Торина:

Она всё утро ворошила кровать и едва не повыдирала себе волосы, яростно расчёсывая пряди. Однако нигде не было и следа светлячка.

— Вы что-то потеряли? Может, вам помочь? — поинтересовалась Рениса. После сна нага выглядела намного лучше, да и вела себя крайне любезно.

— Нет-нет, — торопливо ответила Торина. — Просто мне показалось, что в кровать забрался какой-то жук.

— Жук? — задумчиво переспросила Рениса. — Не замечала в этом городе насекомых. Правда, я спрашивала Маркуса о крысах, но он сказал, что город мёртв и здесь никого не водится.

«Бедняжка, он и в самом деле был здесь один!» — прониклась ещё большим состраданием Торина к пропавшему светлячку. Его судьба тревожила её весь завтрак, и она даже хотела поведать о нём Маркусу. Всё же лекарь демонов — волшебник, и, возможно, знает какое-нибудь хитрое заклинание, которое помогло бы отыскать маленького жучка. Но отвлекать кого-то по столь ничтожному поводу? Торина даже не могла с точностью утверждать, что светлячок ей не привиделся!

«Маркус не настолько ко мне расположен, чтобы бежать выполнять любой каприз», — печалилась она, вновь не замечая особых знаков внимания с его стороны. Он лишь в начале завтрака спросил о её самочувствии и готовности продолжить тренировку, после чего Рениса отвлекла его вопросами об успехах починки корабля. Впрочем, её тоже можно было понять. Нага совсем измаялась не видя своего возлюбленного Данье, а тот, будто нарочно, не вылезал с корабля. Вдобавок ремонт затягивался. На острове не хватало нужных материалов, да и часть провизии тоже пострадала, так что команде приходилось заниматься ещё добычей пропитания.

— Я вполне могла бы помочь с охотой, — обиженно заметила Рениса, но Маркус лишь покачал головой.

— Команда едва ли обрадуется грызунам и крысам, и, кроме того, вы нужны принцессе.

Ответ расстроил Ренису, но не лишил решимости, и она сама настояла продолжить тренировку сразу после завтрака. Торине тоже не терпелось вновь погрузиться в свой кошмар. Она надеялась хоть так узнать о судьбе светлячка, но Маркус приготовил им новое задание.

— Иллюзии только часть испытания, потому, давайте не забывать, что Храм Трёхликого — это ещё и лабиринт, в котором легко можно заблудиться и попасть в ловушку, — напомнил он. — Так что, Её Высочество сегодня отправляется на прогулку по местным руинам, вам же, сэйлини, придётся указывать ей путь…

И это оказалось совсем непросто. Когда Торина сбегала из дворца, помимо зова Ренисы, её подгонял безумный страх. В волшебном городе это не сработало. Если вначале, когда Торина только покидала главную комнату, она ещё испытывала беспокойство, то, выйдя на улицу, оно покинуло её. Плотный серебристый туман притуплял все чувства. Из-за густой пелены Торина видела разве что неясные силуэты домов, собственные шаги казались ей беззвучными, а всё, чего она пыталась коснуться, будь то каменная кладка дома или одинокий булыжник под ногами, исчезало, растворяясь в дымке, стоило только протянуть руку. Зов Ренисы почти не ощущался. Он, скорее, напоминал смутное предчувствие, которое едва заметно шкрябало по краю сознания. Но, как бы не старалась прислушиваться к нему Торина, оно не становилось яснее. Не прошло и часа, как стало очевидным, что она совсем потерялась. Туман редел, а впереди всё тонуло в беспросветном мраке. Торина попыталась вернуться в дымку, шагнув назад, но едва не погрузилась в темноту. Та лизнула её своими пугающими щупальцами, заставив отшатнуться туда, где ещё серебрился туман. Но стоило только подобраться к нему, как он принялся стремительно рассеиваться. Торина начала метаться по сторонам, в надежде ворваться в ускользающую дымку, но лишь сильнее запутывалась, теряя всякий ориентир. И неизвестно, куда бы завела эта истерика, если бы из остатков тумана внезапно не материализовался Маркус.

— Без паники! — бережно беря Торину за руку, произнёс он. Прищёлкнув пальцами, Маркус вызывал свой парящий шар, и его струящийся свет рассеял подступающую тьму. — Пойдёмте, — Он потянул её за руку, но не обратно к стремительно тающей серебристой дымке, а прямо в темноту. Торина послушно засеменила следом, поймав себя на совершенно безумной мысли, что готова идти за ним даже в пасть чудовища. Она наслаждалась тем, что её ладонь грелась в его крепкой руке. И эта нечаянная близость в царящем полумраке казалась особенно романтичной. Как будто он и она вышли на таинственную прогулку. Петляя немыслимыми переулками, Маркус вывел их к башне.

— Слышите Ренису? — останавливаясь, спросил он.

Торина сосредоточилась на себе и ощутила лёгкое покалывание чуждого воздействия.

— Готовы попробовать снова?

Ей отчаянно не хотелось расставаться с ним, но ещё больше она переживала, что Маркус в ней разочаруется, потому с неохотой отпустила его руку и опять устремилась к туману.

Так Торина пробродила по городу почти до самого вечера, пока туман полностью не рассеялся, окончательно уступив непроглядной тьме. Маркус приходил на выручку ещё несколько раз. И всё повторялось сначала. Безмолвная прогулка, вопрос и очередное блуждание в тумане. Зов Ренисы становился то яснее, то ещё более невнятным. Иногда Торина могла даже полностью погрузиться в ощущения и идти, доверившись интуиции, но чаще она шла просто наобум, поддаваясь мимолётным порывам. Тем не менее, за ужином Маркус их похвалил.

Вернувшись в спальню, Торина долго вертела в руках на флакончик с зельем. Стоит ли ей отдохнуть или же, несмотря на усталость, погрузиться в кошмар? Судьба светлячка не давала покоя, потому Торина вновь отложила зелье. Однако ночь прошла без происшествий, и вместо яркого кошмара сопровождался лишь хаотичными неясными образами-сновидениями. Утром же Торину ждала новость: корабль готов был к отплытию.

С затаённой тоской прощалась она с волшебным городом. Ей так и не удалось спасти от одиночества малыша светлячка, и это её печалило. Она уже грустила по возможности гулять и обедать всем вместе, прекрасно понимая, что их с Ренисой вновь запрут в одной тесной каюте.

«Надо взять ложку и отнести её к двери», — возникло странное желание в голове, заставив подняться с койки. Только проснувшаяся Торина, слегка покачиваясь, побрела к столику, искоса поглядев на Ренису. Та делала вид, что рисует. Во всяком случае, её койка опять была завалена эскизами и тюбиками с краской. Вот только кисть в руке не шевелилась, а взгляд застыл на месте. В такие моменты в лице Ренисы особенно явственно проявлялись змеиные черты. Скулы чуть заострялись, а зрачок удлинялся, и в глазах можно было легко заметить хищный блеск.

— Нелепые задания нам уже удаются прекрасно, — забирая ложку и отправляясь к двери, устало признала Торина. Они плыли уже несколько дней, хотя, по словам Ренисы до Храма от города было совсем близко. Почти всё время Торина разбиралась в судовых журналах лорда Торика, пострадавших от нападения кракена, пока Рениса пыталась нарисовать карту Храма по имеющимся скудным описаниям. Обе они не сильно преуспели. Часть хитроумных ловушек и коварных тупиков парили в воздухе, не находя своего места, как и несколько плотных томов всё ещё недосчитывали по сотне страниц. Конечно, какие-то из них унесло в море, но рядом с Ториной высилась целая кипа вылетевших листов, которых она не знала куда вставить. Зато в тренировках, наконец, наметился прогресс. Торина всё четче слышала зов и тот почти не вызывал у неё сопротивления, несмотря на то, что Рениса вечно просила сделать что-то совершенно бестолковое.

— Пока вы спали, мы опять причаливали, — поморщившись, сообщила нага.

— Почему ты меня не разбудила? — Торина с недовольством воззрилась на Ренису, но та даже глазом не повела.

— Потому что Маркус велел плыть дальше ещё до того, как сбросили якорь! Однако оказалось, что в тех местах вообще нет ветра, так что Маркусу пришлось колдовать вихрь, чтобы корабль выбрался.