Понедельник, 14 февраля : — Час тридцать, улица Стивенс ; Лея принимает меня ; голубое платье ; я остаюсь на час ; я расспрашиваю о ее проблемах ; предлагаю принести ей десять луидоров ; она соглашается на одиннадцать часов при условии, что я уйду в час ночи, из-за ее матери.

Вечер, одиннадцать часов ; она принимает меня в столовой ; ее мать пригласила подруг, не предупредив ее ; я не могу остаться ; она убеждает меня, что она здесь ни при чем, умоляет не сердиться на нее ; в другой раз, обещает она ; она как никогда учтива ; долгие объятья ; покидаю ее по истечении десяти минут ; оставляю ей обещанные десять луидоров ; свидание в среду.

Среда, 16 февраля : — Улица Стивенс, два часа ; она собиралась уходить ; держит меня полчаса в своей комнате ; надевает шляпу и пальто ; думаем поехать завтра или послезавтра ужинать вместе.

Четверг, 17 : — Час, улица Стивенса ; я остаюсь на полтора часа ; пью с ней кофе ; уличный певец ; мы танцуем ; ее юбки в беспорядке ; она выходит, чтобы их поправить ; звонок в дверь ; она возвращается ; говорит, что это угольщик требует денег ; небольшое объяснение ; я хочу ей помочь, но ставлю условие ; свидание завтра в девять часов вечера ; говорит, что если она не может быть уверена во мне, то ничего не поделаешь.

Пятница, 18 : — Девять часов вечера ; Луиза одна ; Лея, должно быть, ужинает в городе ; вернется очень поздно ; письмо для меня ”.

Вот это письмо.

“ 18 февраля.

Я сожалею о том, что не могу быть дома сегодня вечером. Положение, в котором я нахожусь и которое Вам известно, не оставляет мне никакой независимости ; я бы осталась, если бы могла рассчитывать на то, что Вы мне обещали ; но мне непременно нужно выйти из этого неприятного положения сегодня же. Могу ли я рассчитывать на Вашу добрую волю, да или нет? Если, как мне кажется, Вы дали мне слово, передайте Луизе то, что Вы передали бы мне самой, и в воскресенье в час дня я отблагодарю Вас ”.

Эта непостижимая девушка избегает меня, потому что думает, что ей я ничего не дам, и хочет, чтобы я что-то дал ее горничной.

Наведем порядок в этих письмах.

“ Пятница, 18 : — Девять часов… Лея, должно быть, ужинает в городе… письмо для меня… ”

Вот оно.

“ …Я отказываюсь от любых денег ; мольбы Луизы ; обещания ; Луиза просит меня подумать хотя бы о ней ; у нее есть дочь, которая работает няней в Отейе, и она ждет жалования, чтобы с опозданием оплатить ее пансион ; она мне рассказывает, что Лея несчастна. Я решительно заявляю, что Лея издевается надо мной, что я не дам больше ни су, пока она не сдержит свое слово. Я ухожу, оставляя Луизе двадцать франков ”.

Здесь мой дневник прерывается ; как жаль! ведь это только начало. На другой день, в субботу? В субботу Лея решила пожаловать мне свою благосклонность ; во второй половине дня, насколько я помню, славным солнечным днем ; я дал ей двести франков, в которых она нуждалась ; кругленькая получилась сумма ради одного поцелуя ; в том-то и трудность : однажды попавшись на цепь, разом оборвать ее ; и потом начать все то же самое с другой такой же женщиной, и так до бесконечности ; было необходимо, чтобы именно эта цепь завершилась успехом ; вот и стоишь на своем ; я верно поступил. Она позаботилась о том, чтобы запереть дверь в гостиную на ключ ; у меня было только двести пять франков ; вечером я послал ей розы ; я тогда впервые побывал у Хансена-Хардуана ; у них там симпатичная продавщица, с таким выражением лица, будто она смеется надо всем на свете ; я скоро вернусь туда купить цветов ; удивительная девушка, эта флористка.

“ Дорогой друг,

непременно нужно, чтобы Вы пришли… ”

Свидание.

“ Сожалею, что завтра не смогу быть дома… ”

“ я должна пройти пробы… ”

“ приходите в понедельник в четыре часа… ”

“ несколько мгновений вместе… ”

Другое :

“ Из-за положения, в котором я нахожусь, я в очередной раз не могу быть свободной, как бы мне того ни хотелось… ”

“ множество неприятностей…. ”

“ нужно выйти из этого тупика… ”

Черт побери ; мое письмо-ультиматум :

“ 28 февраля… ”

Да, это оно ; ужасное письмо!.. Из-за него все пропало ; как я мог его написать? увы, все мое поведение в течение месяца к тому и вело ; зачем я написал это письмо?

“ Мой дорогой друг,

я объяснил Вам, что вы можете положиться на меня, но только в несколько ограниченной мере. Если бы я располагал большими ресурсами, я бы обеспечил Вас всем необходимым для ведения домашних расходов. Впрочем, простите, что Ваши ожидания меня удивляют — ожидания… довольно-таки приличного денежного пожертвования. То, что я совершил, — ничто в сравнении с тем, что хотел бы сделать ; но неужели Вы думаете, что это только шутка? Вы сами, в эти два месяца, что Вы сделали с Вашей стороны? Ваши обещания предвещали нечто большее, чем один-единственный час однажды вечером. Завтра я смогу быть у Вас только в пять часов ; будьте так любезны оставить мне записку, могу ли я вернуться вечером. В этом случае можете на меня рассчитывать. До встречи, и будьте уверены… ”

— “ Вторник, утро.

Тронута Вашими добрыми словами! Сожалею, что Вы не сможете прийти завтра в час ; буду ждать Вас до двух. Вы знаете, что мне необходимо соблюдать осторожность ; вдобавок, у меня на службе состоит персона, которую я не могу оставить. Мне нужно сто пятьдесят франков к завтрашнему вечеру, чтобы ее уволить ; как только я от нее избавлюсь, я буду более свободна в своих действиях. Сами видите, в каком я положении. Постарайтесь отправить мне эту скромную сумму завтра, и Вы увидите и оцените сами срочность этого поступка. Значит, до завтра, когда благодаря Вам так или иначе решится моя судьба ; по-прежнему Ваша ”.

— “ Вторник, два часа.

Мой дорогой друг,

получил Вашу записку по возвращении домой. Вы были недовольны тем, что я вчера написал? Когда я писал Вам, сердце мое смертельно сжималось. Но согласитесь, что Вы очень дурно поступили со мной ; не Вы ли вынудили меня играть в злодея? Уверяю Вас, что это доводит меня до отчаяния. Я полагал, что Вы меня хоть немного любите ; я понял, что эта мечта была безумием, и я сказал себе : ну что ж, поступим так же, как другие!.. Послушайте ; забудьте и простите меня. Я приду сегодня же вечером ; будьте добры, не спроваживайте меня ; я, в свою очередь, принесу то, что Вам нужно. Оставим в прошлом эти злые огорчения ; Вы видите, что я Вас обожаю… ”

Вечером, в девять часов, ее не было дома ; она получила мое письмо ; она не оставила ответа. Теперь она могла делать что угодно! Угрожать ей, сердиться, а потом просить прощения!.. Увы! и она могла бы любить меня, если бы я смог заставить меня любить!..

“ Вторник, первое марта, одиннадцать часов вечера ”.

Вот что я хотел ей сказать ; я зашел слишком далеко ; и теперь, наедине с самим собой, я хотел зафиксировать то, что сказал бы ей на другой день, если бы она меня приняла.

“ Вторник, первое марта, одиннадцать часов вечера.

Как только я окажусь в ее комнате, сжимая ее в объятьях, я скажу ей : — Вы не верите, что я люблю вас? — О, пусть все то, что я сделаю, благотворно падет на ее бедную душу!.. ”

Вечер, когда я написал это, был тем самым вечером, когда я встретил на бульваре эту девушку с большими смутными глазами, которая шагала в своем жалком рабочем костюме, обессиленная, под голыми деревьями в прохладе светлого мартовского вечера ; я прошел мимо нее ; она взглянула, усталая и слабая ; устало, ни жеста, мутным взглядом ; и я подумал о другой, такой прекрасной, такой любимой ; бедная, бедная душа, такая болезненная душа!.. Здесь жгли дрова ; снаружи — чистое небо, сухое и светлое ; ни ветерка ; глубокое, такое далекое небо ; ясный воздух, и все вещи стремятся ввысь ; здесь тихое тепло огня, одиночество и воспоминания.

“ …Вы не верите, что я люблю Вас? — О, пусть все то, что я сделаю, благотворно падет на ее бедную душу! — Друг мой, я размышлял о том, что происходит между нами ; я безумно желал Вас ; пусть это безумие будет моим оправданием ; я принуждал Вас ; я умоляю Вас о прощении. Я мог бы остаться здесь сегодня ночью, моя дорогая… Прощайте! Вы любимы ; я возвращаю Вам ваше тело и покидаю Вас, потому что люблю. — И я возьму ее голову в свои ладони, посмотрю ей в глаза и поцелую в губы. — Прощайте ”.