«Хорошего мужа себе выбрали дочки,» — подумала она, после чего достала зелье с амброзией, которое перед нападением на Гордонов передал ей Джейкоб. Она посмотрела на него, осознавая, что Рональд ни за что не отдаст ни одного ребёнка, чтобы продолжить род Гринграсс. Ведь будь она на его месте, точно бы не отдала.

И опрокинув голову она выпила зелье.

— Слава Мерлину, ты жива! — донесся до Виктории голос, который она уже не думала, что услышит.

К ней бежал Джейкоб.

***

Через сорок минут всё было кончено. Не многих гоблинов удалось взять в плен. И не из-за того, что они не хотели сдаваться. Просто волшебники не оставляли их в живых. Во много раз больше было пленено волшебников, выступивших на стороне гоблинов. И проходя мимо них, я заметил связанного Леопольда Гордона.

Я шёл в направлении, где стоял воткнутый в землю трезубец Посейдона. Леди Гринграсс уже рассказала, что за артефакт использовал Гринготтс.

И пока я шёл к нему, ловил множество взглядов, в которых читалось уважение. Ко мне подошли Малфой и Гринграсс. И взяв трезубец я ощутил его мощь. Приняв тяжёлое для себя решение, я сообщил всем, что собираюсь с ним сделать.

Я усилил свой голос магией.

— Этот трезубец не может принадлежать никому, кроме одного волшебника. Именно благодаря ему мы смогли выжить! Питер Петтигрю, пожалуйста, подойди! — Пухлый неказистый мужчина вышел к нам. Уверен, он уже просчитал, что я собираюсь сделать. — Этот великий артефакт принадлежит тебе и в будущем будет принадлежать твоему роду.

Следующие слова произнёс Гринграсс.

— Который с этого момента получает статус благороднейшего рода! — И по лицу Питера я понял, что этого оно никак не ожидал.

Малфой тоже внёс свою лепту, заявив:

— Не могу я остаться неблагодарным за спасение меня и моей жены. Поэтому я оплачу постройку мэнора на этом месте. И она начнётся сразу после того, как мы уничтожим все упоминания о Гордонах на этой земле.

Питер дрожащими руками взял трезубец, после чего поклонился нам.

— Что, Мордред дери, там произошло? — воскликнул Фламель, смотря на Гриндевальда.

— Николас, на острове началась полноценная война. Гоблины в бешенстве. Они собирают знамёна. Смерть Гринготтса они не простят. Но, что ещё хуже…

— Геллерт, ну что? Что ещё может быть хуже? Почему ты так долго говоришь?

— Трезубец Посейдона теперь у магов.

Фламель пытался понять серьёзно ли говорит Гриндевальд.

— Ты так шутишь? — И видя, что Темный лорд абсолютно серьёзен, выругался. — Бл@@ь, иди и создай хоть сотню этих трезубцев. Или что-нибудь помощнее! Вот с этим, — показал он основание-подставку, над которым висел красный кристалл, — мы можем создать любой артефакт, любое зелье, но… но…

Фламель начал заикаться, снова вспомнив про гибель Пернеллы. Была бы возможность, Гриндевальд уже закруциатил Августу Лонгботтом тысячи раз, лишь был Фламель взял себя в руки. Но старой карге можно сказать повезло, и она умерла относительно быстро, с одной лишь оговоркой — её душа никогда не переродится!

Оставив Фламеля горевать, Геллерт отправился к Дамблдору.

— Геллерт, — раздался радостный женский голос. — А я уже знал, что ты скоро придёшь!

Тёмный лорд знал, что это Альбус. И хоть внешность была во вкусе Гриндевальда, его чуть не стошнило, ведь он вспомнил, что спал с ЭТИМ.

Тем временем Альба, как себя называл сам Дамблдор большую часть времени пребывая в этом виде, подошёл к Геллерту и попытался поцеловать.

— Crutio! — молниеносно сорвалось заклинание с палочки Гриндевальда.

На лице Дамблдора не дрогнул ни один мускул, когда он без палочки трансфигурировал стальной щит, в которой угодило непростительное проклятие.

— Гел, ну что ты такой бука?! — надуто сказало ОНО.

— Я пришёл узнать, — как ни в чём не бывало начал говорить Темный лорд, — есть у тебя что-то по дарам смерти?

— Нет, но я узнал у кого хранился воскрешающий камень.

— Не тяни кота за яйца! — с нетерпением произнёс Геллерт.

— Могу потянуть тебя, но ты такой недотрога… — с ухмылкой сказал Дамблдор.

— Прокляну…

— Но-но-но, — прорезался стариковский тон Альбуса, с которого начало спадать действие оборотного зелья. Заметив изменившуюся внешность он, тяжело вздохнув, продолжил. — Скорее всего камень был у гонтов. А как тебе известно, последним представителем их рода был…

— Томас Марволо Реддл, — продолжил Геллерт.

— Правильно, — с одобрением сказал Альбус. — И сейчас я близок к тому, чтобы поймать бестелесный осколок Воландеморта, чтобы узнать куда он припрятал камень.

— И как успехи?

— Албания, — ответил Дамблдор. — На днях я нашёл место, куда Реддл приходит, чтобы сменить очередного носителя его духа.

— Он что живёт в животных? — спросил Геллерт. Альбус кивнул. — Мерлин, как же низко пал этот мальчишка.

***

— Рональд, — войдя в мой кабинет произнёс Билл, — у нас проблемы.

Тяжело вздохнув я посмотрел на брата.

— Билл, что произошло?

Он молча подошёл ко мне и протянул конверт. Прочитав адрес отправителя, я нахмурился.

— И чего она хочет?

— Встречи, — ответил Билл. — Я уже связался с главами родов Малфой, Гринграсс и Поттер. Им писем не поступало, и они хотят встретиться.

«Как не вовремя», — подумал я.

Ещё и месяца не прошло с битвы, которая в народе получила название «Стояние у подножья Гордонов». И как бы громка не была победа, но даже соотношение один маг к тридцати гоблинам было слишком большим. По крайней мере, именно так я считал.

В тот же день была проведена магическая мобилизация. И уже через два дня мы ворвались в Гринготтс.

Мы опоздали…

Гоблины оставили это здание и забрали с собой все артефакты и золото, которые у них хранились. Для всех стало очевидным — настоящая война только впереди. Хотя мы планировали, захватив здание банка Гринготтс вынудить гоблинов подписать новое мирное соглашение.

Однако гоблины то ли специально, то ли из-за того, что быстро собирались, оставили следы своих преступлений. Волшебники, занимавшиеся обследованием гоблинских пещер, рассказали мне, что ими был обнаружен огромный грот, ведущий в искусственно созданную пещеру. Когда я спустился туда, увидел полностью заполненную человеческими останками пещеру. Тысячи, если не миллионы останков хранились в ней.

***

Банк Гринготтс (описанные выше дни)

— Джейкоб, гоблины должны быть уничтожены! — глядя на останки разной степени разложения, твердым голосом сказал я.

Он тяжело вздохнул.

— Но как они смогли это скрывать от нас?

— А ты сам не видишь? — указал я на самые свежие останки. — Не знаю, как более ранние трупы, но эти, скорее всего, из Африки и Южной Америки. Гоблины похищали и приносили тех людей, которых никто не будет искать. Хотя наверняка они ими не ограничивались, не зря же у маглов тысячи нераскрытых дел по без вести пропавшим людям.

— Нужно сообщить об этом общественности, — немного подумав сказал Джейкоб. — Пусть все знают о творимых бесчинствах этих тварей.

— Ты уверен? — спросил я у него. Он вопросительно посмотрел на меня. — Когда информация об этом, — указал я на останки, — дойдёт до магловских правительств, они придут в бешенство.

— Ооо, они не просто придут в бешенство, — произнёс подошедший к нам Малфой. — Они могут выставить нас виноватыми. Однако им стоит напомнить, что именно маглы проявили человеколюбие и настояли во время последнего гоблинского восстания на том, чтобы оставить их расу в живых.

— Об этом уже никто не вспомнит, — возразил Джейкоб.

— Так может стоит им об этом напомнить? — спросил Люциус.

— Что ты предлагаешь? — задал я вопрос понимая, что Малфой уже что-то придумал.