— Я сделала свои выводы о нем, как о никудышным пользователе этой силы, не на пустом месте. Я лично знавала другого носителя эгрегора отчаяния, и прекрасно понимаю, на что они могут быть способны. Их силы, чем бы они ни были, в определенном радиусе от носителя проникают в человеческий организм, многократно ускоряя развитие любых болезнетворных микроорганизмов, что уже находятся в кровеносной системе. Ты ведь учился на военного врача, верно? Ты должен иметь представление, о чем я говорю? Внутри каждого из нас всегда находятся тысячи вирусов, бактерий, простейших, но в подавленном состоянии. Силами иммунитета они надежно изолированы и не представляют угрозы здоровому телу. Вот только носители эгрегора отчаяния способны влиять на них, многократно ускоряя их развитие. Съедаемые заживо множественными заболеваниями, люди погибают за считанные минуты. Совершенно безумная картина. Против таких сил наш иммунитет беззащитен. В умелых руках, способности даруемые эгрегором отчаяния позволяют выборочно применять свою силу, а не убивать все в округе. Этот психопат, Кассиус, даже себя защитить от нее не может, вот и прибегает к разным ухищрениям, вроде маски. Он бездарность, больной на голову убийца, размахивающий оружием, которым он и сам едва владеет. Поэтому то сенат и хочет, чтобы мы расправились с этим психом. Кому такое чудо нужно в качестве князя Помонта?

Несколько секунд потребовалось предсказателю чтобы в полной мере осмыслить услышанное. Постепенно, шаг за шагом, кусочки мозаики складывались у него в голове в единую монолитную картину. Было даже что-то забавное в том, насколько просто он воспринял столь невероятную историю. Должно быть, спустя все эти годы предсказатель наконец привык к тому, чтобы быть частью невероятных событий.

— А, вы тоже…

— Мы c Лео?! — женщина едва не поперхнулась собственным смехом, залив звонким, быстро угасающим хохотом всю округу. Хоть она и не ответила прямо, ее совершенно искренний приступ смеха был более чем красноречив.

Верго едва заметно поежился, совершенно не понимая, что в его вопросе могло быть смешного. Подойдя к борту баржи он выглянул за его пределы, наблюдая как размеренно расходятся небольшие волны от плывущего против течения судна.

Согласно приказу Эмилии, паровой двигатель корабля работал на пределе, выпуская в воздух столб белого облака. Команда судна трусливо скрывалась на нижней палубе, выбираясь на свежий воздух только по крайней необходимости, и изредка, просто чтобы удостоверится в том, что жуткие Каратели все еще тут, не развеялись туманом и не разлетелись стаей черных воронов.

Предсказатель, в свою очередь, по какой-то причине предпочитал оставаться наверху, рядом со своими пленителями, хотя насильно его там никто не держал — он был волен скрыться в недрах корабля в любую минуту.

В компании двух донельзя странных людей, на непривычно безлюдной палубе он ощущал дивное чувство, чем-то отдаленно напоминающие ностальгию.

«Должно быть я и сам уже больше похож на них, чем на любого члена команды баржи», — подумал Верго, провожая удаляющиеся кроны деревьев на берегу взглядом.

— Это забавно, — внезапно обратилась к предсказателю задумчивая Эмилия. — Нет, ну сам посуди, разве не забавно, что учитывая то, носителем какого эгрегора ты являешься, тебе предстоит противостоять именно вместилищу эгрегора отчаяния? Вы же, получается, природные противоположности.

— Природные противоположности, да? И правда символично… — горько усмехнулся предсказатель.

Спустя примерно семь часов нуднейшего плаванья (число которых Вебер скрупулезно высчитывал при помощи крупных капитанских часов, размещенных у самого штурвала баржи), терпение предсказателя было уже на исходе. Он успел сытно отобедать густой корабельной похлебкой, троекратно насладится до жути однообразными, пускай и живописными, видами княжества, и что даже более важно, услышать целую оду, что болтливый Лео посветил печеным яблокам.

Никогда еще в свое жизни Верго не слышал столько искренних, но в то же время нелепых комплиментов румяности шкурки фрукта, и его чудному аромату. Самому же вкусу лакомства Каратель посветил не менее часа, разглагольствуя о том, как он невероятно преображается в зависимости от того было ли использовано в приготовлении варенье или же тростниковый сахар.

К концу седьмого часа предсказатель и сам уже давился слюной, видя эти треклятые яблоки в своих грезах. Про себя он отметил что если бы Лео и был носителем какого-либо эгрегора, то уж точно эгрегора раздражения, ну или на худой конец — занудства. Такого несносного и неестественно детского характера у взрослого мужчины, Верго никогда еще не доводилось встречать. Предсказатель буквально утопал в невысказанных вопросах о том, как только спутница Карателя выдерживала своего напарника все это время?

Впрочем, ее, казалось, вся это ребяческая болтовня совсем не раздражала. С умиротворенным видом женщина сидела на самом носу корабля, купаясь в воздушных потоках. И верно, до нее ведь рассуждения о прелестях вкуса термически обработанных яблок едва-едва долетали, с чего бы ей бесится?

Свыкнувшись со своим новым нарядом, предсказателю практически удалось почувствовать себя изысканным джентльменом. Раздобыв среди полупустых ящиков потертую газетенку годовалой давности, он принялся читать ее сидя, деловито закинув ногу за ногу.

Трехстраничный пожелтевший буклетик со всей беллетристической несуразностью, что только была доступна его редактору, повествовал о самых разных событиях, произошедших как в федерации, так и за ее пределами.

Устаревшие статьи, датированные 19 февраля 922 года, доносили до читателя разящую правду о сильной засухе в Танголле, очередной волне ветряной оспы, свирепствовавшей на севере Равии, разоблачении культа, занимавшегося похищением детей в солнечных долинах карликовой республики Саддоба, и пугающем неурожае томатов в столице. Самое интересное, что составитель новостной сводки ставил все четыре происшествия на один уровень важности, совершенно серьезно сравнивая эпидемию оспы с массово гниющими помидорами в центре федерации. Был ли этот абсурд изысканной шуткой, или же предметом личной заинтересованности его создателя в рынке томатов — оставалось интригующей загадкой.

Заострив свое внимание на короткой статейке о загадочном культе и многозначительно фыркнув, Верго отложил печатное издание в сторону. Он был перенасыщен вычурной писаниной и более не желал тратить свое время на изжеванные псевдоновости, многократно приукрашенные и переписанные каким-то усатым снобом из редакции газеты.

Все это время пока предсказатель изображал из себя вальяжно скучающего странника на прогулке, в душе у него бушевал настоящий ураган. Страх и нетерпение слились воедино, одновременно заставляя его предвкушать грядущую встречу с Кассиусом, и до едва заметной дрожи в руках, боятся ее.

Не в силах более спокойно сидеть, Верго принялся шагами мерять палубу баржи, то и дело спускаясь в трюм чтобы бросить полный тревоги взгляд на медленно ползущую стрелку крупных часов. Не смотря на все его усилия по приданию себе как можно более безмятежного вида, его метания и излишне дерганные движения с головой выдавали копившуюся в нем нервозность. Близилась развязка всей этой порядком затянувшейся истории, и он это чувствовал.

Когда капитан судна огласил что они находятся в получасе хода от места назначения, Верго был готов плакать от счастья и рыдать от страха в одночасье. Две перемалывающие его остатки спокойствия противоборствующие силы стали бесноваться пуще прежнего.

Заметив его терзания, Эмилия о чем-то призадумалась, принявшись рыться в большой походной сумке, что, по всей видимости, принадлежала ее спутнику. Оттуда она выудила небольшой сверток, пройдя вместе с ним к предсказателю.

— Чуть не забыла. Один твой знакомый попросил передать это тебе. А как я вижу, сейчас самое время… — загадочно улыбнулась женщина, оставляя сверток Верго.