Но едва они поравнялись с поджидавшими их парнями, те мгновенно отступили, лишь только взглянув на Дёму. С такими, как он – бритоголовыми «братками» в кожаных куртках, связываться не хотел никто. Ни мелкая шпана, ни хулиганы, ни милиция. У каждого из этих ребят при себе имелось оружие, которое они, оправдано или без надобности, но очень охотно пускали в дело.

– Жизнь любит сильных! – говорил Дёма.

Наташа верила ему, потому что видела, как подтверждаются его слова. Все, кто не мог постоять за себя, оказывались должны этому миру и «браткам». Да и она сама хорошо помнила, что значит быть слабым и беззащитным. Поэтому узнав, что ей придется ехать в лагерь, оказаться в новом коллективе, она решила быть сильной и никому не уступать.

Впечатленная словами о брате и бойфренде, Галя прониклась к новой приятельнице бесконечным уважением и снова повисла у нее на руке. Наташа милостиво пошла на эту уступку. После стычки со Стасом ее охватило какое-то злое веселье, и она, оглянувшись, призывно махнула рыженькой Анюте. Та радостно примкнула к их небольшой компании, и они вместе зашагали вниз, к столовой.

Как только Наташа увидала светлое кирпичное здание с широкими прозрачными дверями, в памяти всплыла детская считалочка:

«За стеклянными дверями стоит Мишка с пирогами…»

И тут же, вспомнив о своем злосчастном мишке, Наташа перекинула с плеча на плечо длинную лямку тряпичной сумки. Поскорее бы избавиться от него! Может тогда Лешка смилостивится и заберет ее отсюда? И она решила как можно быстрее разыскать Гарика, как велел ей брат.

Возле столовой толпился народ. Даже на первый взгляд было заметно, что многие ребята давно знакомы: они обменивались шутками, смеялись. Вот кто—то гаркнул: «Достоевский!», и раздался дружный хохот. Толпа зашевелилась, выстраиваясь ровными рядами, и Наташу, как самую высокую, протолкнули в последнюю шеренгу. Перед замершими воспитанниками вышел директор лагеря.

Наташа слушала его невнимательно, вполуха и всё вытягивала шею, оглядывая стоящих перед подростками вожатых. Но, к своему разочарованию, никого похожего на Гарика не заметила.

Директор долго и нудно вещал про режим дня. Потом также муторно он говорил про дисциплину, и настоятельно призывал кого—то, не называя фамилий, соблюдать порядок, намекая, что в противоположном случае у нарушителей будут большие неприятности. Подобные заявления Наташу нисколько не волновали. Ее больше беспокоило, что Гарика на линейке не нет.

Наконец, после переклички, отряды по очереди направились в столовую. Следуя за своим отрядом, Наташа вошла в просторное помещение. Там оказалось гулко и шумно, стучали ложки, и звенела посуда. Ровными рядами стояли квадратные столики, покрытые бледно—розовыми клеенками, сервированные на четверых. Маша и Таня, не пожелав разлучаться, упорхнули за соседний стол, а Галя, Наташа, рыженькая Анюта и Светка невольно образовали свою четверку.

Светка ела быстро и сосредоточенно, ни на кого не глядя. Закончив, она собрала пустую посуду, с грохотом отодвинула ногой стул и покинула компанию. Анюта неторопливо возила ложкой по тарелке и выбирала наиболее вкусные для нее кусочки. Галя расправилась с супом и, отодвинув от себя порцию картошки с тушенкой, взялась за компот.

– Чего второе не ешь? – усмехнулась Наташа. – Худеешь?

– Ну да, – Галя печально вздохнула. – Но картошку я, вообще—то, люблю. А ты почему не ешь?

– Я эту мерзость терпеть не могу! – Наташа сморщила нос.

– Что же ты любишь? – Галя все—таки зачерпнула ложкой жёлто—коричневую массу. – Попробуй, тут вкусно готовят!

– В ресторане в тысячу раз вкуснее!

Галя пожала плечами и потянула ложку ко рту. Откинувшись на спинку стула, Наташа с усмешкой следила, как она торопливо поедает второе, и вдруг уловила на себе пристальный изучающий взгляд. Она оглянулась и увидела того самого парня с бетонки, который вступился за поверженного ею Стаса. Саша сидел через стол в компании своего друга и еще двух мальчишек. Наташа презрительно сощурилась ему в ответ, но парень не смутился, а нахально подмигнул. Тогда она демонстративно отвернулась. Через мгновение парни за тем столом захохотали.

– Чего ржут? – Галя тоже оглянулась. – А! Опять Сашка со Стасом! Над нами прикалываются, – грустно подытожила она. – Но они со всеми так. Особенно Стас Ледаев. Ну, ты сама видела. Достал уже! Но симпатичный, зараза!

– Ну да, смазливый. – Еще раз осмотрев парней, Наташа уточнила: – Ты уверена, что они над нами прикалываются?

– Угу, – Галя тяжело вздохнула.

Аня, не проронившая за весь обед ни звука, уставилась на Стаса и не сводила с него глаз до тех пор, пока Галя не шикнула на нее. Тогда Аня, словно очнувшись, опустила голову и густо покраснела.

– Говоришь, этого, второго Сашей зовут? – Наташа отломила кусок хлеба и сжала в пальцах мякиш.

– Угу, Сашка Егоров, – Галя вытащила чайной ложечкой сливу из компота. – Такой большой вымахал.

– Большой дурак, – подтвердила Наташа, катая из хлебного мякиша увесистый шарик.

– Галя игриво глянула на собеседницу:

– Что, понравился?

– Очень! – ответила Наташа и, развернувшись, запустила хлебный шарик в мальчишек. – Особенно, когда меня жизни учить пытался!

Она со злорадством проследила, как плотный хлебный комочек перелетел через стол и шмякнулся в тарелку к Стасу, забрызгав борщом всех мальчишек. Они возмущенно загалдели, оглядываясь и выясняя, откуда прилетело, а Наташа, отвернувшись, с невинным видом водила указательным пальцем по верхнему краю стакана с красной окантовкой.

– Ой, – шепотом запереживала Галя, – а ты и вправду не боишься с ними связываться! А твой парень, действительно бандит?!

– Ага! – Наташе польстило неприкрытое восхищение в ее глазах.

– А он какой: бритый, в кожаной куртке и с пистолетом? Да?

– Да.

– Клево! А как его зовут? А он сейчас где? В городе? А он приедет к тебе? – затараторила Галя.

– Много будешь знать, плохо будешь спать! – Наташа собрала стопкой пустые тарелки, водрузила сверху стакан и скомандовала: – Отнеси—ка лучше посуду!

Но Галя вытянула руки с собственными грязными тарелками, показывая, что больше взять не сможет, и ретировалась. За нею торопливо убежала и Анюта. Наташа презрительно хмыкнула, поднялась из—за стола и лениво отправилась относить посуду.

На подходе к стойке она встретила Егорова. Он возвращался, засунув руки в карманы фирменных синих джинсов. Следом за ним шествовал Стас. Он улыбался во весь рот, и на щеках его красовались очаровательные ямочки. Похоже, что Стас точно знал, какое впечатление производит на девчонок, поэтому в упор уставился на Наташу. Но она смотрела не на него.

Егоров и Наташа двигались навстречу, и никто из них не собирался сворачивать. Саша уставился ей в глаза, его губы дрогнули в едва заметной улыбке, и эта улыбка показалась Наташе очень странной: то ли парень сдерживается, чтобы не слишком явно показать свое расположение, то ли прячет за ней презрение и враждебность. Но Наташа не могла оторвать взгляд от его лица и так, словно загипнотизированная, шла, держа в руках стопку тарелок. Но через несколько секунд она опомнилась, состроила непроницаемое лицо и отвела взгляд. Они прошли мимо, едва не задев друг друга. Когда Саша оказался позади, Наташа с облегчением вздохнула и тут же наткнулась на насмешливый взгляд серых глаз. Стас Ледаев! Занятая Егоровым, она совсем забыла о его неизменном спутнике!

Наташа сердито сжала губы, выпятила острый подбородок и … оступилась.

Тарелки предательски вывернулись из рук и с грохотом рухнули на пол. На миг гудение в душном воздухе столовой прекратилось, но тут же возобновилось. Эка невидаль – посуду кто—то уронил! Однако Наташе казалось, что все смотрят только на нее. Видят, как краска заливает лицо, как предательски багровеют уши. А все из—за него – этого парня с нахальной ухмылочкой! Из—за Егорова! Если бы он не уставился так нагло ей в лицо, она бы вовремя заметила Стаса и не споткнулась бы от неожиданности!