— Линас, хочешь шоколадку? — спросил вдруг Валентинас.

Малыш с недоверием и подозрением посмотрел на старшего брата. Нет ли тут какого подвоха?

— А ты? — спросил он.

— Я?.. — Валентинас на мгновение растерялся, но сумел вывернуться. — У меня рубль есть. Я, если захочу, могу две плитки купить. Шоколадные.

Уступать Линас не собирался.

— Подумаешь! Я даже четыре могу!

— А я — килограмм!

— А я… а я — мешок! Вот.

— А я… — Валентинас хитро прищурился, — столько, что можно целый колодец шоколадом набить, вот сколько!

Линас прямо извелся, так хотелось ему переспорить брата. Но что придумаешь больше глубокого колодца? Малыш закусил губу и, покосившись, не возвращается ли мама, приноравливался, как бы половчее угостить Валентинаса пинком. Но в этот миг улица дрогнула от неожиданного грохота: из-за угла выполз огромный тракторище. Лязгая стальными гусеницами, он медленно двигался по улице, приближаясь к мальчикам.

Затаив дыхание, разглядывали они это чудище. Эх, вот бы посидеть рядом с водителем, в его кабинке! Как бы все люди кругом удивились — такие маленькие, а уже на тракторе… А уж знакомые ребята, которых собиралось все больше и больше — они выскакивали из подъездов и подворотен — те просто пальцы кусали бы от зависти.

— Дяденька, прокати! — не очень смело крикнул Валентинас.

— Прокати!.. — Линас, как эхо, повторил его просьбу.

Но тракторист их не услышал. Как тут услышишь, когда мотор ревет, гусеницы лязгают, такой шум и треск стоит, что стекла в окнах звенят.

— Стой тут! — распорядился Валентинас на правах старшего. — Я сейчас. Погляжу и назад. Стой.

— Нет, это ты стой! — не согласился Линас и двинулся вслед за Валентинасом. Тот, увидев, что братишка не послушался, остановился и прикрикнул:

— Тебе мама где велела стоять?!

— А тебе где велела?

— Ух, какой же ты упрямый! Как осел! — рассердился Валентинас.

— Сам осел! — не сдавался Линас. Боясь отстать от старшего брата, он чуть ли не бегом поспешил за ним.

Скоро им удалось догнать трактор и, замешавшись в ватаге ребят, они пошли по тротуару рядом с грохочущей машиной. Трактор на их улице — редкая птица. Автобусы каждые несколько минут проезжают, легковушки туда-сюда снуют, грузовики тарахтят, а вот тракторы — не появляются. Да еще огромные. Валентинас, сколько себя помнит, ни разу такого не видел. А уж о Линасе и говорить не приходится.

Из подворотни выкатилась собачонка Жулька — маленькая, лохматая, хвост крючком. Жулька не из их двора, из соседнего. Но знакомая. Она несколько раз неуверенно тявкнула, но как только трактор подъехал ближе, вдруг взъерошилась, задрала хвост трубой, оскалила зубы и зарычала. Казалось, бросится на трактор и в клочки его разнесет! Однако тут же, поджав хвост, юркнула обратно в подворотню. Лишь через какое-то время, когда трактор отъехал подальше, она осторожно высунулась оттуда, подозрительно принюхалась к воняющему тракторными выхлопами воздуху и затрусила вслед за ребятами.

Ватага, сопровождавшая трактор, то густела, то редела. Одни, насмотревшись вдоволь, возвращались домой, на их месте появлялись другие. Потом и те отставали, застревали на каком-нибудь перекрестке и отправлялись по своим делам.

Только Валентинас с Линасом — самые маленькие из всех — забыли и про маму, зашедшую в магазин, и про свой дом — шагали, как зачарованные.

Трактор свернул на Садовую улицу. За ним повернули и наши герои. Потом он миновал кинотеатр «Пионер», ребята тоже прошли мимо, не заметив даже красочных киноафиш у его входа…

И лишь тогда Валентинас сообразил, что они зашли куда-то очень далеко от дома, когда Линас сказал:

— Я устал, давай пойдем обратно…

— Давай, — согласился Валентинас, оглядывая переулок. Переулок был незнакомым.

Валентинасу стало не по себе. Где это они? И он спросил у брата:

— А ты нашел бы отсюда дорогу домой, а, Линас?

Линас подумал минутку и ответил:

— А ты?

— Я-то нашел бы. Пара пустяков.

— И я — пара пустяков.

Они дошли до угла и остановились.

— Ты чего же встал? Иди, раз тебе пара пустяков.

— А ты чего встал? — не промолчал Линас.

— Я? — Валентинас старался сохранить спокойствие. — Я — нарочно. Хочу посмотреть, куда ты пойдешь.

— И я хочу посмотреть, куда ты.

Дальше стоять на этом углу не имело смысла. Валентинас повернул направо. Он все чаще и внимательнее приглядывался к незнакомым домам. Тут уж и Линас почувствовал: что-то не так. Но Валентинас ободрил братика:

— Не бойся. Сейчас будет наша улица.

— Ага. Сейчас… — согласился Линас.

Но когда они добрели до следующего перекрестка, оказалось, что перед ними совсем не их улица, а какой-то другой, незнакомый переулок.

— Кажется, я ошибся… — сконфуженно пробормотал Валентинас.

Линас промолчал.

— Давай-ка вернемся назад, — уже не скрывая тревоги, предложил старший брат.

Линас продолжал молчать.

— И мама нас ждет… беспокоится… Пойдем назад.

Тут Линас зашмыгал носом,’ потом смахнул навернувшуюся слезу. И в конце концов не на шутку разревелся.

— Ну чего ты, чего? — попытался утешить его Валентинас. Но тут и у самого задрожали губы. Снова внимательно осмотрелся по сторонам. Улочки узкие, людей почти не видать. Трактор уже давно куда-то уехал.

Скрипнула калитка, показалась пожилая женщина с корзинкой в руке. Поинтересовалась, почему это мальчики плачут. Но Валентинас не ответил, а Линас заплакал навзрыд. Остановился рабочий в замасленном комбинезоне, видимо, возвращавшийся с завода.

— Что тут у вас случилось? — спросил он.

Женщина пожала плечами.

К счастью, из-за угла вышел милиционер.

— Что происходит? — строго спросил он.

Женщина снова пожала плечами.

— Может, потерялись? — предположил рабочий.

— Как вы сюда попали? — обратился милиционер к ребятам.

— Мы за тра-а-ак-то-ром шли… — всхлипывая, едва выдавил из себя Валентинас.

— А где вы живете? На какой улице?

Валентинас молчал. Даже Линас перестал плакать.

— У каждой улицы есть название, правда? — втолковывал им милиционер. — Как называется ваша? Как называют вашу улицу папа и мама?

Мальчики переглянулись.

— Нашу улицу? — Валентинас задумался. — Так и называют: наша улица…

Милиционер улыбнулся. Улыбнулся и рабочий.

— А где ваш папа работает? — спросил рабочий.

— На заводе… — ответил Валентинас.

— Да, точно, на заводе… — поддержал его Линас.

— А как этот завод называется?

Но ребята и этого не знали. У Линаса снова задрожала нижняя губа.

— Ну-ну, не надо плакать! — успокаивал милиционер. — Мы все равно найдем, где вы живете.

Вдруг Валентинас дернул братишку за рукав и повел глазами на трусящую по переулку кривоногую собачонку:

— Жулька?

— Жулька! — обрадовался Линас.

Взрослые переглянулись.

— Ваша собачка? — спросил милиционер.

— Не наша, но с нашей улицы… — объяснил Валентинас. — Она тоже бегала за трактором.

— Ну что ж, попросим Жульку указать нам дорогу, — серьезно сказал милиционер. — Только не окликайте ее. Пусть себе бежит, как бежала, а мы пойдем за ней.

Милиционер отдал честь рабочему и женщине и зашагал с ребятами вдоль по улице, стараясь не упустить из виду Жульку. Сначала все было в полном порядке; ребята даже повеселели. Рассказали, как их зовут, как мама велела им ждать ее возле гастронома. Валентинас даже принялся было рассказывать, как Жулька летом бегает на речку купаться вместе с ребятами, но вдруг собачонка, увидев перебегающую улицу кошку, ощетинилась и с лаем бросилась за ней в первый попавшийся двор. И пропала — как в воду канула.

— Вот это да! — почесал затылок милиционер.

— Вот это да! — повторил Линас, не спускавший с него преданных глаз.