Но не Нордвига, староватого и слишком выдержанного для подобных легкомысленных развлечений. Мне самой не довелось бывать на Схождении. Наслышана о его чудесах, но особого желания посетить не возникало, даже в молодости. И тут такое.

— Шутишь? — не сдержала я недоуменного восклицания, ошарашенная его заявлением. Действительно больше походило на розыгрыш, чем на осознанное высказывание.

— Почему? — с усмешкой отозвался маг, не спеша выпускать моих рук. В его карих глазах играли коварные смешинки, казалось, он забавляется моей реакцией, получая несказанное удовольствие. — Давно мечтал посетить этот праздник. То времени нет, то настроения, то подходящей компании, а теперь все складывается. Ты же сама спросила, чего хочу, я ответил, — произнес он, пристально наблюдая за моей реакцией, словно проверяя, ожидая услышать возмущение и вступить в полемику.

Я бы ответила, но на такое странное предложение пока не придумала, что именно. Слишком оно не вписывалось в мои ожидания.

С трудом представляла себя рядом с резким, и временами весьма противным магом на подобном романтичном и легкомысленном мероприятии. Оно же длится несколько дней, мы там пришибем друг друга!

Даже представила физиономию Черныша, узнай он о подобной затее. Его скептическое выражение кошачьем морды, всегда очень эмоциональной, поневоле встало перед глазами.

— Ищешь повод отказаться? — с усмешкой продолжил Нордвиг, разрывая затянувшуюся в моих раздумьях паузу, пронизывая хитрым взглядом, от которого все холодело внутри в опасении.

— Сама ведь спросила, — продолжил этот манипулятор, иначе не скажешь.

С другой стороны, чего я разволновалась? Подумаешь, совместно проведенное время на празднике! Он мог истребовать чего похуже за помощь в спасении Риши. Радоваться надо, что не потребовал… другого.

«Или я так разволновалась от шока, что легко отделалась? Не такая страшная просьба, чтобы терять голову», — сказала себе, выдерживая ироничный взгляд мага.

***

Магистериум я покидала озадаченная выходкой Нордвига и вообще происходящим. Его помощник, представившийся Костасом, когда я вышла из кабинета начальства, все норовил напоить меня чаем и вызвать служебный экипаж. Удивил подобной обходительностью и вниманием.

Нордвиг нашу встречу затягивать не стал. Попенял на обилие дел, выразил сожаление, что не может уделить мне больше внимания, вынужденный вернуться к работе. Меня и уговаривать не надо, вылетела из кабинета, как птица, выпущенная на волю — стремительно и не оглядываясь.

И так же, не задерживаясь, упорхнула из приемной, уклонившись от предложений слишком внимательного помощника. Мир вокруг словно затих, позволяя мне пребывать в раздумье. Даже в коридорах Магистериума сделалась удивительно тихо, будто все попрятались.

Ведовская сила плескалась внутри бескрайним, спокойным морем, словно все так и надо, и идет по воле Всеблагой. И никаких догадок, откровений, озарений. Тишина.

Не понимала этих знаков. Не понимала игры Нордвига, что он затеял, мы вышли из возраста подобных романтичных порывов. И от того происходящее казалось странным и загадочным, заставляя невольно опасаться, пробуждая внутри какой-то иррациональный страх.

Хотя мы, веды, привыкли доверять воле Покровительницы, уповая на знаки, готовые следовать отведенными ей путями. Искренне верим в ее заботу и поддержку, привычно ощущая в видениях, знаках, предчувствиях.

От того я не понимала, что происходит. Слишком много в моей жизни стало в последнее время Нордвига. Слишком непонятно его поведение. Слишком сложно теперь его ненавидеть, воспринимая как прежде. И это заставляло опасаться.

За дверями Магистериума яркий свет заставил невольно щуриться, прикрывая глаза. Слепил после полутемных коридоров, пустых и прохладных от толстых каменных стен. На площади продолжалась обычная городская жизнь, сновали горожане, захваченные разными делами.

В центре площади разместился массивный и помпезный фонтан, изливавшийся с нескольких ярусов блещущими в солнечном свете струями прохладной воды. Устроители отчего-то предпочли поставить именно его, а не памятник досточтимому генералу Аристарху.

К нему и направилась, так захотелось прикоснуться к проточной воде. Пусть не полно живому ручью, а воде текущей в фонтане, но все же более знакомому на фоне каменных просторов города, таких непривычных и подавляющих.

«Что же ты хочешь от меня Всеблагая, к чему ведешь?» — невольно набежали мысли, и я шагала к центральному храму. Не так часто забредаю в город, чтобы не побывать в обители Покровительницы.

На встречу попадались улыбающиеся горожане. Чистые, ухоженные улицы словно сияли в ярком солнечном свете, скрашивающем безжизненную серость камня. А знаки не спешили меня посещать, озаряя подсказками.

В центральном храме царила благоговейная тишина. Камень, выбранный для его отделки, более светлый, словно светящийся в льющихся с потолка ярких солнечных лучах. А статуя Всеблагой в самом центре, в самом ярком пятне света, в который раз восхищает своим совершенством и реалистичностью.

Живое и такое сопереживающее лицо. Будто сияющее, лучащееся внутренним добром и поддержкой. И протянутая в щедром жесте рука, словно богиня просит уповать на нее и желает помочь.

Наша Покровительница и защитница, свет и тепло излучающая, успокаивающая одним присутствием. Поклониться ей, поблагодарить за участие, и попросить поддержки в дальнейшем так естественно.

Тихий хлопок перехода, и на шее завозился возмущенный Яшка. Недовольный, что я куда-то задевалась, оставив его одного. Переходы он освоил давно, отлично меня разыскивая, перемещаясь к месту нахождения.

Как обычно, говорливый, фамильря настойчиво пищал в возмущении. В тишине полупустого храма, а посетителей почти не было, его негромкий писк отчетливо разносился, привлекая внимание.

Успокаивающе погладила малыша летучего мыша, размышляя, что же дальше. Возвращаться в свое Залесье не хотелось. Пусто там без Нариши, и так хочется отвлечься и обсудить что-нибудь не связанное с надоевшим магом.

***

У Маи в Триединстве как обычно было многолюдно. Молодые веды занимались с наставницами в павильоне. Группа детей на территории, выделенной для посетителей, собралась на пикник под присмотром духов. И охота ей со всем этим возиться?

Большого толку от этой, как она ее обозначила, просветительской деятельности мы не видели, но и не мешали. Следя только, чтобы не противоречило остальным планам и обеспечивало сохранность наших ведовских секретов.

Хочется Мае возиться, пусть занимается. Да и под присмотром въедливого Черныша особо не забалуешь. Уж он проследит, чтобы все было в меру.

Здесь все время что-то менялось, строилось, делалось, постоянное движение и перемены. Парочка обживалась на территории, обустраивая пространство под себя и свои интересы. Перегибов не случалось, и Триединство не пострадало.

А ведь изначально здесь был только лес, и обживаться им пришлось самостоятельно. Строить дом, чтобы не ночевать под открытым небом. Туго пришлось, да еще проблемы с властями.

Мы, конечно, помогали, без поддержки не оставили, но и они держались бодро. На проблемы не роптали, а сосредоточенно занимались их решением. И неизменно поддерживали друг друга, с удивительным теплом и сердечностью, что вызывает уважение.

Наша небольшая компания собралась на просторной открытой веранде, примыкающей к дому Маи и Марсиваля. Ее закончили только в этом году к лету, как раз подходит для проведения вечеров в теплое время года.

Нариша с аппетитом угощалась румяной плюшкой, запивая чаем с молоком из большой, цветастой кружки. Часть посуды Мая умудрилась притащить с собой из другого мира, как она говорила: «На долгую и хорошую память».

Плюшки Мая повадилась печь сама, осваивая бабушкин рецепт. Выпечка отличается от принятой у нас, плюшки выходят особенные, иномирные. Вкусные конечно, пусть и необычные.

Рядом с дочерью за столом пристроился юный маг Отис, незнамо как умудрившийся напроситься с визитом. Не иначе, как Марсиваля уломал проведать Ришу из их общей маговской солидарности.