— Привет! — поприветствовал нас всех Хагрид, после того, как мы подошли к его избушке. — Постоим, ну, то есть… ждем слизеринцев — им-то точно… ну, не захотят пропустить такое — соплохвосты!
«Чего блять?!» — подумал я. «Какие-такие соплохвосты? Нет таких животных ни в одном магическом бестиарии!»
И только припомнив предполагаемые события, удалось понять о чем вообще говорит наш профессор УЗМС. Хагрид «там», вроде вывел каких-то тварюшек, очень неприятных… Хотя, какого Мордреда «там»? Это уже и «здесь» случилось!
Офонареть можно! Когда я увидел, что нам приготовил Хагрид, то поневоле проникся к нему нешуточным уважением. Химеролог-самоучка! Это ж насколько нужно быть отмороженным, чтобы заниматься таким неоднозначным направлением в магии без учителей и специализированного образования? Хагрид реально — тот ещё псих! Уж я-то прекрасно понимаю и знаю, как это сложно и опасно на самом деле — создать новый вид химеры.
— Они… ну, это… только что вылупились, — с гордостью сказал Хагрид. — Так что вы, того, словом, сможете вырастить их сами! Можем даже этот… проект насчет этого составить…
В четырех плетёных корзинах, от которых невообразимо несло тухлой рыбой, ползали белесые и полупрозрачные создания, визуально похожие на маленьких крабов или креветок… непонятно. Из уродливых тел, под разными углами и без какой-либо симметрии торчали многочисленные отростки-конечности, и иногда из тела этих созданий, с негромким хлопком вылетали жёлтые искры, и возникшая реактивная тяга толкала мелких соплохвостов от стенки к стенке. Забавные уродцы…
Этот урок тоже был странным, и больше всего мне было жалко всех наших девчонок. Они чуть ли не в обморок падали только при взгляде на это непотребство. Хагрид же совершенно не понимал, почему мы не в восторге от таких «милых» зверушек, но категорично потребовал, чтобы каждый взял на себя шефство над одним из таких неоднозначных питомцев, а нашим домашним заданием стала задача выяснить, чем они питаются.
На волне прошлого нашего урока у Спраут, я посоветовал Хагриду напоить его соплохвостов гноем бубонтюбера. Не, ну а чё? В моей голове всплыла информация из школьного курса физики с истечением реактивной струи газов через сопло Лаваля, и по аналогии я подумал: «Раз есть сопло, то и горючее к этому соплу применить сам Мерлин велел».
До конца урока, Хагрид ходил очень задумчивым…
Только шагая обратно в замок, обдумывал мысль о том, что я опять что-то не то сказал. Не доведет меня до добра мой язык и неумение его держать за зубами. Как бы Хагрид потом на орбиту этих своих соплохвостов не вывел. Или вообще — не послал в дальний космос новую агрессивную ксенофауну на страх инопланетянам. А то, что они агрессивные, было видно невооружённым взглядом. Мелочь непрестанно дралась между собой и даже пыталась атаковать студентов, которые старались накормить их приготовленным Хагридом различным угощением. Начиная от листьев салата и кончая лягушачьей печенью, которую соплохвосты потребляли с явным удовольствием, что свидетельствовало о том, какие у них гастрономические вкусы.
Ну хоть после обеда Нумерология и Древние руны у нас прошли спокойно и без эксцессов, размеренно и скучно. Там у нас только проверочные работы были, с оценкой выученных знаний за прошлый учебный год.
***
— Мне не нравится эта идея, Гермиона! — раздражённо сказал я.
— Но почему? — непонимающе спросила она.
Гермиона, как ей казалось, нашла и озвучила мне свое решение проблемы с диадемой. Предложила при помощи метаморфизма превратиться мне в девчонку и воспользоваться артефактом, на что я категорически воспротивился. И только немного обдумав такую неприятную перспективу осознал, что у меня всё равно такой фокус не получится. Тут не физиология играет ключевую роль, а сознание, и изменить его я не смогу.
— А ты сейчас превратись, допустим, в меня. Сможешь? — ехидно предложил я.
— Не знаю, — растерянно ответила она. — Ни разу не пробовала.
— Ну так попробуй, — с предвкушением, коварно улыбаясь, сказал я.
Гермиона покраснела, но потом, решительно начала стягивать с себя мантию…
У неё уже получалось копировать энергетику у любого мага без помощи оборотного зелья. Всё лето в таком искусстве тренировалась. Я же сейчас в метаморфизме от неё безнадежно отставал, и несмотря на подробные объяснения с моей легилименцией её памяти и ощущений, мне так и не удалось нащупать механизм такого сканирования. Наверное, у каждого метаморфа этот процесс сугубо индивидуален и каждый идёт своим путём или всё дело в гендерных различиях. Ко всему прочему, данный метод мне объясняла Тонкс, а она, как бы, тоже не мужчина.
Сначала, из-за ширмы, за которую спряталась Гермиона послышался треск разрываемой материи и затем…
— Ну и гад же ты, Гарри!
Надо же? Не знал, что у меня со стороны такой приятный голос.
С ширмы была сдернута моя пижама, которая там висела на постоянной основе, и через минуту копошения и приглушённых возгласов из-за ширмы вышла моя копия.
Вот тут-то я и не сдержался. Ржал как сумасшедший. Черноволосый и зеленоглазый парень передо мной, обряженный в мою спальную пижаму сейчас был на лицо просто невероятно пунцового цвета. Но не это было главным… Походка! Всё дело в походке!
— Ха-ха-ах-ха… Ой, не могу!.. Хры-ха-аха!.. Гыыы… — заливался почти в истерике я.
— Я тебе сейчас в глаз дам! — насупленно пообещал мне псевдо я. — Что ты ржёшь?!
Успокоился я далеко не сразу. Даже пришлось Бэрри мне стакан с водой притащить, потому как у меня нервная икота началась. Но глядя на свою копию в соседнем кресле, нет-нет да на лицо наползала ухмылка.
— Ну и как? Чувствуешь, что ты стала думать так же, как парень? — старательно давя улыбку, спросил я Гермиону в моем образе.
— Нет, — отрывисто и обиженно буркнул… всё же она… — Я просто подумала, что таким образом можно обмануть артефакт!
— Вот видишь? Ты даже сейчас говоришь: «подумала», и позиционируешь себя как девушка, а не парень, хотя все атрибуты налицо. Сколько раз тебе твердить можно, что главное в магии всё-таки мысль, а не внешняя оболочка? — спросил я свою хмурую копию и следом, с огромным любопытством засыпал её целым ворохом вопросов:
— Ну как это вообще? Как ты себя в мужском теле чувствуешь? И что там за треск был?
— Странно чувствую, — пробормотала она, и возмущённо добавила: — А всё из-за тебя! Я когда преображалась бюстгальтер порвала!
Эта фраза, сказанная обиженным мужским голосом, опять что-то перемкнула у меня в голове, и, так как на отсутствие фантазии я не жалуюсь, то живо представил себе эту картинку. Чтобы опять не заржать, я стал затыкать рот обеими руками.
— Пхы-х-х-хы…
— И как вы вообще с этой штукой между ног ходите?! — возмущённо-обвинительно воскликнула она.
— Ы-ы-ы… — смеяться я уже не мог и стал подвывать…
***
На следующее утро, когда Гермиона спустилась в гостиную Гриффиндора, она была всё ещё на меня обижена и сердита, но так, чисто внешне и немного показательно. Гордо задрав носик прошествовала мимо меня и даже не поздоровалась. Всё бы ничего — обычные для нас отношения, когда мы летом также друг с другом заигрывали и притирались во взаимных чувствах. На самом деле вся такая показуха нам и не нужна. Достаточно к себе прислушаться, чтобы абсолютно точно знать, как каждый из нас себя чувствует и как относится. Вот только сейчас вокруг не мой дом, и мы не наедине.
Нашу мнимую размолвку, тут же срисовали все окружающие, и мою эмпатию захлестнули различные отголоски чужих чувств, среди которых почему-то преобладало злорадство. Больше всего радовалась рыжая Джинни Уизли. Прямо-таки фонтанировала торжеством и предвкушением, а сидящая рядом с ней Ромильда Вейн заполыхала охотничьим азартом. Оживились и несколько парней. Пятикурсник Маклагген, его кореш Ричи Кут и Рон Уизли моментально стали облизываться на мою девушку и пожирать её глазами. Но самым для меня ошеломляющим стало то, что на меня с нечитаемым на лице выражением смотрел Ли Джордан, а вот в эмоциях он… Бля!!! Это чего? Мне теперь к нему спиной опасно поворачиваться? Повезло, что у нас душ с ним не общий. А то за мылом и не нагнуться если что.
