Но в этот раз речь вряд ли могла идти об офтах. На выложенной розовым мероканским мрамором дорожке под широкими листьями диффенбахии стояла молоденькая мероканка Военной Касты, высокая, крупная, смуглая, синеволосая, одетая вызывающе и своеобразно во что-то пёстрое, обтягивающее, но сшитое словно из лоскутьев и шнурков, и прикрывающего минимум поверхности прекрасно сложенного и развитого тела. Девушка энергично жевала красную смолу, которую обожали кортиане севера П’инманы, и разглядывала окружающие деревья.
– Меня зовут Туе Асте. – Щёлкнув смолой так, что Тибра вздрогнула, сказала девушка. – Я только что приехала. У меня умер Предок, и я, в общем-то, одна.
– А! – Очнулась Тибра. – Конечно. Я знаю. Мы уже запрашивали Чару о тебе, но там сказали, что ты уже уехала.
– Вы не очень обидитесь, если я не захочу взять имя Заэм и войти в ваш Дом? У меня есть средства, и я хочу оставить имя Туи.
– А ты хорошо подумала?.. Впрочем, это проблема Тарвы, она у нас старшая. Чем ты хочешь заняться? – Она никак не могла понять, чего в таком случае эта странная девушка может захотеть лично от неё, Тибры? Устроиться на стажировку в комплекс?..
– Я разработала программу восстановления Мерака. – Заявила Асте. – И намерена предложить её Общине.
– О… – Тибра замешкалась. Нелепая девушка, пахнущая смолой, как кортианка, выглядела абсолютно уверенной в себе. На плече у неё была татуировка Затаившегося Волка – татуировка редкая и особенная, смысл которой по-русски можно было бы выразить в словах «всегда готов!». Тайный же её смысл заключался в том, что действия её обладателя не могут оцениваться однозначно, поскольку имеют далеко идущие последствия. – Но Мерак невозможно восстановить. Он заражён чумой.
– Я знаю. Но неразрешимых проблем нет; эта тоже решаема. Я – Кровь Руэлов, и имею право на часть их имущества. Эту часть я имею право пустить на развитие своего проекта.
– Твоё право. – Тибра решительно не знала, что ей делать со странной девушкой! – Это, конечно, будет решать Община.
– А я хотела поговорить как раз о чуме. С этим вирусом кто-то работает?
– Вообще-то нет. Но образцы у нас есть. Ты хотела бы…сама?
– Нет, в вирусологии я не сильна, к сожалению. А что нужно для того, чтобы эта работа возобновилась?
– Решение Совета. – Тибра начинала чувствовать себя глупо, повторяя одно и то же перед этим амбициозным подростком.
– Спасибо. – Асте оглушительно щёлкнула смолой, и Тибра опять вздрогнула. – Тогда я полечу к судье Таш.
– Это ещё похлеще Ва будет. – Пробормотала Тибра, возвращаясь к себе. Она решила, немного подумав, что о нелепой девчонке можно просто забыть – в самом деле, кто способен принять всерьёз её амбиции? – но, конечно, ошиблась. Асте была очень целеустремлённой и настойчивой девочкой, и уже вечером того же дня очутилась на вилле судьи Таш, перед нею самой и её неизменным спутником, Нита Эшеном.
Судья отнеслась к Асте с гораздо большим вниманием и уважением. Она хорошо знала Предка – прадеда Асте, Туи Сейнара. Он, да его внучка, мать Асте Ива, – вот всё, что осталось от многочисленного, и богатого Военного Дома, правда, не очень древнего. Возник он на Корте, когда Оэ Кайл, единственная, оставшаяся в живых Кровь этого некогда значительного, знаменитого и сильного Дома, вступила в брак с таким же одиноким Волком Туи. За четыреста лет Дом расцвёл, умножился, приобрёл вес и славу, но погиб в Геште почти полностью. Оставшаяся в живых Ива погибла через семь лет после Гешта, во время очередного теракта, оставив деду крохотную правнучку, дочь Гейна Руэла. Предок не захотел перебираться ни в Луану, ни в Дину из пригородов Чары, где жил с Асте тихо и незаметно до самых последних дней, но связь с друзьями в Луане поддерживал; в частности, не редко общался с судьёй Таш, о чём она и вспомнила сейчас, беседуя с Асте. Начав хвалить Предка, она заметила, как подозрительно заблестели у девочки глаза, и перевела разговор на другое.
– Заэм были бы рады принять тебя к себе. – Сказала она. – При том кочевом образе жизни, который обе они ведут, ты их не стеснишь никогда; а бабушка Туи только счастлива будет компаньонке.
– Я не прихотлива. – Возразила Асте. – Но я хочу сохранить имя Дома. Может, выйду замуж, и смогу возродить его?
– Это похвальное намерение, и Община, конечно, поддержит тебя. А что касается имущества Руэлов… Здесь есть один нюанс. Я прошу тебя подождать один месяц. Это всего лишь просьба, поскольку право твоё законно, и отказать тебе Община не может. Твои собственные средства вполне достаточны?
Асте наморщила лоб, раздумывая.
– Разве есть ещё наследники? – Спросила она наконец. – Какие ещё могут быть нюансы?..
Судья и Нита Эшен переглянулись. Повисло молчание – недолгое, но красноречивое. Неизвестно, чем бы оно окончилось, но неожиданно на террасе, где происходила беседа, появились три новых персонажа: мальчик с девочкой, хорошо знакомые судье и её другу, и андроид. Этот последний церемонно вышел вперёд, вежливо взмахнул руками и произнёс:
– Приветствую судью Зилу Таш! Я Ликаон, прислуга Анны Мессейс, и у меня есть чрезвычайно важная информация для вас!
Именно так, благодаря двум мероканским ребятишкам, Ликаон вошёл в крипт Адрии вместе с судьёй Таш, и частично успокоил Анну на счёт Грита в первые же секунды. Увидев его, Анна вздохнула с облегчением, улыбнулась, быстренько стёрла навернувшиеся было слёзы. Не так много времени прошло с того момента, когда она распрощалась с самой надеждой выжить; и вот, пожалуйста, всё именно так, как она хотела и как планировала с самого начала, а может, и лучше.
Судья подошла ближе, остановилась, несколько секунд разглядывала Анну, потом скупо, но приветливо улыбнулась в ответ.
– Прежде всего, позвольте принести вам мою бесконечную благодарность за внука. Он всё, что осталось от моего Дома; мне тяжело пришлось, когда я полагала, что он погиб на Пскеме.
– На Пскеме?! – Переспросила Тарва, резко поднимаясь со своего места. – На Пскеме! Откуда вы?! – Требовательно обратилась она к Анне.
– С Грита. – Ответила та. – Наверное, нет смысла скрывать это теперь.
– От Командора, действительно, скрывать это не зачем. – Поправила её судья. – Но вот от остальной Общины пока необходимо держать это в тайне. По крайней мере, пока вы не покинете Корту. Но вы, наверное, хотите, наконец, покинуть космос? – Обратилась она к Анне. – По дороге я введу вас в суть возникшей проблемы; вас ждут в Луане. Вас ждёт Дом Вера, чтобы узнать кое-что о своей Крови. Для них это страшно важно сейчас.
– О своей… О! – Анна сообразила, о чём, вернее, о ком она. – Конечно. Я понимаю.
Насколько она знала, женщине, которую она сейчас видела перед собой, было сто два года, но выглядела она, как выглядит на Земле очень ухоженная и тщательно следящая за собой женщина едва за пятьдесят. Очень красивая, с лицом индианки, тонким силуэтом и руками пианистки, высокая, изысканная и уверенная в себе – ещё бы, глава высокого Совета мероканской Общины! – она была из тех людей, кто всегда внушал Анне естественную симпатию и уважение, вплоть до благоговения. Её спутника Анна тоже узнала сразу – это был тот самый эстет, которого Анна слушала в новостях, Интуитор Нита Эшен. Она слегка удивилась, когда судья представила его, как своего друга, с оттенком чего-то такого, во что Анна сначала не могла поверить, списав первое впечатление на свою земную испорченность. Уже много позже она поняла, что всё-таки была права: Зила Таш и Нита Эшен любили друг друга очень давно. Он был моложе на пятьдесят лет, и влюбился в неё, будучи совсем мальчиком. Она ответила ему взаимностью, когда ему было уже за тридцать, а она потеряла всю свою семью, кроме внука. Это было необъяснимое влечение, противиться которому было бесполезно и опасно. Поняв это, они сошлись открыто, не пытаясь как-то узаконить свои отношения. Того, что Община бы не приняла – появления на свет скандального полукровки, – можно было не опасаться, и Община приняла их союз благосклонно. В конце концов, они были настолько гармоничной парой, что казалось – они не ссорятся, не надоедают друг другу, не испытывают никаких неприятных эмоций в обществе друг друга… Сколько бы потом Анна не общалась с ними, она не заметила ни разу ничего, что опровергало бы первое впечатление. Должно быть, столько намучившись до встречи друг с другом, они просто не хотели больше тратить время на бесполезные размолвки?
