Людское, Акское и Уаислейское — графства-соседи, расположенные на побережье одного моря. Вся дорога — это один широкий серпантин с живописными видами на синюю гладь и лесистые горы.

На подъезде к королевскому графству горы, кажется, становились выше и величественнее, они подобно высоким стенам защищали земли Его Величества от врагов. Запрокидываешь голову и лишь вздыхаешь от их красоты, а по коже лезли мурашки от могучей ауры. Сплошной огромной стеной горы окружили Уаислейской графство, а уже когда мы заехали на спуск, где внизу на распрокинулась сама столица, увидели, что они скалистыми хребтами уходили далеко в морскую пучину.

Королевские земли очень схожи с колоритом Людского графства: те же белокаменные дома, экзотические растения; самое главное отличие — пляжи. Широкая полоса белоснежного песка стелилась вдоль всего побережья. Людское же славилось видами, раскрывающиеся с высоких скал, а вот таких чудесных пляжей там не было, только каменистые.

Удивительно, но королевский дворец находился в самом центре столицы. Его, наверное, было видно с любой точки города: огромный, роскошный, из чистого мрамора, ярко сияющий в лучах солнца.

Наша карета подъехала к главным воротам. Когда подошел один из привратников, Рагнар полностью представился, показал документы, удостоверяющие его личность и титул, а только потом нас пропустили.

Уже внутри нас оповестили, что Её Величество сейчас занята, потому дворецкий сопроводил нас в большую гостиную. Здесь уже были люди: феодалы с ближних графств с женами. Мужчины больше толпились у стола с шахматами, а дамы — на диванчике у камина. Стоило нам зайти — оценивающие взгляды пали тотчас.

— Ох, какие люди! — Воскликнул граф Флаэ и развел руки, громко объявив: — граф Людских земель — Рагнар Ярл!

В улыбке дворянина цвело пренебрежение. Он провел пальцами вдоль усов и спросил c насмешкой в голосе:

— Тоже приехали выдвигать свою кандидатуру на роль короля?

Граф Флаэ искоса глянул на других дворян, подмигивая им. Так он осторожно постарался опустить Рагнара, намекая, что среди всех здесьпотомков драконов, он — обычный человек, и что пытаться стать королём — только анкоров смешить.

Это даже меня оскорбило! Но Рагнар оставался внешне абсолютно спокоен, лишь улыбнулся уголками губ и сдержанно ответил:

— Я нужен людям.

Короткий, но мудрый ответ, от которого остальные помрачнели, а граф Флаэ так вообще возмущенно закашлялся. Своей фразой Рагнар обозначил, что ему достаточно того, чтобы за ним шлилюди, а управлять ещё и анкорами — не в его интересах.

— Та за вас просто бы и не проголосовали, — залился смехом какой-то неприятный мужчина с трубкой у стены.

— Помнится, это вы говорили, что и графом мне не стать.

Того аж передёрнуло, а когда анкоры дружно засмеялись, вообще покинул гостиную. Больше вступать в полемику с Рагнаром никто не решался.

— Серьёзно? Он так говорил? — уже потом, когда мы с графом Ярлом сели на диванчик у окна, шёпотом спросила я.

— О да, — улыбнулся феодал. — Это граф Гокс. Слишком много болтает, считает себя профессионалом чуть ли не во всем, но при этом в его графстве самые низкие социально-экономические показатели. Думаю, ты слышала о восстании Бергерового графства? Оно было подавлено благодаря мне. Нкор Гост считал это лишь везением, потому на Совете графств просил назначить феодалом любого анкора, но никак не меня. Без конца твердил, что я не справлюсь. Думаю, теперь стыдно, ведь Людское графство одно из самых развитых в Анкорском королевстве.

— Представляю их лица, если бы ты стал королём, — играючи плечами, усмехнулась я.

— Будь это моей целью — стал бы, — уверенно заявил Рагнар.

— Конечно! — иронично подтвердила.

Граф сузил глаза, приблизился, и томно произнёс:

— Звучит, словно вызов, мисс Розалия.

— Вам показалось, — подхватила его игру.

— Ещё немного и я начну думать, что в глубине своей страстной души вы желаете быть женой короля.

— Королевой! Может быть… — улыбнулась я и тихонько, язвительно добавила: — при этом статус замужней — не обязателен.

Рагнар плотоядно усмехнулся:

— То есть единовластие? Как эгоистично, мисс Розалия.

— Эгоизм, думается мне, одна из черт, которая вас во мне цепляет, Ваше Сиятельство.

— Вы очаровательны, — с издевкой в голосе произнёс дворянин, а я лишь кокетливо улыбнулась.

Беседы о политике велись ещё долгое время. Находившиеся здесь графы то и дело обсуждали возможных кандидатов на роль короля до тех пор, пока в гостиную на зашёл герольд и не объявил королеву. Разом все встали, выровнялись, приклонив головы. Скоро послышался стук каблучков. Набравшись храбрости, я лишь мельком подняла взор на Её Величество и обратно. Успела выхватить глазами белые волосы и синие очи — главная особенность потомков морских драконов. Она всех поприветствовала, а значит можно было поднять головы. Я сразу кинула на неё любопытный взгляд, дабы рассмотреть лучше. Королева женщина возраста лет тридцати, по крайней мере так говорит её биография, но выглядела она очень молодо. На ней под стать глазам пышное цвета моря платье с широким поясом, демонстрирующим её тонкую талию. На голове алмазная корона — символ силы и верховной власти. В глазах королевы ненависть и презрение, которыми она озлобленно проходила по всем нам, потом манерно приподнимала подбородок и заявила:

— Прошу запомнить, Королевский совет — пустая формальность. Король обязательно поправится и вернётся на престол.

Прозвучало угрожающе. Понятно, почему она так к нам относилась: мы для неё сейчас враги. Каждый граф отчаянно жаждал власти и новости о состоянии здоровья Его Величества ждут далеко не положительные. Цель королевы: дать понять, что мечтать о троне — глупая затея. Потому, когда кто-то из вельможи поинтересовался самочувствием короля, она грубо и коротко ответила:

— Разумеется, лучше!

Все напряглись и молчали, а королева после недолгой паузы с наигранной мягкостью сказала:

— Пока делами королевства занимаюсь я, потому не могу уделять вам много времени… дорогие гости. Я распорядилась подготовить для всех вас покои. Сам Совет состоится через дней пять, когда все графы прибудут во дворец.

* * *

Каждый день прибывали новые феодалы, людей во дворец становилось очень много. Королева практически не показывалась, проводила время с мужем. Новостей не было, потому среди сливок общества распространялось убеждение о скорой кончине Его Величества. Печали не было: каждый второй жаждал стать королём.

С теми, кто отказался выдвигать свою кандидатуру, остальные были очень почтительны, старались привлечь на свою сторону, дабы заполучить дополнительный голос на совете. Это не обошло стороной и графа Ярла. Феодальная знать, потомки древней расы драконов, хоть в душе считали Рагнара недостойного графского титула, сейчас относились к нему с уважением, норовя польстить при удобном случае. Он это понимал, потому, когда «чисто из любопытства» у него спрашивали за кого отдаст голос — граф просто молчал.

Разные были мнения: кто-то считал, что следующим королём станет граф-анкор Флаэ; другие предвещали победу графа Зииля из Восточного приморья; остальные уверены, что всех превзойдёт граф Вулийский, мол он уже стар, но очень мудр. Так было до тех пор, пока на четвертый день в гостиной, где любила проводить время высшая знать, не появился граф-анкор Рихард фон Норд.

Его приезд был равносилен грому среди ясного неба: никто не ожидал. Давно привыкли, что феодалу Северного графства чужды королевские дела. Он не появлялся ни на приёмах, ни на советах. Знать встрепенулась, уставилась на него с опасением, а он лишь хитро улыбался, скользя по феодалам презренным взглядом. Нет ни одной души в королевстве, которая бы не слышала о его силе, потому фон Нордаособеннобоялись. С ним даже нынешний король не сравнится. Приезд на Королевский совет такого редкого гостя, значил только одно: Рихард фон Норд хочет стать королём. Остальные кандидаты меркли на его фоне.