— Погоди, хочешь сказать, что тот мужчина… — у меня в горле застрял воздух.

— Нет, милая, успокойся, — покачала она головой, — тот, кого ты видела в квартире в момент нападения, был двойник. Он исполнил роль твоего отца, в мелких переговорах и не очень крупных встречах. Твой отец погиб полгода назад от рака лёгких. Мы пытались всеми силами отсрочить обнародование информации. Но Филлип тоже не смог держаться дольше. У него началась медленная и мучительная интоксикация ядом Двеременского азеля. Кто подсыпал его было не установлено. Но да, твой отец бывший глава Тёмного ордена, в которого я влюбилась, будучи совсем ещё девчонкой, едва окончившей институт. Потому, уже потом, мы начали думать, как быть и что со всем этим делать. Если правда откроется, то мы все окажемся в опасности.

— Тогда почему обо всем известно Трупникову? — вскинула я бровь. — Сама же говоришь, что они та ещё семейка фирменных лицемеров. И каким боком во всем этом замешен Готьер. Ты никогда раньше не говорила мне что общаться с ними нельзя и вообще опасно для моего светлого и незапятнанного будущего.

— Ты же прекрасно знаешь, что какими бы мы не были гениями, но выше маркизата подняться не сможем, — покачала головой мать, — магия нашей семьи слишком инертна и подходит либо артефакторам, либо ликвидаторам, либо алхимикам. Все три профессии подразумевают под собой научные труды и изыскания. А чтобы получить титул герцога нужно обладать выдающимися не только знаниями, но и магическими способностями. Готьеры и Трупниковы, как две стороны одной монеты. МВД против МИДа. И не мне тебе говорить, что ещё лет через десять, максимум пятнадцать они оба встанут во главе двух ветвей власти. В этом ни у кого и никогда не возникало вопросов. Мощные вояки против изворотливых дипломатов. Вечное противостояние внутренней политики и внешней.

— А при чем тут я и мои с ними шашни, которые дальше секса никуда и не зашли? — удивлённо подняла я бровь.

— Разденься до пояса, — кивнула матушка на зеркало, — теперь задержи дыхание и попробуй перейти на магическое зрение. Медленно открой глаза и скажи мне, что именно ты сейчас видишь.

— Вашу мать! — вскрикнула я, впервые рассматривая себя при помощи магического зрения.

— Да, дорогая моя, ты не ошиблась в своих выводах, — совсем не элегантно заржала первая красавица столицы и отпила прямо из горла бутылки. — Ты помечена ими обоими. Причём, судя по твоей реакции, ты понятия не имела, что они выбрали тебя, как предполагаемого носителя для их драгоценных наследников.

— Мама! — развернулась я к ней и опешила. — На тебе такие же метки?

— Ну, — прикрыв рот рукой, она отвернулась к окну, запахивая халат плотнее, — я же сказала, что влюбилась без памяти в твоего отца и не смогла отказаться от тебя. Стас и Энтони, они были теми, кого я знала с самого раннего детства. Не знаю, в чем заключается магия нашего триумвирата, но всегда, когда у кого-то одного рождается ребёнок отличного пола, двое остальных его метят или получают от него метки. Это что-то сродни магическому року.

— Потому Трупников защищал меня сегодня? — вскинула я бровь. — Бросился под проклятия и получил ранение? Хочешь сказать, магия заставила его поступить подобным образом.

— Милая, это очень тяжёлый и непростой разговор, — покачала головой маркиза, — сейчас тебе надо собрать вещи Антона и отнести их в полицию, написав заявление о том, что на тебя напали маги из Тёмного ордена, а глава отдела по международным связям с Восточным регионом, защитил тебя и рисковал жизнью, ради сохранности. Только прошу тебя, не говори, что твоя охрана провалила миссию. Выкрутись как-нибудь на нейтральную сторону. Чтобы и Готьер и Трупников могли быть героями в глазах общественности.

— Почему? — удивлённо вскинула я бровь.

— Потому что в противном случае они разорвут тебя на части, пытаясь доказать, что лучше соперника, — с тяжёлым стоном, пробормотала матушка, — они в этом плане одинаковы из поколения в поколение. Сейчас твоя первостепенная задача, отвести от себя подозрение, так что глотани вина и вперёд, писать о случившемся. Во всем остальном мы разберёмся в следующий раз!

— Хорошо, — все же нашла в себе силы на ответ.

После разговора с матерью в голове была полная каша, но я решила, что в чем-то она права. Все разговоры можно было оставить до лучших времён. А пока надо довести до конца то, что могло сохранить мне жизнь. За одно мгновение так много информации и каждая её частичка могла стоить мне и моей семье головы. Я верила, что Саша не дал бы меня в обиду, но тут намечалось что-то другое. Судорожно сжав пальцы на животе, я приложила их к тому месту, где красовались несколько печатей двух сильнейших родов страны. Такого поворота событий я уж точно не ожидала в тот момент, когда перемещалась в хозяйскую гостиную.

В приёмной было шумно и тесно. Я впервые сидела в здание полиции, ни как сотрудник, проходящий по спецпропуску в основное пространство, а как потерпевшая, которой нужно было подать заявление о нападении. Стук клавиш ноутбуков и планшетов, шорох одежды и бумаги в принтерах, распечатывающих заявления, принятые у граждан. Голоса, сливающиеся воедино. Здесь все отталкивало своим непостоянством и кажущимся бардаком, который по какой-то невероятной причине, имел свой вполне законченный и постоянный вид. Парадокс…

Я практически мгновенно забилась в угол, просто чтобы не мешаться и не привлекать к своей персоне излишнего внимания. Казалось, я видела своего напарника, проходящего под ручку с секретаршей из отдела ППС, вольготно накручивающего её огненно-рыжий локон на свой палец. Тони чьё лицо наполовину было забинтовано и который яростно жестикулируя пытался о чем-то рассказать дежурившему полицейскому. Она рада, что они не пострадали. Это с облегчением оседает в сознании.

Они все словно безумцы бегали туда-сюда в попытках понять, как вообще действовать дальше. Поднимать панику среди гражданского населения было ни в коем случае нельзя. К тому же, всех, кого убили во время нападения, были совершенно чисты перед законом и никаких признаков принадлежности к Тёмному ордену доказать не удалось. Даже у напавших в переулке и то репутация оказалась чище моей. Трупников их хоть и попортил, но идентифицировать личности удалось. Два геодезиста с ближайшего участка по разведывательным работам. Нет… Уже один этот факт внушал подозрения, но улик явно было маловато для полноценного расследования.

— Ты как? — Александр тут же нахмурился, поняв, какой нелепый вопрос задал. — Прости не хотел тебя пугать. Просто все как с ума посходили. Тут такая толпа народу, а мы даже не можем провести полноценный захват подозреваемых. Любой неверный шаг может стоить нам спокойствия на долгие месяцы.

— Там был Трупников, — все же выдыхаю я и показываю пиджак. — Я видела, понимаешь, видела на его теле ту самую руническую вязь, о которой ты мне говорил. Если мы не возьмём его сейчас, то потом может быть поздно.

— Я понимаю, что это может прозвучать как бред, но мы не можем просто раздеть его насильно, — он протянул мне кружку горячего чая. — Нет никаких оснований его подозревать. К тому же нападавшие никак не связаны с орденом. И нет прямых зацепок. Только твои показания, но ты сама понимаешь, что это недостаточно. Тебе придётся сдать воспоминания, а что-то мне подсказывает, что ты не можешь этого сделать.

— Воспоминания? — я ухватилась за ручку кружки словно за последнюю соломинку, но так и не сделала даже глотка. — Но я видела у бабы, которая на меня напала… Кажется, виверну. Что-то мощное и опасное. Должно было где-то по сводкам проходить. Это не первый раз, когда всплывают подобного рода татушки. Они могут ещё раз внимательно посмотреть мои воспоминания! Просто не надо им позволять залезть дальше магазина проводников. Там… Не лучшие моменты моей жизни и я бы не хотела, чтобы они стали достояние общественности. Это слишком личное… Интимное… Если можно так сказать.