– Думаешь, здесь безопасно? – тихо спросила Ари, глядя, как предводитель в компании Мельтара и телохранителей заходит в дом.

– Всяко лучше, чем под открытым небом, – произнес Элинаар, и в его голосе она не услышала желаемой уверенности.

Вскоре Лейн вернулся, махнул рукой, и отряд приблизился к домам. Элинаар спешился, начал руководить организацией защиты, Ари же направилась к командиру.

Лейнор стоял в саду, под деревом, разглядывая что-то на земле. Приблизившись, девушка увидела истертые временем, дождями и ветром кости. Черепа рядом с ними не было.

– Что-то здесь не так, – хмуро заметил Лейн, повернувшись к ней. – В этой деревне давно никто не живет, хотя на нашей карте она отмечена, как обитаемая. Что могло заставить местных жителей покинуть свой дом?

– Возможно, те же твари, что напали на нас ночью, – предположила Ари. Эльф покачал головой.

– Сомневаюсь. Видела небольшие столбы вдоль дороги? У них на конце крепления, явно под факелы. Здесь точно знали, как защититься от тех монстров. Нет, с ними случилось что-то другое.

– Надеюсь, мы этого не узнаем, – пробормотала Ари. Лейнор бросил на нее мрачный взгляд.

– Мы останемся здесь на пару дней. Подождем Шейла и Фаэтина. Они должны вернуться к завтрашнему вечеру, если только…

Он замолчал, но девушка и так всё прекрасно поняла. Они вернутся, если их не сожрали те жуткие лоснящиеся твари в лесу. Ари почувствовала, как мертвенный холод коснулся затылка, и отвернулась, чтобы Лейнор не увидел её слёз.

Весь оставшийся день отряд обустраивался на новом месте. Подводы сдвинули так, чтобы перекрыть проход к домам, оставив небольшую лазейку для часовых. Элинаар назначил охрану, женщины приготовили факелы, общими усилиями во дворе большого, – явно общинного, – дома развели костер. Возле него постоянно дежурили по двое, следя за пламенем. Дерева вокруг было в достатке – высохшие бревна и доски из старых домов отлично годились для розжига.

Ари сперва занималась чисткой оружия, а после помогала готовить ужин, подчиняясь командам Леании – старшей эльфийки-повара, поскольку рабочих рук стало гораздо меньше. После молчаливой трапезы все разбрелись по местам в общинном доме, а командиры, включая Лейна, Мельтара и Элинаара, отправились в соседнее здание.

Сон долго не шёл, и Ари ворочалась на жестком скрипучем полу, не в силах расслабиться и отпустить встревоженное сознание. Всякий раз, стоило ей начать засыпать, как на ум приходил Шейл – и весь покой тотчас пропадал. Она открывала глаза и лежала, глядя в темный потолок, гадая – как он там. Жив, или пал жертвой ночных тварей? Но с ним же Фаэтин, они оба умелые бойцы, наверняка расправятся с монстрами. Шейл через столько всего прошел, он не может умереть так легко.

Впрочем, ей ли не знать, как быстро случается смерть? Столько людей позади, множество тех, кто пытался ей помочь – и погиб. Может, это не Шейл, а она проклята? И всем вокруг приходится теперь расплачиваться за ее грехи.

Тревожные метания прекратились далеко за полночь, когда Ари, наконец, забылась беспокойным сном. Но даже здесь ей не удалось расслабиться.

Легкое безмятежное видение, полное лета, солнца и зелени, – в котором она бежала по цветочному полю, в платьице, смеясь и радуясь ощущению полного счастья, – вдруг резко оборвалось, словно бы кто-то извне перерубил его широким тесаком.

Летний пейзаж сменился багровым небом, испещренным черными молниями, буквально разорвавшими его на несколько частей. Ари стояла на обрушившемся краю каменной площадки высокой башни, явно построенной не руками человека. Далеко внизу кипела чернота, исходя паром и поблескивая смолью. Отчего-то Ари понимала, что эта сущность – опасна. Стоит хотя бы одной черной капле попасть на кожу – и ей не выжить.

Ари подняла взгляд выше и ужаснулась: до самого горизонта была выжженная земля, сухая, потрескавшаяся, безжизненная. Из широких трещин то и дело выплескивалась тьма, поглощая свободное пространство, и ни единого деревца или кустика на многие мили вокруг.

Она отшатнулась, прижалась спиной к уцелевшему фрагменту стены, тихо сползла вниз, содрогаясь от страха. Сам воздух здесь, казалось, был пропитан тяжестью – дышать было почти невозможно, и Ари вмиг покрылась испариной.

Она крепко зажмурилась, вцепилась ногтями в ладони, надеясь очнуться от этого кошмара, – но тщетно. Видение не отпускало её.

– Неприятное зрелище, правда? – раздался вдруг рядом приятный женский голос. Низкий, грудной, обволакивающий. Словно бы материнский.

Ари открыла глаза и в изумлении увидела рядом статную женщину в белоснежном платье. На голове её покоилась корона из плюща с парой живых цветов. Женщина выглядела неимоверно красивой: правильные изгибы фигуры, мягкие черты лица, выразительные глаза изумрудного цвета – и горькая улыбка, ничуть не портящая общей красоты.

– Таково видение прошлого, – тихо сказала женщина, повернувшись к Ари. – Могучие волшебники и гордые боги заигрались, забыли о хрупкости и несовершенстве мира, и почти привели его к гибели. Лишь чудом удалось сохранить баланс. Но он не вечен.

Красавица в белом подошла ближе, присела рядом, дотронулась ладонью до щеки Ари. Её рука оказалась удивительно мягкой и гладкой, а взгляд – теплым, как у матери.

– Прости, дитя, – прошептала женщина.

– За что? – с трудом спросила Ари – слова едва смогли покинуть её губы.

– Вам, людям и смертным, досталась тяжкая ноша. И вы пока не готовы её принять. Я ничем не могу помочь. Время не пришло.

– Что это значит? – не поняла девушка, но лицо женщины вдруг пошло трещинами, а затем лопнуло, залив все вокруг невыносимо ярким светом. Ари зажмурилась, закричала, чувствуя сгорающее в потоках ясного пламени тело, – и проснулась.

Снаружи все еще было темно. Она медленно встала, приблизилась к окну. Луны не было видно за плотными тучами, и ей едва удалось разглядеть очертания улицы и близкого леса.

Почему-то, факелы, которые должны были гореть всю ночь, погасли.

Ари хотела было выйти из дома, проверить часовых, но что-то заставило ее задержаться. И, вглядываясь в темноту, она вдруг различила в дальнем конце улицы чью-то фигуру. Когда та приблизилась к преградившим проход телегам, девушка едва не вскрикнула: это оказалась маленькая девочка в простом платьице. Улыбаясь, она какое-то время смотрела на Ари, а затем закружилась в веселом танце, и направилась в другую сторону.

Ари долго смотрела ей вслед, пока девочка не исчезла во тьме, а затем медленно осела на пол. Ей трудно было поверить в существование призраков, но как иначе объяснить полупрозрачную фигуру девочки? И мертвенно-бледные глаза, от которых пробирает насквозь.

Ари едва слышно всхлипнула и закрыла лицо ладонями, чувствуя, как тело бьет мелкая дрожь, а в ушах звучит голос странной женщины из сна.

Время не пришло.

Кажется, это проклятое место продолжает играть с ними, и сложно представить, что оно приготовит в следующий раз.

Боль ушла так же внезапно, как появилась, оставив после себя онемение в руке и стучащую в висках кровь. Шейл выпрямился, тяжело дыша и чувствуя, как весь взмок за эти несколько мгновений, будто сразился с парой десятков бойцов.

– Тартас меня побери! – воскликнул сзади Фаэтин. Шейл обернулся и увидел, как в центре зала медленно и бесшумно отходит плита, открывая темный проем, ведущий куда-то вниз. В сторону, откуда раздавался звон.

Он глянул на алтарь, но тот больше не подавал признаков жизни. И, в целом, было неясно, что произошло. Каким-то непостижимым образом он задействовал скрытый механизм, открывающий проход под древний храм. И задаваться вопросами сейчас, когда снаружи бродят темные твари, явно не следует.

Но придется спуститься, чтобы удостовериться, что снизу никто не нападет.

Шейл приблизился к проему, увидел ведущие в темноту ступени, выщербленные временем.

– Ты как? – спросил его Фаэтин, встав рядом. – Я, кажется, на миг задремал, а потом услышал крик. Что произошло?