Однако, я уже сомневаюсь, что Малфой провернёт свою идиотскую авантюру со значками. Побоится. Иначе… Я даже не знаю… Но его глаза, ему же на жопу я натяну и моргать заставлю, если он не угомонится. Я вообще Малфоя уже два месяца не замечаю, что вылилось для меня в спокойное начало учебного года. Он настолько со мной старается не пересекаться, что я уже нервничать начинаю. Привык, что этот белобрысый глист мне на нервы действует все три года учебы в Хогвартсе, а моя паранойя бунтует не находя новых причин для беспокойства. Всё время подозреваю, что он что-то замыслил и только выжидает.

Даже таким образом Малфой мне подгадил.

Спустившись в гостиную, я был встречен бурными овациями от похмельной толпы гриффиндорцев. Всё никак не угомонятся! Посмотрим, что вы скажете, когда увидите с чем мне сражаться придется в первом туре испытаний и как после этого станете воспринимать чемпионат и чемпионство.

За завтраком на меня смотрели вообще все. Тихо шушукались, гневно спорили или горячо препирались друг с другом, но обсуждали именно мою особу. Сидящие напротив Браун и Патил были просто счастливы. Как заявила Лаванда: «Ты, Поттер, не перестаешь нас всех радовать свежими событиями в этом болоте». И даже от мимо проходящего шестикурсника рейвенкловца случайно услышал: «Без этого Поттера ни одно дерьмо не случается». Но вообще, ситуация для меня стандартная. Как всегда я в центре внимания, как Гермиона вчера и упоминала.

— Гарри, там тебя ищут! — воскликнул запыхавшийся Колин Криви, когда нашел меня после завтрака.

— Кто ищет, Колин? — отстраненно спросил я, не отрываясь от переписывания в свой рабочий блокнот формул трансфигурации из справочника Гампа-Стерлинга.

— Ну, эта… Вроде как всех чемпионов зовут на проверку их волшебных палочек, — с сомнением пояснил он.

— А зачем их проверять? Я же свою палочку не украл, — отвлекаясь от текста удивлённо спросил я.

— Да не знаю я, но МакГи попросила тебя найти, а ты всё время с Грейнджер здесь, в библиотеке проводишь. Вот я тебя и нашёл, — протараторил он, развернулся, и стремительно умчался в неведомые дали.

— Э-э-э… — только и смог протянуть я.

А куда идти, так и не сказал, пакостник мелкий!

Скорее всего нужно обратно в Большой Зал топать и оттуда в «Комнату Чемпионов». Вся возня там началась, и наверняка, продолжится.

— Мне с тобой? — поинтересовалась Гермиона.

Я оглядел свою невесту, отметил её потрясающий внешний вид, цветущую юную красоту, шарм, элегантность и рвущуюся наружу магическую мощь…

Не хочу я никому её показывать! Тем более всему магическому миру, но и скрывать до бесконечности не получится. Моя, так называемая, слава на ней в любом случае отразится.

— Пошли, — тяжело вздохнул я.

*- Ressaisis-toi, Fleur! (фр.) - Возьми себя в руки, Флёр!

— Прошу вас, господа! Встаньте поближе друг к другу!.. Та-а-к… Очень хорошо…

— Всх-х-ш-ш-ш, щёлк! — раздался щелчок затвора, а по глазам ударила вспышка колдокамеры.

— Ещё раз! Только, мистер Крам, не могли бы вы встать слева от мадмуазель Делакур, а вы, мистер Поттер…

Колдожурналист «Ежедневного Пророка» носился перед нашей троицей Чемпионов со скоростью ужаленной в задницу пикси и напропалую щёлкал своим магическим фотиком. Правда, этот не представившийся волшебник был сейчас очень недоволен, и всё никак не мог удовлетворить свои представления о качественной работе. Колдографии у него обещали стать как минимум непонятными и настораживающими и не очень подходящими для передовицы печатного «рупора» волшебной Великобритании.

Всё потому, что на этих колдографиях вся наша троица выглядела неестественно и более чем странно… А я даже не пытался подыгрывать профессиональным потугам ушлого журналюги.

Я изображал из себя натуральный кусок скалы, промороженный космическим холодом, а по эмоциональности моя морда выражала ровно столько же чувств, сколько и обычная табуретка. Так сказать: взял на вооружение манеру поведения моей знакомой слизеринки Гринграсс.

Так в сравнении с другими я выглядел ещё более или менее нормальным, чего не скажешь про Делакур. Французская вейла была то ли пьяна, то ли под конкретным таким кайфом. В общем, пребывала в натуральном неадеквате. По-моему, мадам Максим её чем-то убойным накачала, чтобы она на меня прямо тут, на презентации не накинулась. Мутный взгляд с поволокой, расширенные зрачки и заторможенные движения заставляли меня подозревать, что вейла каким-то образом тем же, чем и Снейп, «закинулась». Хотя такого быть не может. Я точно знаю. Нычка с наркотическим препаратом от Лонгботтома у меня дома, в хранилище особо опасных веществ находится, да ещё и под охраной моего Бэрримора. Так просто даже усиленному наряду мракоборцев не проникнуть и не изъять.

Наблюдая такую картину, теперь уже Крам выходил из своего мрачного образа, сквозь который пробивались нервозность и удивление.

Короче, по отдельности, если нас запечатлеть на колдографии, мы смотрелись гармонично и каждый в своем образе. А вот когда колдожурналист захотел сделать групповой снимок, мы вместе, все три Чемпиона Турнира Трёх Волшебников — выглядели как какие-то придурки, по недосмотру вылезшие в кадр.

Всё бы ничего, но моё нынешнее хладнокровие подтачивали несколько личностей. Мало того, что тут сидел Дамблдор, в компании всей шоблы директоров и министерского комитета Турнира, так ещё и Скитер крутилась и разглядывала нас прямо-таки с гастрономическим интересом и нетерпением. И самым желанным её трофеем был я.

Что поделать. Я, на данный момент самая скандальная личность во всей магической Великобритании, и, соответственно — объект для интервью. Однако, Скитер, когда встречалась глазами с моим холодным взглядом, почему-то задумчиво морщилась. Наверное потому, что в такие моменты я растягивал губы и скалил голодную ухмылку на своей «неживой» и «резиновой» морде, изображая из себя закоренелого и конченного злодея. Прямо-таки взглядом готов был эту неприятную магичку здесь же разделать на запчасти ржавым тесаком, чтобы посмотреть что у неё внутри.

А ведь моя актерская игра была и не сказать, что далека от истины. Неужели я действительно становлюсь всамделишным Темным Лордом? Ведь доведут они все меня когда-нибудь до ручки…

В помещении присутствовал ещё один мой знакомый. Около Дамблдора молчаливо и нервно топтался мастер Олливандер. Видимо именно он должен «проверять» волшебные палочки чемпионов. Хотя мне совершенно непонятно, что там нужно проверять. Ведь на палочку не прикрутить шурупами и не прибить гвоздями никакой магический усилитель. Да даже суперклеем не приклеить и скотчем не примотать. Это же просто концентратор и ничего больше. Волшебная палочка не может провести магии больше, чем выдает маг. Нет, может быть интересно как именно конкретная палочка проводит поток маны и с какими потерями от мага, но по сути, ничего там неизвестного и требующего проверки нет и быть не может. Как именно палочка работает с отдельным магом может быть интересно только для изготовителей палочки, а не всем остальным. Собственно, для того и подбирают персональные магические концентраторы под индивидуальные особенности волшебника.

Фотосессия подошла к концу, а я, «вежливо» оскалившись, взял курс и нацелился на Скитер. Поначалу, она тоже предвкушающе улыбнулась, но по мере моего приближения её улыбка на глазах стала тускнеть, а весь её энтузиазм стремительно выдыхаться. Ещё бы! Я взглядом ей такое пообещал, что на её месте сам бы испугался.

— Мис-с-с Ски-и-тер… — как можно более «дружелюбным» выражением скопированным у Лавгуд, протянул я.

— Мистер… Поттер… Я-а-а… — она начала от меня пятиться.

— Ну что же вы, мисс? Вы так хотели со мной поговорить и, наверняка, даже написать что-то интересное. Смотрите какое замечательное помещение, где я могу дать вам… интервью, — я надвигался на колдожурналистку неотвратимо и медленно как танк, и, подойдя вплотную, подхватил её под локоть, указал на дверь, за которой наверняка находилась каморка для швабр.