Чуть позже в дверь постучали, и капитан, теперь совершенно джентльмен, крикнул:

— Заходите же, дорогой доктор, заходите. Вы не поверите, кто у меня!

— Уй-уй, щей-то не вперю? Витус и Магистр, как пить дать. А вот это — Хьюитт!

Теперь у Таггарта упала челюсть. За этот день он уже не раз порывался спросить, где же малыш, который когда-то был в числе лучших друзей Витуса, но в суете забот снова и снова забывал. И это при том, что Энано был ему особенно мил, потому что и среди его ребятни был сынок, которого Господь тоже наградил горбом.

— Ну что ж, — Таггарт позволил себе улыбнуться одной половинкой рта, — приятная неожиданность!

Коротышка оскаблился в ответ:

— Ще как кучеряво, не?! — и еще раз повторил: — А этот гусь здесь, он из наших, кэптн!

— Хрм… да. — Таггарт перешел на деловой тон. Наметанным глазом он тут же определил, что у молодца многообещающий вид. — Как тебя зовут?

— Хьюитт, сэр! — Хьюитт вытянулся в струну.

— Это я слышал от Энано. А имя у тебя есть?

Прежде чем юный матрос ответил, Витус и Магистр переглянулись. Им никогда и в голову не приходило, что парень, которого все звали Хьюиттом, должен кроме фамилии иметь и имя. Тот сглотнул:

— Да, сэр, есть. Юстас. Юстас Хьюитт.

— Юстас? Юстас Хьюитт? Язык сломаешь! — Таггарт понял, что имя парня ему так же мало нравится, как и его собственное, и почувствовал нечто вроде связи, роднившей их.

— Ну что ж, э-э… Юстас Хьюитт, ты понимаешь что-нибудь в морском деле?

— Если позволите, сэр, — вмешался Витус, — я отвечу за Хьюитта. Да, он разбирается в морском деле, и неплохо.

— Настолько неплохо, капитан, — добавил Магистр, — что, когда мы потерпели кораблекрушение, он провел нас под парусом через половину Западного моря. На шлюпке с «Галанта».

— Западного моря? На шлюпке? С «Галанта»? — Таггарт ничего не понял, но срочно отставил все вопросы. Всему свое время — таков был его девиз. Да и не любил он, когда в разговоре у него перехватывали инициативу. — Ладно, Хьюитт, хорошие матросы мне всегда нужны. Как ты посмотришь на то, чтобы тебя приняли в «соколы»?

— В «соколы»? О, сэр! Сэр, это была бы для меня большая честь, служить под вашим командованием!

Глаза Хьюитта заблестели. Еще мальчишкой, как и другие его сверстники, он грезил когда-нибудь встать под флаг прославленного корсара.

— Значит, решено. Типпертон внесет тебя в список команды. Бог мой, да где опять застрял этот ротозей? Типпертон! Тип-пер-тон!

Дверь приоткрылась, и Таггарт, не глядя, рыкнул:

— Типпертон, быстро бумагу, перо, чернила! И живо!

Но в дверях показался вовсе не писарь. Это был доктор Холл. И только в кильватере, так что его тщедушная фигурка и не была видна из-за широких плеч судового врача, обретался Типпертон.

— А, доктор! Прекрасно, что вы здесь! — Таггарт на мгновенье задумался. — Типпертон, вы обождите… Нет, идите и принесите бумагу и писчие принадлежности. — И снова доктору: — Присаживайтесь. Я уже давно с нетерпением жду, что за выражение лица у вас будет, когда вы увидите, кто у нас.

Сюрприз удался Таггарту в полной мере. Старому доктору понадобилось немало времени, чтобы оправиться от изумления.

— Невозможно, невозможно, — только и повторял он, причем в его устах это звучало как «невозмофно, невозмофно». Потом он стукнул себя по лбу: — Так вот почему у Мак-Кворри было такое загадочное выражение лица там, на орлоп-деке! Невозможно!

Далее последовали ставшие уже привычными радостные приветствия и вопросы о том, где друзья были и как у них дела. Но, как и прежде, Таггарт остановил этот поток. И не только потому, что чувствовал: Витус еще не готов говорить обо всем пережитом, но и потому, что другие дела в этот суматошный день ждали своего выполнения. А служба прежде всего. Личное, как любил выражаться Таггарт, подождет.

Внезапно он обнаружил, что его не такая уж маленькая каюта переполнена людьми. Здесь был даже Типпертон, необычайно быстро вернувшийся с письменными принадлежностями. К тому же снова объявился богатырь Джон Фокс, который сыпал своими «откуда» и «как». Но и расспросы первого офицера Таггарт придушил на корню. Еще не хватало, чтобы его каюта превратилась в птичник с гогочущими гусями!

Таггарт распрямился во весь рост, стряхнул невидимую пылинку со своего не нового, но тщательно ухоженного мундира и положил конец этому гвалту:

— Доктор Холл, попрошу вас доложить о количестве и состоянии больных и раненых.

Холл коротко отрапортовал. Вначале он сообщил, что из тринадцати выживших пиратов почти все невредимы. Причина в том, что они вовремя сдались. Потом старый врач перешел к «соколам», и здесь итог был не столь утешителен. Как он установил, трое из них получили тяжелые ранения, пятнадцать других — легкие. Раны обычные: рубленые, колотые, резаные, огнестрельные и контузии. Семь членов команды погибли.

— Семеро?! — чуть не задохнулся Таггарт. — Кто?

Холл перечислил имена.

— Семеро убитых, — не мог успокоиться Таггарт. — Это одновременно и хорошая, и плохая новость. Хорошо, что всего семеро, я опасался худшего. И плохо, потому что семь наших товарищей — это слишком много. Завтра утром, когда пробьют четыре склянки, они со всеми почестями будут преданы морю. Этим займусь я сам. Что ж, мой дорогой доктор, благодарю вас за службу. Верю, что вы сделали все возможное, чтобы спасти жизнь моим матросам.

Польщенный Холл промолчал.

— А теперь к задачам, которые я хотел бы видеть выполненными еще до шестых склянок вечерней вахты. Мистер Фокс, вы еще раз посмотрите на пиратов, которых отобрал Мак-Кворри. Последнее слово я оставляю за вами. После чего подготовьте все для принятия присяги. Проведем его, скажем, — он коротко обдумал, — через час. Потом займитесь тем, чтобы перераспределить вахты. Мак-Кворри, как начальник вахты, выпадает. Кем его заменить, я решу позже. Далее: пошлите на подмогу плотнику еще несколько человек, они ему понадобятся. Мы получили по меньшей мере три попадания. Далее…

— Простите, сэр, — вмешался Холл. — Среди пиратов есть двое плотников, которых зовут Джим и Том, — приличные люди, насколько я могу судить, вполне приличные.

— Хорошо. Первый, примите это во внимание. Этих людей передать плотнику. Но не раньше, чем после приведения к присяге. Далее: как вы, должно быть, уже слышали, я назначил Фернандеса командиром группы по захвату испанского галеона. С ним Мак-Кворри и двадцать матросов. Они и поведут трофей. Пройдите с Фернандесом еще раз флажные сигналы. Я хочу, чтобы связь между кораблями была безупречной. Затем проложите курс для обоих судов. Пойдем по Флоридскому заливу в направлении к Англии. Если путь нам преградит какой-нибудь заплутавшийся дон, будем брать, нет — так нет. Поход и так оказался на редкость удачным. На первое время все, первый.

— Да, сэр! — Джон Фокс козырнул и собрался выйти, но командир остановил его.

— Останьтесь, первый, я еще не закончил. Остальные приказы касаются и вас. Доктор Холл, надеюсь, вы не будете против разделить вашу каюту с кирургиком и его друзьями?

— Разумеется, нет, сэр! — Было видно, что Холл страшно обрадовался. — Как в добрые старые времена!

— Прекрасно. Далее. Типпертон, подготовьте список команды, отряженной на испанский галеон. Немедленно. Здесь, за моим столом. Все должно быть как положено. В дальнейшем проверьте, есть ли в этом списке место для новобранцев, и в случае необходимости возьмете другой лист. И не ставьте столько клякс: бумага дорогая! Кроме прочего, оставьте место для внесения доли каждого члена команды. Размеры каждой доли я скажу вам позже. — Таггарт, который все это время стоял прямой, как флагшток, сделал паузу. — Ну что ж, с делами разобрались, джентльмены. А теперь к более приятным вещам. Полагаю, что счастливая встреча с кирургиком и его друзьями заслуживает небольшого торжественного ужина. Там мы сможем вспомнить былые времена и поговорить о том, о чем стоит поговорить. Прошу джентльменов сегодня ко мне вечером, когда пробьют восемь склянок. Соберемся здесь, в каюте.