Наверное, в серых оттенках мира, она — цвет. Белокурые волосы красиво развивал прохладный ветер, а зеленые глаза сияли ярко от счастья, как изумруды. Розалия ступала осторожно на носочках, кружилась, разводя, как балерина, руки. Она молода и красива: овальное лицо с нежной бархатной кожей цвета слоновой кости с едва заметным румянцем на щеках; миндалевидные глаза, обрамлённые густыми длинными ресницами; тонкие брови с легким изгибом на конце; пухлые губы естественного розового оттенка. Розалия словно статуэтка: невысокая, стройная, а в этом сером платье в пол с тесной шнуровкой вдоль спины и вовсе казалась совсем хрупкой.

Звонкий смех девушки разрезал мрачную ауру, заполняя собой весь цветущий сад. Сегодня ей исполнилось восемнадцать и, как обычно, в этот день начинали распускаться розы. Алые бутоны, почти идеальной формы, яркими пятнами рассыпались по саду, подобно россыпи звезд на небе. Розалия шла между цветущих кустов роз, поглаживая бутоны тыльной стороной ладони.

Словно за ожившей картиной талантливого художника стоял позади и наблюдал Рихард фон Норд — граф Северных земель, собственник поместья и этого сада. Рихард красив: раскосые глаза сапфирового цвета, длинные черные ресницы, густые темные брови; длинные иссиня-черные волосы, зачесанные назад и завязанные в низкий хвост; овальное лицо с высокими скулами; прямой нос, отчерченные губы. Граф высокий, по-мужски стройный. На нем черная рубашка в серебряную полоску, того же цвета брюки и начищенные до блеска туфли; сверху граф всегда надевал атласный халат-кимоно с мелкой замысловатой вышивкой серебряными нитями.

Заметив Рихарда фон Норда, девушка ласково улыбнулась ему, а затем, также игриво и играючи, подошла к нему.

— Розы прекрасны, — сказала ему белокурая девушка, вновь оборачиваясь к саду, вдыхая свежий, наполненный цветочным ароматом, воздух.

Губы графа дрогнули в полуулыбке, ведь Розалия еще и не догадывается, что самым красивым цветком его сада скоро станет… именноона.

Год назад…

Утро в Благонравной академии для девушек началось также, как и всегда: мы умылись, нарядились в унылые и крайне неудобные платья серого цвета, а затем поплелись друг за дружкой в столовую, где нас ждал скудный завтрак, состоящий из ломтика хлеба с сыром и молочной каши. Ели в полной тишине под пристальными взглядами преподавательниц, а затем пошли на занятия: сегодня арифметика, рисование и анкорский язык.

Последний предмет у всех нас самый любимый, ведь мы не только обучаемся языку анкоров, но и можем увидеть настоящего представителя этой расы!

Анкоры — потомки драконов, они не могут превращаться в ящеро-подобных существ, но в полной мере обладают силой предков. Люди и анкоры давно перестали воевать и объединились в одно сильное государство.

Наш преподаватель анкорского, нкор Ньорд Уст (нкор — это официальное обращение к анкорам, если у них нет другого статуса, присвоенного королём), хоть мужчина и в возрасте, но на вид ему не больше сорока: высокий, симпатичный, с серыми глазами и длинными утончённого цвета каштановыми волосами. Учителя мужского пола, которые привлекались со стороны, ведут уроки строго в присутствии учительницы, не отклоняясь от темы занятия, сейчас было также. Нкор Уст стоит в центре аудитории, а учительница миссис Клин ходит между партами и внимательно следит за тем, что мы делаем.

Я выдохнула, когда она прошла мимо меня, а в следующий миг на мою парту прилетел смятый кусок тетрадного листа; когда обернулась, увидела подмигивающую Шарлотту — мою лучшую подругу. Я улыбнулась ей, а потом осторожно, чтобы не издать лишние звуки, раскрыла записку и прочла:

«Розалия! С днем твоего рождения! Сегодня тебе исполнилось семнадцать лет!

Я долго думала, что тебе подарить, а потом решила, что лучше исполню твою мечту. Готова?»

Читая, замерла. Неужели она о цветущем саде графа фон Норда? Скрывать не буду, я всегда мечтала там прогуляться. Впервые увидела розовый сад в детстве, когда отец вёз меня в Благонравную академию. Но… как туда попасть? Неужели Шарлотта вздумала пробраться в поместье? Это безумие!

— Всё будет хорошо, — уже после уроков уверяла меня она.

— Нас арестуют, — шепнула ей, — или хуже… убьют. Фон Норд отличается своим хладнокровием и жестокостью.

— Нас не заметят, — махнула Шарлотта рукой и расплылась в хитрой улыбке.

— Я не пойду.

Подруга приподняла бровь.

— Не пойду, — повторилась и сложила руки на груди, а видя бесят в её карих глазах, еще раз добавила, — не пойду я!

— Идём, — хихикая, берет меня за руку и тянет за собой.

Покидать стены Благонравной академии строго запрещено, но для Шарлотты, рыжеволосой бестии нашего учебного заведения, правила созданы для того, чтобы их нарушать.

Я была полной её противоположностью: отличница, умница из уважаемого людского рода Ларс; мой отец богатый купец, имеет серьезное влияние со стороны людей в Северном графстве; отдал меня в Благонравную академию в шестилетнем возрасте, чтобы из меня воспитали хорошую, покладистую, грамотную и воспитанную девушку и я всегда из-за всех сил старалась учиться, стала любимицей преподавателей, но то, на что согласилась сегодня… безрассудство!

Шарлотте покинуть академия? Плевое дело! А вот мне…

— Ну чего застыла?

…Боялась. Сердце выпрыгивало из груди, когда я оказалась за кирпичными стенами академии и передо мной открылся целый город! Люди куда-то спешат, торговцы зазывают посетить их прилавки, наполненные разными вкусностями при взгляде на которые слюнки текли, у нас-то таким не кормят, в академии еда без излишеств, дабы воспитать в нас скромность. Наряды проходящих мимо дам притягивали взор: яркие, красивые — я никогда ничего подобного не носила.

А ещё… мужчины! Я пугливо прятала глаза, когда кто-то из них оказывался слишком близко ко мне. Нам до восемнадцати лет запрещено общаться с мужчинами, кроме учителей, чтобы чувства и разум не заполнили, как говорили учительницы, похоть и блуд. Мы должны оставаться целомудренными, пока мужчины нашей семьи не подберут нам мужа.

Острые верхушки крыши поместья уже виднелись, а вскоре раскрылось глазу и всё оно. Поместье было мрачноватым и больше походило на замок с башнями и острыми черными крышами, углы которого держали протомы* драконов. Узкие окна шли одним за одним, а на самой высокой башне располагался балкон; наверное, с него открывается шикарный вид. На зеленом газончике вокруг поместья растут идеальной треугольной формы елки, а вдоль каждой аллеи по обе стороны — кустарники, которые садовник выстриг в п-образную форму.

— Не задерживайся, — Шарлотта взяла меня за локоток и потянула на задний двор.

Там я ахнула! По ту сторону высокого забора цветут розы, много-много прекрасных алых роз! Такие большие бутоны я никогда прежде не видела.

— Заберемся? — вдруг предложила подруга и скользнула к забору.

Мои глаза расширились и я, конечно, отказалась.

— Тогда сама полезу!

— Тебя заметят, — пытаюсь вразумить искательницу путешествий, но тщетно.

Шарлотта приподнимает подол платья и абы как завязывает в крупный узел, чтобы не мешало, а сама уже лезет вверх.

— Что ты задумала? И ноги прикрой! Вдруг кто увидит?

Юбка даже на ладонь выше щиколотки — уже дурной тон! Благородная леди никогда себе такого не позволит.

Шарлотта делает вид, что не слышит и продолжает отчаянно карабкаться. Я лишь нервно кусаю губы и осматриваюсь по сторонам, чтобы никто нас не заметил.

— Сейчас нарву тебе букетик и вернусь, — уже наверху объявила рыжеволосая, а потом гордо подчеркнула, — с сада самого графа фон Норда!

— Возвращайся, — строго кинула ей я.

Шарлотта громко воскликнула:

— Кто-то идёт! Залазь быстро!

Страх раскрыл второе дыхание, и я тотчас отчаянно начала залазить к подруге, Шарлотта мне помогла и вот наверху мы уже вдвоем.

— А ты быстрая!

— Ты пошутила?

— Ага, — хохоча, призналась она, а я насупилась. — Не злись. Давай-ка, теперь спускаемся, я помогу те…