно. Это ты уже от Яны набрался таких сравнений? — хохотнула.

— Не. Сам придумал. Честно. Еще когда в первый раз увидел ее на заправке. Тогда, весной.

***

В конце ноября выпал первый снег…

Вечером в пятницу я заехал за Яной на работу, чтобы забрать ее и отправиться на выходные ко мне домой. Мы не виделись два дня. Мне надо было уехать, хоть и совсем не было такого желания. Но дела никто не отменял. Бизнес требует контроля, цепкой хватки и решительных действий.

Я ждал ее на парковке. Она вышла из здания и, улыбаясь подставила лицо снежинкам, которые падали с неба. И я даже не удивился бы, если бы она начала ловить их языком. Но нет, просто кайфовала и радовалась первому снегу. Большие черные ботинки, классические джинсы, темное длинное прямое пальто нараспашку (вот получит у меня), облегающий гольф под горло (я даже издалека угадывал под ним упругую идеальную грудь), объемная шапка, спадающая гармошкой назад. Почему-то подумалось, что она очень гармонично смотрелась бы на улицах Нью-Йорка. Сразу же захотелось ее туда свозить. Когда-нибудь обязательно…

А сейчас моргнул фарами, чтобы не стояла полураздетая на холоде и шла уже в машину. Радостно махнула мне рукой и заторопилась к авто.

Дурачиться Яна начала еще по дороге. Подсоединила по bluetooth свой телефон в включила музыку. Мы теперь без нее никуда. Она нас сопровождает повсюду. И мне это нравится, надо сказать. Сейчас играла новая для меня мелодия. Бросил вопросительный взгляд на Яну.

— Это Gabin «La Maison”. Обожаю их. Итальянский дуэт. Распался несколько лет назад. Я когда узнала, так расстроилась, ты не представляешь. Как-будто пара моих близких друзей развелась. А они такую музыку создавали! Эта одна из моих любимых у них.

Музыка действительно была хороша. Завораживающая мелодия. Она идеально подходила для ночной заснеженной дороги, освещенной лишь фарами автомобиля. И Яна рядом. Вроде бы ничего и не делала такого, но видно было, что кайфовала сама и в то же время каким-то образом соблазняла меня (или для меня уже любое ее действие — чистый соблазн?). Ненавязчивые движения в такт музыки, брошенный невзначай взгляд из-под ресниц…

Приехали и оставили машину во дворе. Яна продолжала дурачиться. Все еще не выключая музыку она танцевала, двигаясь по заснеженной дорожке (краем мозга отметил, что завтра предстоят мне физические нагрузки на свежем воздухе) спиной вперед и лицом ко мне. Брала пригоршнями снег и подбрасывала его вверх, попадая на меня, но и сама с упоением подставляя ему лицо. Я включился в игру, отвечая тем же. Потом подбросил огромную охапку снега подхватил Яну на руки и закружил под настоящим снегопадом… Через несколько минут под звуки итальянского дуэта, заснеженные и счастливые, мы ввалились в дом. Побросав все одежду прямо у порога и добрались только до дивана в гостиной — соскучились очень…

***

Пробуждения с Яной мне нравится больше всего. Я даже начал любить утро. Я уже говорил, что балдею от ее естественности? И продолжаю это делать. Она совершенно не парится как выглядит с утра: прическа, макияж, возможные несовершенства? Бежать быстренько в ванную и наводить марафет и идеальный лук? Забудьте. У нее все происходит так естественно, что не думаешь и не обращаешь на это внимание вообще. И как она воспринимает свое тело. Спокойно, принимая себя такой как есть. Совершенно не стесняясь наготы и чего-то, что может показаться неидеальным (не прикрываясь жеманно и не принимая непонятные позы для более удачного ракурса). Хотя для меня она — само совершенство.

Не успела проснуться, уже что-то мурлычет себе под нос.

— Ты и музыка — это даже еще ближе, чем ты и краски, — обнимая и утыкаясь носом в любимую макушку.

— Нет. Вот моя подруга и музыка — это точно одно целое. А я так, любитель. Но музыка для меня важна. Она такая разная и так по-разному на меня воздействует: заряжает энергией, успокаивает, умиротворяет или предает решимости и вдохновляет. Это вибрации, которые проходят через тело и несут тебе необходимую энергию.

— Да, понимаю о чем ты.

Я стал рассказывать Яне про свою игру в группе. Как собрались. Как сначала просто развлекались. Потом начали играть по серьезке. Как это помогло справиться со сложным периодом. Да и сейчас является для меня отличным средством борьбы со стрессом и плохим настроением. Она обнимала меня, уложив голову на плечо, и внимательно слушала.

— Ну вот видишь. Ты тоже тесно связан с музыкой. Музыка — это особая стихия. Ей оды слагают. Кстати, вот послушай.

Резво развернулась, выбралась из постели и, как была нагишом, понеслась вниз. Вернулась обратно, шлепая босиком по полу, уже с телефоном. Забралась обратно под одеяло, развернулась ко мне спиной вжавшись под самый бок, просунула заледеневшие ноги между моих, чтобы согреться и прижалась всем телом, упираясь попкой в самый пах. Тело отозвалось мгновенно, все мои мысли спустились на «нижний этаж» и честно говоря, было уже совсем не до разговоров о музыке, но я держался… Яна не могла не почувствовать «мое настроение», но виду не подавала, лишь изредка как бы невзначай ерзала и прижималась ко мне еще сильнее. Чертовка!

Заиграла известная итальянская песня (даже я это знаю). Andrea Bocelli “Vivo per Lei”

— Вот ты думаешь о чем эта песня?

— О любви, конечно. О чем еще могут быть такие песни?

— Да, ты прав. О любви. Но о любви к музыке. Послушай:

«Я живу для нее с тех пор, как впервые встретил

Я не помню как, но она оказалась внутри меня и там и осталась

Я живу для нее, потому что она заставляет вибрировать мою душу

Я живу для нее и это вовсе не сложно»

— И это все о музыке. Потому что так и есть «я живу для нее и не ревнуй меня к этому», «потому что музыка, знаешь, никогда меня не предавала». Я открываю тебе свою душу, Демид, — сказала Яна повернувшись ко мне лицом, закинув ногу мне на бедро. Обхватила мое лицо ладонями, провела пальцами по бровям, по губам, погладила волосы. — Не подведи меня..

Я развернулся на спину и притянул ее на себя.

— Нет, конечно, мелкая, — ответил зарываясь лицом в шелковистые пряди и застонав от удовольствия, когда Яна наконец-то впустила меня в столь желанное, уже готовое для меня тело. Как совсем немногим ранее в свою душу…

ЯНА

Есть ли жизнь на Марсе? Не знаю. Но я точно знаю, что счастье на Земле есть!

Простое, человеческое, женское и, думаю, что мужское. Яркое, легкое, позволяющее тебе летать и улыбаться прохожим. Впервые за последние несколько лет мне было так хорошо. Я доверилась мужчине, позволила себе поверить, что единственная и самая желанная для него. Так же как и он для меня. Мы проводили много времени вместе, узнавали друг друга, открывались друг другу.