Учительница продолжала читать фамилии, а ребята — одни смело, другие робко — отзывались: «Тут… есть… я…» Наконец учительница построила свой класс парами и повела на школьный двор. Перед Валентинасом шагали близнецы, рядом — толстощекая девочка с синим бантом в волосах.

«Интересно, а кто за нами?» — подумал было Валентинас, но обернуться не посмел.

Только на школьном дворе, где уже выстроились ученики всех классов, он посмотрел назад. За ним стояла та самая «голодающая», которая ела в сквере бутерброд. Когда же учительница велела всему первому «А» повернуться направо, эта девочка очутилась рядом. Валентинас сделал вид, что не замечает ее, смотрел прямо перед собой.

Выступил директор школы — седой человек в очках. Он поздравил новых учеников с началом первого учебного года. А потом к первоклассникам подошли пионеры и каждому вручили подарок: кому коробку цветных карандашей, кому книжку, а кому большой альбом для рисования. Валентинасу достались карандаши, стоящие рядом с ним близнецы получили по книжке.

«А что дали ей… этой?» — захотелось узнать Валентинасу.

Он скосил глаза, но увидел лишь кончик острого носа.

Пришлось повернуть голову. Девочка тоже держала коробку цветных карандашей.

— Такие же? — приветливо улыбнулась она.

— Ага, такие, — подтвердил Валентинас и добавил: — У меня дома «Спартак» есть — двенадцать цветов! Только там уже мало карандашей осталось. Сточил.

Девочка кивнула. Видимо, она тоже хотела что-то сказать, но пока стеснялась. Однако, немного погодя, потупив глаза, тихо проговорила:

— Я очень рано сегодня встала… И никак не хотела есть. Все ждала и ждала, когда будет наконец полдевятого… Вот мама и дала мне с собой бутерброд…

Валентинас понял, почему девочка рассказывает об этом. Ему стало неловко, что в сквере он так не по-товарищески обошелся с ней — обманул, что она вся в масле.

— Да я просто так… — попытался он оправдаться.

— Это ничего… — Девочка подняла глаза и улыбнулась. — А ты где живешь?

Ответить Валентинас не успел: учительница повела их смотреть класс. Класс был просторный, свежевыбеленный, и парты пахли масляной краской. Ребята сели за них, быстро расстегнули портфели и ранцы, вытащили тетрадки и буквари. Однако учительница не велела ни читать, ни писать, она лишь показала, как надо вставать из-за парты, как поднимать руку, если хочешь что-то сказать или спросить. Потом распрощалась до завтра.

На улицу первоклассники высыпали всей гурьбой, громко крича и договариваясь, кому с кем по пути. Но тут выяснилось, что почти всех еще ждут мамы. Так что все сразу разбрелись кто куда.

До первого перекрестка вместе с Валентинасом и его мамой шли близнецы и толстая девочка со своей мамой. Первыми отстали мальчики, около продовольственного магазина попрощались с ними девочка и ее мама. До дома, где жил Валентинас, оставалось лишь несколько шагов.

В дверях его ждал Линас. Увидев возвращающихся, он пулей полетел им навстречу и предложил Валентинасу помочь нести портфель. Но старший брат словно бы и не услышал предложения, только вздернул подбородок. Тогда Линас вцепился в мамину руку и, поглядывая на Валентитинаса, то ли ему, то ли маме сообщил:

— А дядя Лауринас крольчат купил! Такие беленькие, махонькие!..

Глаза Валентинаса едва заметно блеснули. Но он преодолел любопытство и важно проговорил:

— У нас в классе все парты черной краской выкрашены.

Сказал так солидно, словно и в прошлом году, и в позапрошлом этот класс тоже был его классом. Линас отпустил мамину руку и снова уважительно потрогал портфель брата.

— Давай вместе понесем. Ладно?

Нести портфель вдвоем, по правде говоря, было уже некуда — оставалось только по лестнице подняться. Однако на этот раз Валентинас кивнул и позволил Линасу ухватиться за ручку.

Потом, после осмотра кроликов дяди Лауринаса, в дровяном сарае был устроен «класс». Для начала единственным учеником Валентинаса стал Линас. Но он дисциплинированно сидел на полешке и внимательно слушал, как надо вставать и как поднимать руку. Через щели в стенах сарая за первым уроком наблюдали еще три пары глаз. Это были самые маленькие ребята с их двора. Валентинас не разрешил им присутствовать на уроке, потому что Стяпукасу всего четыре, а двум другим и трех еще не исполнилось.

— А кто же будет нас учить? — уже в который раз, царапаясь в дверь сарая, жалобно вопрошал Стяпукас.

Долго никто не отзывался. Только после того как Валентинас объявил перемену, в двери высунулась круглая голова Линаса.

— Я буду вас учить! — громко объявил он.

Предложение Линаса было принято без возражений.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.