Вкупе с головокружением, вонь едва не вынудила Нила извергнуть остатки своего давнишнего, уже дважды переваренного завтрака. Крепко-накрепко закрыв глаза, дыша через рот, парень попробовал освободить затекшие руки. Неожиданная дрожь и онемение обесценили его жалкие попытки. Под грудой тел юноша попросту не мог понять, как именно расположены его конечности, чтобы высвободить их. Свои члены он практически не чувствовал.

Вторая попытка оказалась успешнее — правая рука плетью ударила парня по его же лицу, будучи выдернутой откуда-то снизу. Сотни маленьких иголочек впились в конечность, знаменуя собой возобновившийся приток крови, оживляющий руку. После удара на щеке осталось ощущение чего-то мокрого. Де Голль насильно увел свои спутанные мысли от обдумывания природы вещества что измарало его лицо.

При помощи правой руки удалось освободить и левую, вытянув ее из-под чьей-то особенно волосатой ноги. На ощупь выставив перед собой ладони, Нил ухватился за что-то массивное прямо перед ним. Держась за обхваченную опору и активно двигая корпусом он понемногу выскальзывал из объятий мертвецов. Почти освободившись он резко одернул руку, явственно почувствовав чье-то прикосновение. В тот же миг открыв глаза, де Голль недоумевающим взглядом уставился на собственные дрожащие конечности, будто подпрыгивающие на еще мягкой мертвечине.

«Наверное, дернувшаяся рука задела кисть трупа», — убеждал себя Нил едва связными мыслями. Словно пытаясь опровергнуть это утверждение, нечто вновь дотронулось до предплечья юноши, заставив его негромко взвыть, отчаянно дернувшись в хитросплетении человеческих останков.

Не смотря на свое состояние и крутящуюся картинку перед глазами, де Голль отчетливо разглядел движение — торчащая из людского завала ладонь самостоятельно сжалась, слегка задев юношу. Худшие догадки парня подтвердились: не было никакой ошибки, он был вовсе не единственным еще живым человеческим существом, брошенным в эту яму.

Все внутри Нила сжалось, на секунду ему показалось что он падает, падает вглубь нескончаемой бездны, в саму преисподнюю, куда его утаскивают тянущиеся отовсюду руки томящихся грешников. Они обхватывают его, затаскивая в самую глубь водоворота тел. Де Голль с трудом сглотнул комок подобравшийся к горлу, усилием отгоняя навязчивые бредни. Вновь закрыв глаза, он изо всех сил пополз, хватаясь за все что только могло послужить опорой. Его не останавливало ни редкое хлюпанье, ни жуткие звуки, с которыми газы выходили из уже остывших тел. Он сдавливал мягкие ткани и хватался за окоченевшие конечности, проползая через жуткую бездну, что была страшнее любых его кошмаров.

Даже ощущение чужих прикосновений более не останавливали его. Стиснув зубы юноша полз в одном направлении, боясь открыть глаза, боясь увидеть во что мягкое и еще теплое влезли его дрожащие пальцы на этот раз.

«Это ад, сама преисподняя. Если я открою глаза, если посмотрю на них — они меня утащат, я стану частью этого места…» — невольно пронеслось у него в голове.

Навеянные его опьяненным наркотиком разумом образы врывались в охватившую его темноту. Очертания протянутых к нему рук не иначе как чудом прорывались сквозь барьер закрытых век. За всепожирающим ужасом Нил не чувствовал ни усталости, ни боли. Царапаясь о острые ногти и зубы мертвецов он слепо полз, боясь остановится.

Кошмар закончился лишь тогда, когда его исцарапанные и измазанные телесными жидкостями руки уперлись во влажный и мягкий грунт края ямы. Боязливо приоткрыв глаза, де Голль обнаружил себя смотрящим на возвышающийся выступ, высотой чуть больше метра. Над ним, подобно очертаниям рая виднелось голубое небо с россыпью длинных перистых облаков. Порыв ветра из-за края ямы принес порцию свежего воздуха, на мгновенье вытеснив собой трупную вонь.

Еще один комок подступил к горлу. Одним залпом Нил изверг из себя поток желчи, вмести с ним оставляя в этой яме тянущиеся к нему руки мертвецов-грешников с огненной геенной, дышавшей ему в спину.

Пускай юноша и нашел твердую опору, слабость и дрожь в ногах так и не позволили ему встать. Он попытался ухватится за края ямы, но те, в свою очередь, тут же обвалились, оставляя в руках парня комья земли с травой. Нил вцепился в земляную стену, переводя дух и готовясь для еще одной попытки. В этот момент со стороны донеслись звуки ходьбы. Увесистые сапоги гулко отбивали вытоптанную землю у края ямы. Сверху послышался грохот полных канистр.

— Вот свиньи. Как мы должны сжечь эту кучу имея на руках так мало горючего? Опять завсклада гос. имущество у нас за спинами втридорога загоняет. Крыса чертова! — донеслось издалека недовольное ворчание солдата. — Сержант, заливаем, или подождать еще следующую партию? — на сей раз громко и четко проговорил служивый.

— Давай лей, новых тел сегодня уже не будет. Чем раньше начнем, тем меньше придется дышать этой гадостью, — ответил ему обладатель на редкость низкого тембра.

Де Голль прильнул спиной к стенке ямы, старательно отводя взгляд от россыпи мертвых тел и прилагая максимум усилий чтобы не издать ни звука он пополз вдоль грунтовой поверхности, отталкиваясь от нее локтями. Ему страшно было даже подумать, что сделают с ослабевшим беглецом солдаты, если они его поймают. К счастью, притащившая канистры с керосином к яме двоица стояла как раз на выступе, по внутренней стороне которого полз Нил, и не была в состоянии увидеть парня, скрываемого выпирающими вовнутрь краями этой братской могилы.

Сильный запах, сопровождаемый звуками расплескивающейся жидкости сопутствовал литрам керосина, выливаемым в яму. Де Голль двигал едва слушающимися конечностями изо всех сил, едва сдерживая отдышку. Яма своей формой напоминала утопленный в землю параллелепипед, к углу которого так спешил Нил. Он чутко внимал каждому звуку, опасаясь услышать раньше времени роковой щелчок зажигалки.

Оказавшись наконец у самого угла, де Голль собрал остатки своего мужества в кулак и переведя наконец взгляд на кучу трупов, ухватил одного из них под мышки. Тихо пыхтя, парень подтащил задубевшее тело к краю ямы, расположив его на манер лестницы. Даже вопиющее отвращение не могло сравнится в этот момент с волей к жизни юноши.

«Будь что будет, но здесь я не сгорю», — напомнил себе парень, карабкаясь по скользкому телу. Встав коленями на плечи мертвеца, ему удалось ухватится за крепкую зелень папоротника, слегка свисающую из-за края ямы. Напрягшись всем телом, сжав зубы от небывалого усилия, Нил медленно вытаскивал себя из смертельной западни, оперативно хватаясь за все новые, удачно подвернувшиеся побеги растений.

Порядка десяти секунд зверских усилий, и дело было сделано. Тяжело дыша, де Голль возлегал в тени широких папоротниковых листьев, безразлично вслушиваясь в окружающий мир. Взглядом он бороздил разверзнувшиеся над ним бескрайние голубые небеса. Адский кошмар остался где-то там, глубоко внизу, пожираемый неуемным пламенем.

Треск огня, шипение испаряющейся влаги и шелест скукоживающейся коры на бревнах что лежали глубоко под слоем тел, с лихвой заглушили звуки дерзкого побега. Уставшие солдаты, измученные ранними побудками и обилием роботы так и не соизволили обратить внимание на странное мельтешение у края могильной ямы. Слишком увлеченные спасением от все нарастающего жара, они наспех уносили пустые канистры, не забывая попеременно обливаться водой из быстро пустеющих фляг. Побег удался.

Какое-то время спустя Нил смог найти в себе силы чтобы отползти на пару десятков метров на запад, найдя небольшой ручей и временно обосновавшись в тени густых зарослей. Насытившись живительной влагой, парень погрузился в глубокий сон, столь необходимый измученному организму.

На удивление, после всех пережитых ужасов ему снился далеко не кошмар. Во сне он стоял на пустой пристани всеми позабытого морского острова. На связанных просоленной веревкой досках красовался оставленный кем-то якорь, в то время как во все стороны простиралась бескрайняя морская ширь, испещренная маленькими, едва заметными волнами. Где-то высоко кричали чайки. Никогда еще во сне юноша не чувствовал себя так легко. Особенно занятным фактом было то, что парень за всю свою жизнь не видел водоема крупнее небольшого озера, — моря и океаны ему доводилось созерцать лишь на картинках, но здесь, в реалиях сна все выглядело таким настоящим. Казалось, протяни только руки, и ты ощутишь морскую прохладу, ритмичные колебания воды, приятный морской бриз.